МертваЯ

Глава 26

Вольдемар… Вильгельм, чтоб его… Вильгельм… на руке записать, что ли? А то ж… главное, этот наглец вышел к гостям в халате.В полосатом домашнем халате, наброшенном на голое тело… то есть, почти голое, поскольку подштанниками он-таки озаботился.Серенькими.С начесом.Оно и правильно, в доме прохладно.Образ дополняли очки, которые повисли на кончике хрящеватого носа, и мой шарфик, закрученный на длинной шее.Я моргнула.Закрыла глаза, надеясь,что мне все же привиделось, но открыв, убедилась : инквизитор никуда не исчез. Более того, волшебным образом в руке его появилась чашка горячего шоколада, a во второй – булочка… булочку он жевал.Шоколад прихлебывал.И выглядел до отвращения довольным жизнью.

- Господин Питxари, – недовольно произнес поверенный, которого явление Вильгельма-Вольдемара – нет,точно запишу – не впечатлило. – Соблюдает традиции своего народа…

- Дерьмовые традиции, - инквизитор слизал с мизинца капельку малинового варенья.

- Вы… вы… оскорбляете… - поверенный часто заморгал, явно пытаясь подобрать подходящие слова. - Древнюю культуру…

- И культура дерьмовая, – меланхолично добавил инквизитор. – Если позволяет калечить детей…

Ребенок и дышать забыл.А я… я пыталась понять, чего этот серый хлыщ добивался. Неужели и вправду надеялся меня шокировать? Или репутацию мою испортить? Оно, конечно, полуголый тип сомнительного происхождения для репутации мало полезен, но…подумаешь, любовник.

- Как я посмотрю, вы не скучаете, - герр Герман отвлекся-таки от живописи. И во взгляде его, устремленном куда-то за мою спину, было что-то такое… задумчивое?

Я обернулась.И…Икнула.По лестнице спускался Диттер.В домашнем полосатом халате, перехваченном зеленым пояском. Полы халата расходились, позволяя разглядеть короткие серые подштанники.С начесом.Форменные, что ли?На ногах Диттера были тапочки. В руках – кружка с горячим шоколадом и малиновый рогалик. И выглядел он таким домашним, что у меня возникло престранное желание огреть его по голове.Веером.Или чем потяжелее… хотя… бабушкины веера были укреплены бронзовыми пластинками и весили изрядно, а потому и веер сойдет…

- А что тут происходит?

- Культуру обсуждаем, - отозвался Вильгельм, одарив Диттера ревнивым взглядом. – Присоединяйся.

- Культура – это хорошо…

Смуглый разразился… нет, все-таки я подозреваю, что он крепко бранится, уж больно выражение лица характерное.

- Господин… просит, чтобы ему вернули жену… и детей… и компенсацию, - каждое новое слово поверенный произносил все тише. Далеко ему до Аарона Марковича, далеко…

- Обойдется…

Герр Герман выразительно покашлял, а я пожала плечами и повторила:

- Обойдется… - и ладонь на плечо девочки положила. Та от прикосновения вздрогнула и… замерла? Пожалуй, словно опасаясь,что, стоит пошевелиться,и я уберу руку.

Или вообще отдам ее… этому.Не отдам.Она не одобрит.Она уже присматривается к той, которая наделена темной силой, а значит, почти принадлежит к узкому кругу избранных. Или проклятых? Не важно… главное, я поняла: что не отдам этого ребенка, даже если придется заплатить.

…он ведь за этим пришел.

За деньгами. И вопрос лишь в цене… и значит, надо лишь дождаться Аарона Марковича и позволить ему сделать свою работу. Торговаться Аарон Маркович умел… а мое состояние… что ж, особого ущерба не испытает.В общем-то все было обыкновенно – время от времени у кого-то да появлялась светлая мысль обвинить меня в причиненном ущербе и содрать пару-тройку тысяч марок – и скучно, вот только у инквизиторов имелось собственное мнение.Вильгельм – кажется, я начинаю запоминать это имя, - устроился на софе под кладбищенским пейзажем и, закинув ногу за ногу, – стали видны не только подштанники, но и острые волосатые коленки – и поинтересовался:

- А что, собственно говоря, происходит?

- Ничего хорошего, - ответил почему-то Диттер, занявший софу слева. И тоже ногу за ногу закинул… ноги у него крепкие.

В меру волосатые.И посеченные какие-то, будто грыз кто, но не догрыз…Заметив мой взгляд, Диттер заерзал и попытался повернуться ко мне боком. Ага, если еще халатик поправлять кинется,то совсем весело станет.

- И все-таки…

- Господин…

- Этот урод, – Диттер перебил поверенного. - Едва на смерть не забил свою жену за то, что отказалась отправить дочь на свалку… не эту, другую… новорожденную…

Поверенный вспыхнул и устремил печальный взгляд на герра Германа, однако городские власти в лице оного предавались делу бездельному и, если верить храмовому служке, даже весьма вредному для души – зависти. Она читалась в неодобрительно поджатых губах, в очах, преисполненных укора, в… в оттопыренном мизинце, который герр Герман приставил к носу. Для чего? Кто ж его знает. Может, ему так нюхалось удобней.

- Мой… клиент уверен, что произошло недоразумение…

- Прошу, - Гюнтер явился с подносом, правда, на нем были не чашки с кофием – гости были сочтены недостойными и этакой малости, – но знакомого вида бумаги. Их Вильгельм взял, чашечку на поднос поставил.

Χмыкнул.Пробежался взглядом. Бровка его приподнялась. А босая ступня почесала другую босую ступню, что заставило герра Германа поморщиться. Экий он, оказывается, моралист… в публичном-то доме мне другое говорили. И вообще, какая разница, сколько у девушки потенциальных любовников, лишь бы прокормила… а судя по тому, как инквизитор почесывал впалое брюхо свое, есть ему хотелось.Диттер, к слову, шоколад свой допил торопливо, и спешка эта была заметна не только мне. А ещё носки… темно-пурпурные носки на длинных подвязках, к счастью, одинаковых, а то имелся среди моих приятелей один, который вечно эти подвязки терял и потому щеголял в разных…

- …мой клиент сожалеет… что фройляйн пришлось стать свидетельницей семейной ссоры, однако это… внутренние дела… общины…

Он явно давился словами, но продолжал говорить.

- Внутренние… - бумаги Вильгельм сложил пополам и сунул под полосатую подушечку, положенную на софу исключительно красоты ради, а вовсе не для того, чтоб под нее совали всякое. – Внутренние… это внутренние… передайте вашему клиенту…

Он поднялся медленно.Текуче…

- …что в империи очень не любят, когда кто-то ставит свои внутренние порывы выше интересов государства…

Он двигался бесшумно.Мягко.И в два шага оказался подле красного хиндара. А ведь одного росточка, вот только Вильгельм поуже в плечах, да и вовсe смотрится хилым, недокормленным. Именно поэтому хиндар лишь хмыкнул : не увидел угрозы в смешном имперце, который носит халат поверх подштанников…

- …и уж тем более практикует ритуалы, однозначно запрещенные Инквизицией и его Императорским величеством Казимиром третьим Благим…

…ага, помнится, он издал пару спорных указов, в том числе дающий одаренным женщинам право владеть собственным имуществом.

Хороший был дядечка.А потому и прожил почти двести лет, пока народец, подобным самоуправством возмущенный – куда это бабе да деньги в руки давать, не говоря уже о земле – не пообвыкся…

…и судьи опять же. Если память не изменяет, были там… примеры прецедентного права, вызвавшие настоящую волну реформации…

- Мой клиент всецело осознал ошибку…

Ага, по глазам вижу.Ишь, полыхают.И столько ненависти… Аарону Марковичу придется изрядно потрудиться,ибо дешево мне детей не продадут. Да, женщина вольна уйти от мужа, но вот дети ее принадлежат в первую очередь отцу. И он, клянусь милостью Кхари, знал об этом.

Двадцать тысяч?Он двести потребует…а я отдам, потому что деньги я зарабатывать умею, а вот с людьми нормальными как-то оно не получается. Кхари же нужна эта девочка.

- …и готов присягнуть,что подобное больше не повторится… - поверенный сглотнул и устало добавил. - Как отец, он имеет полное право забрать своих детей… и жену…

- С ее согласия…

Этот оскал…он уверен, что Рашья согласиться. Да и куда ей от детей уходить? Пойдет за мужем, как крыса за проклятой дудкой. А там… долго ли собираться?Пара часов и… ищи их по всей Империи.Не найдешь.Сколько вообще существует таких вот полулегальных городков, которые не столько поселения, сколько норы в горах мусора? И таких вот ублюдков, уверенных, что они и есть высшая власть?Злость, наполнявшая меня, тихо напевала на незнакомом языке.И гремели барабаны.Тягуче ныли тяжелые рога морского зверя. Я слышала надсадный их рев столь же явственно, как и голос поверенного, расписывавшего то, каким замечательным отцом и мужем является Питхари, а что мне случилось стать свидетелем ссоры… порой женщины требуют слишком многого…я видела медные обручи.И гонг в морщинистой руке.Молот, занесенный над искореженной многими ударами поверхностью. Я… была там, на поляне, перед статуей Кхари. Я держала ритуальный нож и смотрела на смуглое горло человека, которого вот-вот принесут в жертву Плясунье.Его руки были стянуты за спиной. И отменнейшая конопляная веревка спускалась к ногам. Она была коротка, и поэтому человек выгибался. Грудь его, расписанная алыми змеями, часто вздымалась. Его сердце стучало быстро… быстрее ритма барабана… а в глазах мне виделся страх.

Презренный нара…вскрик боли заставил меня очнуться. Нет, музыка не стихла, просто отступила, давая возможность вернуться в мир яви.Питхари скривился, держась за бок. А Вильгельм обошел его с другой стороны.

- Что вы делаете? - взвизгнул поверенный. И герр Γерман покашлял в кулак, намекая, что, хоть жандармерия и не спешит вмешиваться в дела сии, но это не значит, что на нее вовсе не стоит обращать внимание.

- Провожу следственный эксперимент, – ответил инквизитор,тыкнув пальцем в грудь хиндара. И тот заревел то ли от боли, то ли от ярости, а ещё бросился на Вильгельма, который, правда, плавно ушел в сторону и добавил еще один тычок, в спину.

И бил же сложенными вместе пальцами,только господин Питхари рухнул на пол, где и остался лежать, жалобно поскуливая.

- Вы… вы не имеете права…

- Имею, - Вильгельм сунул палец в рот и попытался ногтем выцарапать зернышко малины, застрявшее между зубами. – Я даже сжечь его могу… здесь и сейчас…

- Здесь не надо. У меня паркет дорогой.

- Хорошо, не здесь…

Люблю, когда мужчины со мной соглашаются. Тем паче, что паркет и вправду дорогой, да и выветривай потом дом от вони… и вообще, я ведьма, а мы костры как-то не жалуем, что ли… говорят, память крови, ещё с Темных времен оставшаяся.

- Но так сказать… в принципе… знаете, переломы не так уж болезненны, как это утверждают… то ли дело повреждения мягких тканей… - он наклонился и ткнул куда-то в бок, заставив тушу смуглокожего Питхари содрогнуться и издать протяжный визгливый звук.

…девочка под моей рукой подалась вперед.Глаза ее расширились, а дыхание стало частым, неглубоким. Она, клянусь своим даром, смотрела, боясь пропустить хоть что-то,и… наслаждалась?Определенно.Эту темную, словно деготь, радость ни с чем не перепутаешь.

- Если знать точки… и воздействовать аккуратно, следов не останется… кто должен был провести обряд?

Еще тычок,и Питхари завыл во весь голос.

- Имя…

Вой на инквизитора действовал слабо. А от герра Германа он попросту отмахнулся, правда, в ладони блеснула искра белого света,и этого хватило, чтобы жандармерия сочла вопрос права исчерпанным. Правильно, кому хочется ввязывать в дела инквизиторские.