Обреченная

Приехала я почти последней. Мест на стоянке уже не было. Темно-зеленый "мерседес", конечно же, уже был на своем обычном месте. Правда, Габриеля возле него не было. Что-то мне подсказывало, что он решил в очередной раз меня испугать. Я резко развернулась. Мои подозрения были не беспочвенными. Прямо за моей спиной стоял как всегда великолепный Габриель Турнен. Он улыбался, а я прищурилась.

— И когда же ты перестанешь меня пугать? — сразу предъявила я претензию, хотя сама улыбалась. Я была безумно рада его видеть.

— Когда ты перестанешь выбрасывать мои цветы, — обиженно произнес он.

— Откуда ты? Ты подглядывал! Почему не вышел? — возмутилась я.

— Мне хотелось посмотреть издалека. Почему ты так жестоко поступила сегодня?

— Во-первых, я его не выбросила. А во-вторых, у меня аллергия на лилии. Прости, — проговорила я. Интересно, как интонация моего голоса изменилась в течение одной фразы со строгого до извиняющегося.

— Это ты меня прости. Какие цветы ты любишь?

— Полевые, — выпалила я, не задумываясь. И конечно, последовал вопрос "почему?"

— Любые другие — розы, георгины — красивы, но это классика и за частую банальность (к тебе это не относится, роза была прекрасна), — спохватилась я, — а вот из разнообразных полевых цветов можно собрать множество самых различных букетов. И выглядят они не как из вежливости, а по-настоящему открыто, от души. А еще на такой букет смотришь и сразу веселее становиться! Они разных форм и расцветок, обычно очень ярких и жизнерадостных, — с улыбкой проговорила я.

— Понятно, — проговорил он, будто записал где-то у себя во внутренний блокнотик, — А какую музыку ты любишь?

— Это допрос? — удивилась я, — Тебе зачем?

— Хочу знать о тебе все! Тем более, что сегодня моя очередь. Помни, ты вчера сама мне разрешила задавать вопросы! — усмехнулся Габриель. Я же тяжело вздохнула, вспоминая, свое обещание.

— Какую музыку ты любишь? — повторил он вопрос с видом следователя по особо опасным делам.

— Within Temptation. Я вообще люблю такую музыку. Ты мог это уже понять. Я ведь играю в школьной группе. Кстати, завтра будет предпоследняя репетиция перед балом.

— Какой твой любимый драгоценный камень?

— Вообще-то я очень плохо разбираюсь в драгоценностях. Мама мне все уши прожужжала, что девушка обязана знать камни, — вздохнула я, теребя свой локон, — зато, я знаю, какой камень не люблю точно — янтарь и рубин. — Я рассказала больше, чем хотела.

— Почему? Это очень красивые камни! — удивился Габриель.

— Янтарь, потому что мой собственный оттенок кожи желтоватый, а в сочетании с янтарем вообще…на мумию похожа. А рубин, даже не знаю. Он слишком яркий, броский. — Зарделась я.

Целый день он выспрашивал мелкие подробности моей жизни, причем вид у него был вполне серьезный. Будто учитель, принимающий экзамен. От собственной мысли мне стало смешно.

— Что смешного? — спросил он тут же, пока мы шли к спортзалу.

— Все хорошо. Просто у тебя такой серьезный вид, — продолжала я смеяться. А когда я успокоилась, он снова продолжил допрос. Так много я еще никогда о себе не рассказывала.

Кстати, его все-таки приняли обратно в кафе. Так что ланч стал для меня заслуженным отдыхом. Зато у него было неограниченное время после занятий, что немного меня пугало. Что еще можно выспрашивать?

Физкультура пролетела на удивление быстро. Сегодня Крис со мной не разговаривал: то ли видел, что мои мысли витают слишком далеко, то ли злился из-за вчерашней ссоры. Мне было жаль нашей дружбы, но сейчас меня занимали заботы важнее.

Как только прозвенел звонок, я со всех ног бросилась в раздевалку. Увидев Габриеля, я забыла обо всем и радостно улыбнулась. Черные глаза просияли мне в ответ. Это занятие было последним, и мы отправились в кафе. Чувствую, что в этот раз поесть мне вовсе не удастся.

Теперь вопросы были другого плана. Его интересовало как я жила до момента нашей встречи. Он просил описать Россию, в которой он никогда не был. Так же его интересовало почему мои родители развелись, мама вышла вторично замуж, а папа нет, почему я переехала сюда к отцу, а не осталась с мамой.

Мы несколько часов просидели в кафе с одной единственной чашкой чая и пиццей. Под его пристальным взглядом я даже не решалась есть. Мы даже не заметили, как небо потемнело, и начался ливень. Только здесь могли чередоваться ливень со снегопадом.

Я подробно описала ему Россию, где жила достаточно долго, но преднамеренно умолчала нелицеприятные события моей жизни. Я рассказывала, как мама отдала меня в возрасте 6 лет учиться играть на скрипке, но я через какое-то время бросила ее и стала учиться гитаре и ударным. На гитаре и ударных я вымещала всю горечь и обиду, злость и ненависть, но об этом я умолчала. Я рассказала, как попала к байкерам и как долго мама со мной не разговаривала. Я знала, что она очень волнуется, но бросить так и не смогла. Рассказала, как уже в Берлине мама отдала меня на танцы, чему я не сопротивлялась. Наверное, уже была большая девочка и хотела сделать маме приятное. Естественно, он спросил, какой танец мой любимый, и я ответила без промедления "танго". Выпалив, это я снова зарделась, но он не стал спрашивать почему, наверное, и сам понял, что это очень страстный танец.

Иногда Габриель меня перебивал и задавал вопросы. Наконец, когда я подробно описала свою маленькую заваленную книгами комнату в Берлине, Габриель благодарно кивнул и очередного вопроса не задал.

— Ты закончил? — с облегчением спросила я.

— Вообще-то нет, просто на нас так злобно посматривают. Явно хотят выгнать, но не решаются, да и домой тебе уже пора. Твой отец скоро вернется домой голодный. Или ты решила его сегодня не кормить?

— Ой! Точно пора, — я посмотрела на часы. Как быстро пролетело время! Том действительно скоро вернется, а у меня не только нет ужина, но и самой еще нет!

Мы быстренько собрались, и Габриель молча проводил меня до машины.

— Значит, завтра моя очередь? — я забросила в машину. Вот засада, несколько часов подряд сидеть, отвечая на вопросы, и снова сидеть в машине. Хорошо, что ужин готовить стоя! Спина вся затекла!

— Конечно, нет! — поддел меня Габриель. — Я же предупредил, что еще не закончил! И почему завтра? Мне нельзя заглянуть вечером?

— О чем же еще спрашивать? — испугалась я, вспомнив, что мне еще есть что рассказать и даже очень много. Просто он задавал не те вопросы.

— Завтра узнаешь. Так что?

— У нас сегодня в гостях папин друг с сыном. Мне придется его развлекать, а перед этим еще ужин приготовить. Да и вообще выспаться бы было неплохо.

— Ох, прости. Тогда до завтра!

Я бросилась быстренько что-нибудь готовить. Не успела. Отец вернулся, а буквально через несколько минут подъехал Фред.