Драматургия Югославии

ЭПИЗОД ДЕВЯТЫЙ

Комната в доме Возчика.

Маленькая полутемная комната с низким потолком, старая колченогая мебель.

В комнате за столом сидят В о з ч и к, Ю с т у с и П и п л. Прислонившись спиной к стене и держа руки в карманах, стоит З е р о.

Возчику за шестьдесят. У него худое лицо, заросшее бородой, седая, неряшливая щетина надо лбом.

В о з ч и к. Нет. Телегу вы не найдете. Все уехали в соседнюю деревню. Перевозят там какое-то сено для армии.

Ю с т у с. Мы знаем… Но мы видели лошадь и дроги у тебя в конюшне.

В о з ч и к (кивает головой). Моника — моя кобыла.

Ю с т у с. Значит, ты не перевозишь сено?

В о з ч и к. Нет. Освобожден по болезни.

П и п л. А что с тобой, дядя?

В о з ч и к. Со мной ничего, детка. У кобылы вот что-то одышка. А если бы я заболел — уж меня не пожалели бы. С этими солдатами шутки плохи. Трясут они нас — дай боже.

Ю с т у с. Что поделаешь, старик, так всегда бывает, когда проиграешь войну.

В о з ч и к. Мы с Моникой ее не проигрывали, потому что мы в ней не участвовали. (Внимательно вглядывается в своих посетителей.) Вы из «Святого Рафаэля», да?

Юстус утвердительно кивает.

(С удивлением.) А зачем вам дроги?

Ю с т у с. Умер один из наших. Завтра мы его хороним и…

В о з ч и к. …и вы хотите, чтобы мы с Моникой отвезли его на кладбище? Оставь свою затею, чужестранец. Моника ужасно боится покойников. Я помню, прошлой зимой мы тут возили расстрелянных. Ее чуть удар не хватил. Три дня в рот ничего не брала.

Ю с т у с. Не волнуйся, мы ей не покажем покойника. (Доверительно.) Видишь ли, нам очень хочется похоронить своего друга так, как подобает нам, свободным людям. Понимаешь?

В о з ч и к (недовольно пожимает плечами). Эх… вдруг всем приспичило хоронить мертвых. А для Моники места под землей не найдется, это уж я точно знаю.

П и п л. Но ведь Моника — кобыла.

В о з ч и к (обиженно). Ну так что ж, что кобыла, детка? Эта кобыла за всю свою жизнь ни разу никого не укусила, не лягнула, а все-таки ее уже несколько раз хотели съесть. Просто чудо, что она пережила войну.

Ю с т у с. Погоди, старик. (Значительно.) Я не сказал самого главного: мы тебе хорошо заплатим.

В о з ч и к (недоверчиво). Заплатите? Вы? Гм… чем?

Ю с т у с (с триумфом достает авторучку и подносит ее к носу Возчика победоносно). Вот чем!

В о з ч и к (остолбенело). Вот этим? (Ворчливо.) Брось шутки шутить, чужестранец! Зачем она мне?

Ю с т у с (сердито). Как — зачем? Это же стоит бешеных денег!

В о з ч и к (пожав плечами). Где-нибудь — может быть. Здесь — нет. (Встает.)

Юстус и Пипл все еще стоят, застыв от изумления.

Да говорю же я вам: бросьте вы это дело. Кому сейчас нужны похороны? Какой от них толк? (Дружески.) Выпьем-ка лучше по стаканчику вина, а?

Ю с т у с (встает). Спасибо, нам надо идти.

В о з ч и к (пожимает плечами). Воля ваша.

Ю с т у с. Пошли, Пипл. (Возчику.) Всего лучшего.

В о з ч и к. Да уж куда лучше, чужестранец.

Ю с т у с и П и п л выходят. Зеро по-прежнему стоит неподвижно.