Обреченная

— Ты не против? — искренне удивился он.

— А с чего я должна быть против? Главное чтоб вы были счастливы и здоровы! — я погладила маму по лицу. Она была ледяная.

— Ее срочно надо отвезти в больницу! — скомандовала я. Мама уже позеленела. Я очень испугалась за нее. Мы взяли ее под руки, и повели к выходу.

Через 7 минут мы уже были в приемном покое больницы. Нас выставили за дверь, подозрительно посмотрев на меня.

— Я с тебя шкуру спущу, если с ней что-то случиться! — процедила сквозь зубы, — я все понимаю, но в таком возрасте это не безопасно. Ты вообще уверен, что для нее эта беременность пройдет без последствий?

— Не уверен. Я и не думал, что такое может случиться, — поник он. Мне даже стало его жалко.

В этот момент у меня резко заболела голова, ноги подкосились, дыхание затруднилось, а сердцебиение сбилось. Я сползла по стене на пол. Отто в панике звал врачей. Голову будто проткнули тупым кинжалом. Боль была и резкой и тянущей одновременно. Я стала задыхаться. Изо рта пошла странная смесь слюны и крови. Вокруг все закрутилось и смазалось. Я схватилась за голову. Я кричала от боли, захлебываясь кровью. Но кровь шла всего минуту, в этом мне повезло.

— Ужас! Помогите же ей! — кричал Отто. Его голос дрожал.

Ко мне кто-то подбежал и стал ощупывать. Я стала банально отбиваться. Никто мне не мог помочь. От меня не отставали. Даже приподняли и куда-то потащили. В этот момент боль стала утихать. Голова стала проясняться.

— Не надо меня никуда тащить! Все нормально! — твердо заявила я. Я уверенно стряхнула руки медбратьев. Отто ошарашено на меня смотрел, явно ничего не понимая.

— Девушка вам точно не нужна наша помощь? У вас только что был припадок, — допытывался врач.

— Точно! Уже все прошло. Со мной все в порядке! — повысила я голос. Моей главной задачей было, чтоб мама меня не увидела в таком состоянии. Врачи быстренько удалились, тихо возмущаясь.

— Что это было? Часто у тебя такое? Это из-за беременности! — голосом полным отчаяния проговорил Отто.

— Бывает, но это не из-за ребенка! — успокаивала я. Мне почему-то стало его так жалко. Он постарел прямо на моих глазах. Столько боли и грусти было в его глазах.

— Как это? Что ты имеешь в виду? — удивился он.

— Это моя тайна. Как там мама? Ты даже предположить не можешь, как дальше будет протекать ее беременность?

— Могу. Но все известные случаи сильно отличаются друг от друга. Все это происходило в разные времена. Современные случаи проходили как обычные человеческие. Почему у нее так, даже не знаю.

— Я знаю! Это возраст, и еще может быть, мама чем-нибудь заболела? Она не проверялась? Ты должен положить ее в клинику сразу, как только вернешься домой!

— Проверялась, но пока не все результаты готовы. У нее сильно пониженный гемоглобин. Для такого ребенка это нормально. А что с тобой? У тебя все должно быть намного хуже!

— Я молода и не совсем обычная девушка! — усмехнулась я, — ты лучше пойди узнай, как она там. Можно ли к ней.

Он спокойно поплелся в процедурный. Я же побежала в туалет замывать кровь. В таком виде я не смогу появиться на глаза маме. Ничего не удалось. Пятна стали намного бледнее, но видны сильно. Поэтому я вновь вышла в коридор, но в приемный покой не пошла. Надеюсь, ему хватит ума не рассказывать ей сейчас о произошедшем. Через пару минут подошел Отто.

— Ее оставят до утра под наблюдением. Нам велено идти по домам, — сказал он.

Мы двинулись к машине.

— Расскажи мне все! — потребовал Отто, как только я закрыла за собой дверь.

— Что ты хочешь узнать?

— Я ничего не понимаю в твоих взаимоотношениях с этим вампиром. Припадки. Беременность.

— Я расскажу тебе, только если ты пообещаешь, ничего не рассказывать маме! Даже под страхом смерти! Кстати, почему ты за меня так испугался? — поинтересовалась я.

— Потому что не смог тебя уберечь, хотя и предупреждал! Я не хотел, чтоб тебя постигла участь моей матери. Я всю жизнь ношу эту вину. Мое появление на свет забрало у нее жизнь. Это ужасно. Так не должно было случиться и с тобой, — по его грубым мужским щекам текла маленькая скупая слеза. Я видела это впервые. Видимо он действительно очень за меня переживал.

— Успокойся! Ты не можешь уберечь меня от смерти. А когда я узнала о беременности, я была счастлива! Это мой шанс!

— Шанс на что? Почему ты так хочешь родить его и умереть? Ты хоть понимаешь, что не увидишь своего ребенка?

— Возможно! Но так будет лучше!

— Не понимаю! Кому лучше? — мотал головой Отто.

Я рассказала ему о своем заболевании, причине нашего с Габриелем расставания; о моей просьбе, результатом которой наслаждаюсь. Объяснила, почему так рада этому малышу. И конечно, взяла обещание о не разглашении.

— Только вот я не знаю, как поступить дальше! Мне очень хотелось отдать малыша Габриелю, но как это сделать? Да и рожать в обычной клинике мне не суждено. Я, скорее всего, поеду обратно, в Сомт к отцу. Университет придется бросить. Маме только не говори. Ее сейчас нельзя волновать.

— Не скажу. Но в этом нет нужды. Она и так уже знает, что тебя ждет. Просто она еще это не осознала. Я не представляю, что с ней будет, когда вместо тебя останется этот…ребенок! — он даже назвать его просто ребенком не может. Насколько же он себя корит. Неужели моего малыша будут терзать те же угрызения совести? Но я могу этого избежать, если придумаю, как сделать так, чтоб он узнал правду.

— Ей все равно пришлось бы это пережить! Все равно не говори ей ничего. Догадается, значит, тому так и быть. Нет, значит, пусть будет в блаженном неведении. Ты же не думаешь, что ей будет легче, если она поймет, что ее дочь обречена на смерть? — это был риторический вопрос. И Отто просто вздохнул, слегка кивая.

— Но почему к отцу, а не к нему? — удивился Отто.

— Из-за приступов. В такие моменты у меня идет кровь, ты это видел. И я не знаю, что произойдет, если они почуют открытую кровь. Хотя Питер практикующий хирург. Но полной уверенности нет. Понимаешь они, конечно, не такие как остальные, но всему есть пределы. Это их моральный выбор, но их природу это нисколько не меняет. Они научились спокойно находиться рядом с людьми, но устоят ли они, когда кровь будет открыто литься в их доме???

— Логично! Но что ты скажешь отцу? Он точно будет не готов ни к приступам, ни к ребенку, прогрызающему себе путь на волю.

— Прогрызающему??? — воскликнула я. Я, конечно, не знала, как появляются такие дети, но…

— Да. Дампиры прогрызают твердую плаценту и плоть матери. Ты еще не пыталась делать УЗИ?

— Нет. Но сердцебиение не прослушивается, хотя результат шевелений, виден не вооруженным глазом, — я приподняла футболку, показывая желтые пятна, — И это учитывая мою способность!

— Дальше будет только хуже! Советую все-таки пойти к нему. Может быть, они что-то знают.

— А ты ничего не знаешь? — удивилась я.

— Нет. Таких как я, обнаруживают в лучшем случае уже рожденных, а иногда и уже подросших. Поэтому никто не знает, что происходит с матерью во время беременности. Точно известно лишь то, что ни одна не выжила. Я искренне соболезную тебе!

Больше мы не разговаривали. Отто довез меня до общежития, а сам вернулся в больницу. Утром он позвонил, и сообщил, что с мамой все в норме. А вечером я их проводила в аэропорту.

Я еще долго раздумывала над словами Отто. Со временем моя тошнота сильно усугубилась. Все, что я съедала, выходило обратно. Только очень небольшое количество воды могло усваиваться. Я знала, что у беременных бывает токсикоз, но чтоб настолько? Наверное, все дело в том, кого вынашиваешь! Я звонила Отто. Но и он ничего не смог предположить, только соболезновал и опять порекомендовал обратиться к Турненам. А меня почему-то охватывал страх, при мысли о том, как может отреагировать на такую новость Габриель.

Так прошла еще неделя. Мередит мне помогала, чем могла. Но вдруг раздался звонок.

— Что-то случилось? Что что-то случилось с мамой? — сразу спросила я, потому как на дисплее высветился номер Отто.

— Нет-нет! С Марией все хорошо! Я тут подумал, что, скорее всего, твоему ребенку нужна еда, но немного другая, чем тебе, — неуверенно проговорил Отто.

— В каком смысле? Думаешь, ему нужна кровь? — такого я не учла.

— Да. Думаю да! Ты подумай: организм матери нуждается в том, что нужно ребенку. А если твой организм не воспринимает человеческую пищу, чем еще может питаться… ребенок?

— Логично! Я попробую… — а что я могла собственно попробовать? Где я должна была достать кровь? И как ее пить?

— Попробуй съесть сырое мясо или мясо с кровью! Если номер пройдет, значит ему именно это и нужно, — воодушевился Отто. Я не поняла такого рвения.

— А почему ты хочешь напоить меня кровью? Тебе самому не противно?

— Чем будет лучше ребенку, тем легче будет тебе. Я надеюсь, что все может обойтись.

После этого разговора я спустилась в столовую и попросила мясо с кровью, но мне ответили, что такое не готовят. Тогда я попросила дать мне сырого мяса, сказав, что собираюсь приготовить его сама. Продавец немного помялась, но продала. Я быстро, пока в комнате не было Джудит, поднялась и сразу стала есть. Самое интересное, что пахло вкусно! Хотя я раньше никогда бы не попробовала мясо сырым, сейчас просто закрыла глаза и стала кусать. Мне понравился вкус и меня не тошнило. Значит, Отто был прав. Ребенку нужна еда обоих родителей.

Еще две недели пролетели незаметно. Я постоянно пыталась найти время и место, чтоб съесть новую порцию сырого мяса. Но и этого мне казалось мало. Аппетиты ребенка росли очень быстро, как и он сам. У меня впереди уже был среднего размера арбуз. Если дальше так дело пойдет, то к концу я даже вставать не смогу под тяжестью собственного веса.

Ко всему прочему приступы участились. Теперь они происходили каждые две недели. Это не облегчало моего положения и настроения тоже.