Книга шороха

Она хитро улыбалась и не уставала повторять, что человек сам выбирает свой путь и сам вершит над собой суд.

– Вот ты, чернявая, видела, что Король за книжку постоянно теребит-читает? Одну и ту же ж ведь.

Джаху действительно замечала, что Гарон не расстается с небольшой книгой. Маленьким и незначительным старым дневником.

– Это, чернявая, Книга шороха. – Панту всегда щурила глаза, когда речь заходила о чем-то таинственном и недоступном простым людям. – Редкая вещица в обычных руках. Там можно найти былое и грядущее, а можно навек потеряться в страницах. Король силится ее понять, но вот уже сколько лет бьется над одной и той же заметкой.

– А откуда ж у него такая книжка?

– Когда ты еще протирала зад в Джендали, Гарон прознал от своего дружка про Книгу шороха и все клянчил почитать, но дружок Шелестом был, а книжка – егойная. Он туда все сны свои записывал, но так, чтоб только самому ему понятно было.

Панту развела руками:

– Большое ли дело? Друг оставался верен Цехису, и Гарон обоих шлепнул. Побоялся Шелестов, а книжонку себе забрал, да наткнулся в ней на строчку одну. Что де в гречишных полях обитают звери, и что поля эти гречишные посадили люди. Вот и бьется Гарон над ней, а простому человеку, пусть и Королю, не понять этого. Всему голова – время.

– А запись... – Дже помолчала, разглядывая лицо Панту. – Что это?

– Сон Шелеста, который он оставил сном до поры.

– Может, то что ты говорила? Что все в руках?..

Старуха подошла к Джаху, чем прервала ее речь, и прошептала на ухо:

– Не беги впереди времени, чернявая, время давно всех обскакало.

Она собралась уходить, когда женщина громко произнесла:

– Тогда я думаю это враг. Враг, которого Гарон сам создал себе. Зверь, для которого он засадил гречишные поля.

И Панту улыбнулась, приоткрыв темный рот, так недобро и зло, как никогда не улыбалась.