МертваЯ

Глава 24

…любезнейший мейстер Виннерхорф, в отличие от Аарона Марковича, несмотря на показную бодрость свою преисполненного самых мрачных предчувствий, лучился энтузиазмом.

- Дорогая, с твоей стороны было бы весьма любезно предоставить мне некоторые образцы, - он дернул меня за кудряшку,которая захрустела – все же патентованный воск имел ряд существенных недостатков. - Во имя науки.

- Обойдется.

Уговаривать меня не стали, но пару вырванных волосков мейстер Виннерхорф убрал в карман широкого халата. Надеюсь, воск не помешает науке продвинуться вперед в изучении разумной нежити.

- Как мои…

Я запнулась.Кто?Гости? Или слуги? Или кого я там подобрала? Источники свежей и горячей крови, от одной мысли о которой рот мой наполнился слюной? Слюну я торопливо сглотнула.

- Прекрасно… просто прекрасно, – мейстер Виннерхорф взял меня за руку и, поднеся к лицу, обнюхал. – Знаете, от вас совсем не пахнет разложением… мертвая плоть как правило имеет весьма специфический запах…

И это было произнесено задумчиво, с толикой недоумения в голосе.Я и сама понюхала руку.Пахло розовой водой и самую малость коньяком, которым со мною поделился Аарон Маркович. Разложения мне только не хватало…

- Позволите? – он надавил на ладонь и из пальцев моих выдвинулись когти. - Какая невозможная прелесть!

В коготь потыкали пальцем, проверяя его остроту.

- Прекратите…

- Вашим… гм, домашним, я бы настоятельно рекомендовал покой, хорошее питание и отдых… в остальном… основные повреждения я залечил. И с позволения вашего оформил должным образом… мало ли… практика показывает…

Он мял мою руку.Крутил ладонь, словно проверяя, достаточно ли прочно держится сустав. Шевелил моими пальцами, заставляя их сгибаться и разгибаться.Цокал.И продолжал говорить:

- …показывает, что некоторые вопросы приходится решать в судебном порядке…

…судов я не боялась,тем паче пока у меня имелся Аарон Маркович…

- Вы позволите?И прежде чем я успела что-то сказать, у меня отщипнули кусочек кожи. Было не больно, но я зарычала…

- Простите… - раскаяния в голосе было ни на грош.

А я вздохнула.

- Крови вам нацедить? Точнее не совсем, чтобы крови…

Глаза Виннерхорфа вспыхнули.

- Взамен?

Вот за что его люблю,так это за тонкость чувств и понимание.

- Моя смерть…

- Печальное событие…

- Вы присутствовали?

- Не имел чести… к сожалению, – мейстер Виннерхорф отпустил мою руку. – Я вынужден был покинуть город…

- Причина?

- Очень личная.

- И все-таки?

Как-то вот подозрительным мне кажется обстоятельство, что я преставилась именно тогда, когда семейный целитель, единственный,кому я более-менее доверяла, уехал из города. Не то, чтобы он не имел права, но… прежде мейстер, если куда и удалялся,то в пригород.Он вздохнул.Потарабанил по столу. И тихо произнес:

- В городе неладно…

В этом городе всегда что-то да неладно, будь то стихийный выброс темной энергии, провоцирующий мигрени, зубную боль и вспышки ярости, несанкционированные ритуалы на старых погостах или появление провидиц, предвещающих очередной конец света…в общем, неладность – это нормально.Ненормально, когда она такая.

- Моя сестра… попала в затруднительное положение… мы давно не виделись, но получив от нее телеграмму, я не мог остаться в стороне… однако оказалось, что на деле все не так уж и печально, более того… она клялась,что не отправляла телеграмм…

И это еще более подозрительно.Настолько, что мейстер Виннерхорф тяжко вздыхает,и в том мне видится признание вины. Впрочем, полагаю, если бы я находилась при смерти, он отложил бы поездку. Но я была здорова…и здоровой умерла.

- От чего?

- Что? Ах да… мне сказали, что острый приступ почечной колики… подобное, к сожалению, случается…

- И кто… поставил диагноз?

Посмертный, к слову.

- Мой коллега… я всецело доверяю его мнению, - правда, сказано это было несколько неуверенно.

- Мне бы хотелось с ним побеседовать…

- Боюсь… он покинул город.

Как мило…

- Если бы мне было позволено провести вскрытие, – сказал мейстер Виннерхорф, глядя на меня печальными синими очами. - Я бы мог сказать точнее…

- Спасибо, но… пожалуй, воздержусь.

…за своими домашними я отряжу Гюнтера, пусть заодно уж закажет одежды и чего там ещё надо. А я…

…инквизитор был зол.Тот, серенький.Диттер сидел, вытянув ноги, прислонившись спиной к ржавому фонаpному столбу. Кристалл в нем то ли перегорел, то ли вовсе никогда не работал. Стеклянный колпак был разбит и скалился в небеса парой тройкой пустых зубов.Монк сидел рядышком, обнявши знакомый кофр.А вот серенький метался по улице с видом в высшей степени возбужденным.

- Что ты себе позволяешь?! – рявкнул он, бросaясь едва ли не под колеса. Это хорошо, что у меня реакция отменная, а то пришлось бы возвращаться теперь к мейстеру Виннерхоpфу с его маниакальным желанием покопаться в моих внутренностях.

Крови – теперь она была темной и густой, что деготь – ему было маловато.И по глазам я видела, что мысль о вскрытии прочно поселилась в светлой его голове, вытеснив иные, несколько неудобные для мейстера и его совести мыслишки.

- Пирожные, - скромно сказала я, разглядывая серенького сквозь ресницы. – Два со сливками, ещё пару эклеров… если бы вы знали, какие здесь готовят эклеры… я слышала, что мертвые не полнеют, поэтому и позволила еще несколько.

Он пыхтел.Кривился.И… видел груду пакетов на заднем сиденье. А что… раз уж время выдалось свободным, отчего б не прогуляться по магазинам? Зато я знала, кто похудел на два размера почти и это отнюдь не благостно сказалось на внешности, а кто поправился.Кто перестал заглядывать в храм.И кажется, вот-вот грядет свадьба, поскольку платья стали тесноваты в груди и на талии… и судя по выpажению лица потенциального супруга, свадьба будет отнюдь не добровольной. Во всяком случае со стороны жениха.Я заглянула и в маленькую лавку, где взяла несколько пар перчаток.…веера.…сумочки.…пудра, помада и новый, весьма активно расхваливаемый девушкой-продавщицей крем для лица. Кажется, с полдюжины шелковых чулок. Пара поясочков. Кружево – есть у меня одно платье,которое явно нуждается в доработке… пуговицы.Иголки.Милая шкатулочка ручной работы.Серьги с аметистами.Два кристалла для записи неплохой емкости – а вот заказ на десяток прибудет лишь послезавтра, все же в нашем захолустье не самый популярный товар… кое-что для лаборатории. Обновленный справочник ингредиентов, подлежащих особому учету… не помню, что еще, но в багажник пакеты не помешались, не говоря уже о трех шляпных коробках.…мода на вуали и вуалетки дошла и до нас.

- А я вам шарфики купила… - я вытащила шарфик из свертка и протянула Вильгельму… да, кажется, все-таки Вильгельму, но надо будет уточнить и записать. Впервые меня настолько подводит память. – А то ведь у нас тут сквозняки гуляют.

И ресницами хлоп-хлоп.Ротик округлить.Бровки чуть приподнять. И побольше наивного восторга во взгляде. Он мне давался тяжело, но долгие тренировки, должно быть, возымели свое дело, иначе ничем не могу объяснить, что инквизитор шарфик-таки взял. Приложил к костюму.

- Это мне? – поинтересовался он как-то обреченно. - Розовенький?

- Это бледный коралл! – возмутилась я почти искренне. – У розового совсем иная насыщенность.

У него нервно дернулся глаз.И Вильгельм оглянулся на Диттера, словно спрашивая, как быть.

- Примерьте, – подсказала я. - Коралловый очень к серому идет, а то вы такой… ску-у-учный… невыразительный…

- Я, к слову, предлагал за извозчиком сходить, - заметил Диттер, поднимаясь. И по тому, как скупы и осторожны были его движения, я поняла : дело плохо.

Серый, кажется, это тоже почувствовал и помрачнел ещё больше.

- Возьмем, - буркнул он, покосившись на стремительно темнеющее небо. – Этого идиота отвези к целителям… авось еще помогут.

Шарфик он намотал на шею.Надо же, а коралловый ему и вправду идет. И, кажется, серый не такой уж засранец, каким активно пытается казаться.

- Я за вами Гюнтера отправлю… ему все равно в город надо будет.

Диттер молчал.Кусал губы.Смотрел на дорогу. А я… я мысленно проклинала себя за затянувшуюся шутку. Почему-то она больше не казалась забавной,и… и пусть я не виновата, а я действительно не виновата, что им было лень дойти до перекрестка и свистнуть…Ему было плохо.И мне, кажется,тоже… и я утопила педаль газа. Взревел мотор, а о лобовое стекло разбились первые капли дождя. Небо стало темным. Воздух сгустился и задрожал.

А я…я опаздывала. Я пропустила момент,когда Диттера скрутил приступ боли и он, не способный усидеть, сполз на пол. Он закусил грязный рукав куртки, чтобы сдержать стон.Я же…Я смотрела на дорогу.

Не хватало нам ещё разбиться… ливень. Небеса прорвало, и вода хлынула на землю. Ее стало так много, что свет фар увяз в ней. А в машине стало трудно дышать. Дорога исчезла. И аллея тополей. И все, кроме серой дрожащей пелены.Разумно было бы остановиться.Переждать.Надеюсь, инквизиторы додумаются в дом зайти, а то ж…я закрыла глаза, сосредотачиваясь на ином своем видении. Все было… расплывчатым. Не вещи – лишь тени их. Тень дороги и тень тополей. Далекая звезда дома, где меня ждут и…подобные ливни не длятся долго.Ветер алыми мазками летит, кружит… поднимает грязь и крепнет, крепнет, превращаясь в вихрь. Он ударил наотмашь, словно приноравливаясь. Того и гляди, перевернет.Не это ли пытается сделать?Нет уж.Я справлюсь.Я сбросила скорость. Аккуратней. Осторожней. Сейчас главное – не сесть в лужу и не увязнуть в грязи. А ветер – это мелочи… и не отвлекаться, что бы ни происходило, отвлекаться нельзя.

Мы крались в круговерти дождя,и я старательно гнала прочь неудобные мысли.А потом были ворота.И аллея.И парадное крыльцо.Дверца машины, которая открылась с трудом. И другая… кажется, ее я выдрала. Был пронизывающий ветер, вода, которой приходилось дышать. И я дышала, отплевываясь…надо было купить зонтик.Все приличные леди имеют как минимум дюжину зонтиков. А я…Я тащила Диттера. Он пытался идти, но ноги его разъезжались, и поэтому пришлось схватить его за шиворот… и кажется, я его тащила прямо по лужам, а потом еще по ступенькам.И в холл мы ввалились.И захлопнув за собой дверь, я опустилась на паркет. Надо же… опять воды нанесла… прислуги же мало, помнится, Гюнтер жаловался, что к нам не слишком хотят идти.

Дурная слава…пусть поднимет плату. Деньги – лучший способ побороть предвзятое отношение.Диттер сидел рядом. Дышал. Пока еще.

- Где флакон? - я легонько хлопнула его по щеке. – Куда ты его дел, бестолочь…

В комнате.Выбрасывать не стал бы, а там… найду… ведьма я или так? Я скинула туфли, отметив, что на левой каблук сломался. Да и вовсе выглядели они так, что становилось очевидно: восстановлению не подлежат. Платьице промокло и испачкалось, зато кудряшки лежали, как свежесозданные.Вот что значит, патентованное средство.

В комнаты Диттера я ввалилась, походя отмахнувшись от маленького маячка. Потом объясню и вообще… это мой дом, где хочу, там и хожу… а теперь сосредоточиться.

Свет.Света много. Его следы повсюду,и дому это не слишком нравится. Нет, свет сам по себе боли не причиняет, но в родовом гнезде некромантов ему не место… что-то светилось ярче, особенно выделялась маленькая шкатулка на столике, что-то совсем тускло.Свет мне не интересен.