МертваЯ

Глава 34

- Он мне не нравится, - заявил Диттер, когда мы покинули довольно-таки гостеприимный дом. И взгляд его не оставлял сомнений в том, кто из братьев пришелся ему не по вкусу.

- Хочешь, задержим? – Вильгельм был непривычно задумчив. Монк прижимал к груди кофр. И у меня возникало ощущение, что человек этот милостью божества видит куда больше, нежели говорит. Он же лишь слегка пожал плечами: мол, у каждого свой путь.

- На каком основании?

- Без оснований. Мы же инквизиция. Будем учинять зверства и впадать в средневековую истерию… - Вильгельм с трудом подавил зевок. - Он на самом деле мутный… а старший братец, что характерно, в упор не помнит, как попрощался с Нормой в тот день.

- Думаешь…

- Почти уверен.

- А еще он читал ту же книгу, что и та дуреха, – я вытащила из кармана нефритовую фигурку. Величиной с большой ноготь, она была исполнена с удивительнейшим мастерством. Крохотный кролик с аметистовыми глазами.

Сама нежность.Вот только…

- И не только читал…

- Подворовываешь? - поинтересовался Вильгельм, поднимая воротник. Дождь зарядил тягучий, нудный, из тех, которые отлично сводят с ума, поднимая в глубинах души самое мерзкое…

- Исключительно в интересах дела… заглянем ещё к одному человеку.

- Знаешь, - Вильгельм шмыгнул покрасневшим носом и спрятал руки в подмышки. – Откуда у меня ощущение, что это она старший дознаватель, а не я?

…мейстер Ульгерштуттер, ювелир в седьмом поколении и слабенький маг, сила которого была созвучна камням, подтвердил мои опасения.

- Копия отменнейшего качества, – он положил кролика на весы. - Но это не умаляет того факта, милая Γретхен, что вам пытаются всучить подделку…

…с одной стороны Берти, конечно, не заявлял, что статуэтки эти родом из земель Циань, где их не просто вырезали, но и наделяли камень особыми свойствами. И что самое любопытное, в окружении иных фигур свойства усиливались в геометрической прогрессии… если правильно подобрать соседей. Великое искусство Сочетания – наука не из простых, ибо даже фигурки, созданные одним мастером из одного куска нефрита, далеко не всегда могли находиться рядом.

- Магии в ней нет…

Я кивнула.Что и требовалось доказать.

- У него подделки, – сказала я, когда мы покинули лавку.

…через час.Но не могла же я оскорбить мейстера, не взглянув на новую его работу, а уж удержаться и не примерить тончайший, будто паутина, браслет,и вовсе было выше моих сил.И то, что стоило он пять тысяч марок…девушка моего положения просто-таки обязана радовать себя. И мейстер считал также, а потому, упаковав покупку, произнес:

- Фройляйн, чтобы вы знали, я не верю ни слову…

…и значит, слухи не просто пронеслись по городу, но и начали в нем обживаться, если столь далекий от них человек соизволил выразить свое ко мне отношение.

- Благодарю… - я позволила поцеловать свою руку. А после, вручив пакет с браслетом Диттеру – все же он внушает куда больше доверия, нежели его коллега, - покинула лавку. И сказала про подделки.

- Думаешь? – Вильгельм оглушительно чихнул. - Ненавижу дожди…

- И брокколи…

- И брокколи, – отозвался он. - Так значит, подделки… младший брат делает вид, что покупает дорогие картины…

- Вкладывает деньги, - я поправила шляпку. - И вложение не самое худшее, действительно многие полотна в течение пары лет изрядно прибавляют в стоимости. У меня тоже есть пара-тройка агентов, но… я не коллекционер…

Дождь был холодный.Он пробивался сквозь мех, и ноги моментально промокли: таково уж свойство местной воды, ни одна самая дорогая обработка не способна была защитить обувь. Дождь расползался по стеклам, выкрашивая витрины серым. Он глушил свет фонарей.И сгущал сумерки.Дни зимой и так были коротки, а ощущения… неприятны.

- Кофе, – я решительно тряхнула головой. – Мне нужно кофе… и вам не помешает.

Вильгельм чихнул.А Диттер благоразумно промолчал. Монк же… кажется, ему было куда более неуютно, нежели обычно.

В кофейном доме нам были рады. Здесь пахло кофе, шоколадом и приправами. Стояла на углях древняя сковорода,и над раскаленным песком поднималось марево. Старый Ульгрем вращал ручную мельницу, размалывая зерна, а перед ним выстроился десяток ступок.Вижу красную, с толикой кайенского перца.И кажется, ведьмины лапки тоже здесь. Новый купаж? Стоит попробовать…

- Младший тратит деньги старшего, притворяясь, что укрепляет семейное состояние, - Вильгельм не стал снимать пальто, напротив, поднял воротник и шарф расправил, спрятав в складках его длинный нос. - Покупает картины и… перепродает, заказав копию для собрания. К чему такие сложности?

К кофе подавали пресные булочки и острое имбирное печенье.Сливочное масло.Мороженое, которое готовили здесь же, из свежайших сливок и темного тростникового сахара. Это было своего рода волшебством… да, именно волшебством,именно сила придавала мороженому особый вкус.

- Старший не так прост, как кажется? – предположила я. – Может, он готов вкладываться в живопись, но именно вкладываться, а не давать деньги на пустые развлечения?

- Вариант.

Кофе мне подали в крохотной чашке, а вот инквизиторам принесли высокие бокалы кофейного напитка, украшенного пеной взбитых сливок.

- В любом случае, Бертика все устраивало, пока у старшенького не появилась сердечная привязанность. Вдруг бы женился, а у Нормы характер… с нее вполне бы сталось сунуть нос в эту, простите боги, коллекцию, а там бы и факт мошенничества всплыл бы…

- Из-за этого убивать? - Вильгельм втянул сладкую пену и зажмурился.

- Не только из-за этого… - я постучала пальцем по клетчатой скатерти. - Он привык считать состояние своим… у Нормана что-то там с сердцем, долго он не протянет, а наследник один, Берти… но если бы появились свои дети… да и без детей жена могла бы претендовать на часть состояния… добавим обман и…

- Завещание? – предположил Диттер.

Вот он пробовал напиток аккуратно, будто опасаясь, что отравят. Очаровательная паранойя…

- Значит, Норма мешала как минимум двоим, - Вильгельм стащил у меня печеньице, сунул в рот и в следующий момент скривился. А что, имбиря здесь добавляют от души,и постоянные посетители знают, сколь специфичны местные сладости.

…отсюда возникает вопрос: а так ли все просто…

…утренние газеты писали о жестоком убийстве, но как-то так… скучно, что ли? Помнится, в прошлом году, когда приезжий учитель застрелил свою невесту, прибывшую на курорт в сопровождении некоего весьма состоятельного господина, газеты старались. Писали так, что даже у меня на глаза слезы наворачивались,так их всех жалко было, и учителя, страстью обуянного,и несчастную девицу, которой захотелось попробовать жизни иной,и даже любовника ее, попавшего в центр скандала. А тут… сухие строки.Размытые снимки.Туманные перспективы следствия. И мой список, на который я пыталась взглянуть иначе… к сожалению, о многих я знала не слишком хорошо. Взять хотя бы Гертруду… семья у нее имелась, но что за семья? А вот про этого Конрада впервые слышу. Адлар – дело другое, с ним единственным мы, пожалуй, подолгу беседовали на темы отвлеченные.

…у него был брат.Сводный.Обычное дело… брак по расчету, законный наследник и условная свобода при соблюдении внешних приличий. Вовремя закрытые глаза и толика благоразумия, значительно облегчающая жизнь обоим супругам. И поздняя любовь, нарушившая правила.Адлар редко говорил о той женщине. Как-то обмолвился лишь, что отец совсем потерял голову и ушел из дому, отчего матушка его страдает…о том, что отец грозится переписать завещание на малолетнего его брата.Малолетнего.Насколько малолетнего?…не переписал. Помнится, преставился пару лет тому, оставив и любовницу,и ее сыночка на попечение Адлару, который этакому подарку не обрадовался совершенно. Матушка… матушка, кажется, жива… и навестить ее стоит. Сдается мне, что нам будет о чем поговорить.

Отговаривать меня не стали.Лишь Диттер буркнул:

- Я с тобой.

А Вильгельм кивнул, подтверждая: он со мной. У самого же дознавателя, после вчерашней прогулки обзаведшегося стойким насморком, явно были иные планы на вечер.

…мне случалось бывать дома у Адлара, но я запомнила это место несколько иным, более светлым, что ли? И менее ярким.Нам открыла девица несколько неопрятного вида и, окинув насмешливым взглядом, сказала:

- Госпожа изволят отдыхать…

При этом девица не прекращала жевать. И попахивало от нее спиртным. Что-то сомнительно, чтобы фрау Биртхольдер позволила бы подобной особе остаться в доме.И если так…

- Мне нужна фрау Биртхольдер, - сказала я, сунув ногу в дверной проем,и девица не отказала себе в удовольствии по этой ноге дверью бахнуть.

Зря, между прочим.Она была медлительна, а я, в отличие от упырей, в приглашениях не нуждаюсь. Пальцы слегка сдавили мягкое горло, и я подтянула девицу к себе. Встряхнула. Приподняла.Что характерно, Диттер не спешил вмешиваться.

- Что здесь происходит? - вежливо поинтересовалась я и улыбнулась, клыки демонстрируя. Девица откровенно побледнела, забулькала и сделала попытку лишиться чувств. Пришлось отпустить.

Пара пощечин и купание в ближайшей луже – дождь шел всю ночь и в лужах недостатка не было – привели горе-горничную в чувство.

- Я… я… я ничего не знаю.

И выбраться попыталась.Из лужи.

- Я тут служу…

- Как давно?

Оказалось, недавно, всего-то месяца два как ее наняли, не через агентство, просто объявление в газету подали, а уж она пришла.Рекомендаций у нее не было.И опыта тоже.И…Ее приняли.Господин очень добр, а хозяйка не смеeт ему перечить. Какая хозяйка? Которая мать молодого хозяина, а он совсем маленький и ничего не понимает. Он добрый, но господин его не очень любит. У господина тяжелая рука, правда, он отходчивый и…из этого словесного потока удалось вычленить следующее: завещание покойный Биртхольдер все-таки оставил и отнюдь не в пользу супруги. Да, старший сын получал титул и долю в капиталах, а еще сомнительное право распоряжаться имуществом малолетнего брата, который и становился главным наследником. И да, Адлар, может,и не испытывал к мальчишке особой любви, но присваивать деньги не стал бы. Напротив, он со всей своей совестливостью управлял бы семейными активами честно…в отличие от дуры, которая, получив наследство, не нашла ничего лучше, как тут же нанять управляющего, а потом выскочить за него замуж.Что ж…Бывает. Но меня куда больше интересовало, где отыскать вдову Биртхольдер… и я знала, кто мне может помочь.