Подвиг без героя. Последний поединок

***

Кейлин

Кейлин и вовсе не понял, что произошло. Только что Бертран — злой, но вполне живой — стоял перед ним, и вот уже лежит на растоптанном во время поединка снегу. Над ним разливается чужая темная магия, при этом сам Кей ни при чем совершенно. Он желал победить честно и сосредоточился на том, чтобы использовать только меч, но не магию.

— Кей, советник!

Голос Ферсона заставил вынырнуть из размышлений. Юный король огляделся, оценивая ситуацию. Ландорн и Эффорт схлестнулись, а Бертран, мгновение назад напоминавший труп, начал как-то очень живо интересоваться старым другом. Видимо, с целью убить-таки Эридана.

Риббонс. Вот чьих это рук дело. Советник не пожелал заплатить за свои преступления и использовал короля, как марионетку. Значит, надо его остановить, пока не стало слишком поздно.

Кейлин отскочил в сторону, чтобы не мешать Ферсону, затем побежал туда, откуда чувствовал темную магию. Уже подбегал к опушке леска, когда его догнала Тарина.

— Осторожно, — зашипела на него. — Тут могут быть ловушки.

Кей замедлил шаг, позволяя Тарине проверить их путь. Риббонс точно где-то здесь. Кейлин чувствовал его, как дикий зверь — охотника, идущего за его жизнью. Только роли поменялись. Теперь король — охотник, а советник — добыча, и сегодня останется лишь один из них, никак иначе.

— Там.

Тарина указала на сгустившиеся заросли кустарника. Оттуда Риббонс мог видеть поле боя и не отпускать свою марионетку, и в то же время сам он оставался невидимым для солдат, увлеченных битвой.

— Он мой, — прошептал Кей, и магичка кивнула.

Кейлин понимал, что не сможет жить и дышать, пока советник Риббонс будет существовать на этом свете. Он снова и снова станет задавать себе вопрос, его ли это жизнь или просто навеянный сон, и завтра предстоит проснуться в тюрьме, которой стал для него дворец Бертрана. Выбор невелик, в живых должен остаться только один.

Тарина огородила магией небольшой кусочек пролеска, на котором они находились, и Кей двинулся вперед, стараясь не упустить ощущение, которое испытывал: вот он, Риббонс. Это его сила льется на поле боя. Его магия руководит Бертраном. Не станет Риббонса, и Ландорн отступит. Или, по крайней мере, бой будет честным.

Кей ударил раньше, чем увидел противника, однако вспышка влетела в чужой щит. Затем фигура Риббонса вдруг подернулась дымкой и… растаяла.

— Потерял кого-то, малыш? — спросил советник, опуская руку ему на плечо.

Тарина тут же ударила, едва не попав в самого Кейлина, а советник снова исчез.

— Осторожно! — крикнул Кей. — Да где же он?

И завертелся по сторонам, стараясь отыскать хотя бы намек на присутствие врага. Но уловил его, лишь когда в лицо пахнуло чужой магией. Кей заморгал, закашлялся. Едкий дым обволакивал его фигуру, лишая возможности дышать. И вдруг понял: Риббонс отступает вглубь леса. Надеется заманить его в ловушку? А может, рассоединить с Тариной? Потому что Кей почти не ощущал силы магички. Она будто удалялась от него. Он же доверился своей магии и пошел вперед в полной темноте.

Постепенно сумрак начал таять. Кейлин остановился, огляделся. Он зашел достаточно глубоко, однако Риббонса все еще не видел. Обернулся — за спиной высоким частоколом выстроились деревья.

— Тарина! — позвал свою помощницу и не услышал ответа.

Сколько шагов он сделал? Двадцать, не больше. Вокруг не может быть такой густой лес. Это очередная иллюзия, которую сплел советник Риббонс. Только как из нее выбраться?

Кей попытался почувствовать магический заслон, которым его опутали, но не было ничего, что бы намекнуло ему, куда двигаться.

— Выходи и сражайся, как мужчина! — выкрикнул он в пустоту.

Тишина, только где-то вскрикнула испуганная птица.

— Риббонс! Выходи, мерзавец!

Снова нет ответа. А если советник сейчас расправляется с Тариной? Или с Ленси? Он может, Кей не сомневался.

— Кейлин, — вдруг услышал он голос сестры. — Кей, где ты?

Это не может быть Ленси… А если она пошла за ним? Если…

— Я здесь, — все же крикнул он.

— Кейлин…

Черная тень выступила из-за деревьев. У тени были ярко-алые глаза и длинные, как змеи, волосы. Она протянула к Кейлину когтистую руку.

— Иди сюда, глупышка, — прошипела по-змеиному. — Вкусный!

Кей вскрикнул. От страха быстро-быстро забилось сердце. Никогда в жизни он не забудет этот ужасающий взгляд! Так, надо успокоиться… Взять себя в руки. Это всего лишь порождение силы Риббонса.

Кей сосредоточился, поднял защитный щит. Вот так, теперь никакая тварь ему не страшна. А затем атаковал тень, заставив ее рассыпаться черными искрами. Вот только из-за деревьев вышла другая, и еще, и еще… Десятки теней. Он бил и бил, а они приходили и приходили. Безумие! Кей закричал, чувствуя, как медленно сходит с ума от ужаса.

И вдруг почувстовал ощутимый укус.

— Ветер? — опустил голову. Волкособ сидел у его ног, тяжело дыша, будто бежал сюда быстро-быстро. А когда Кей оглянулся по сторонам, понял, что снова слышит звуки боя. И лес больше не густой и дремучий. Он на какой-то поляне не так уж далеко от опушки.

— Выбрался, щенок? — раздался голос Риббонса, и в спину Кейлина полетело заклинание. Он увернулся, почувствовав чужую магию, пригнулся, уходя с линии атаки, а затем выпустил летучих мышей, как в столице. Они напали на советника, норовя выцарапать глаза. Тот отмахнулся, мыши осыпались пеплом, а черные плети потянулись к Кею, норовя опутать по рукам и ногам. Да когда же это безумие закончится?

Кей глубоко вдохнул холодный зимний воздух. Спокойствие — вот залог его успеха, иначе все зря. А затем атаковал. Черная сила лилась с его рук, ползла к Риббонсу, норовя опутать советника. Тот развеивал заклинания, а Кей снова напускал на него морок. Должен же прорваться! Хотя бы раз!

Ветер, пока Кей атаковал в лоб, постарался зайти Риббонсу за спину. Ему это удалось — Кейлин старательно отвлекал внимание советника от своего фамильяра. А затем послал Ветру мысль:

— В атаку!

И волкособ прыгнул. Кейлин ударил одновременно с этим, от его заклинания Риббонс ушел, а вот от чужих когтей, вспоровших спину, не смог. Советник упал на белый снег, а зубы Ветра сомкнулись у него на шее. Волкособ ждал только команды, чтобы прервать эту никчемную жизнь.

— Хороший мальчик, — сказал Кей волку. — Но он мой.

И окутал тело Риббонса тьмой. Тот закричал, забился, однако Кей не отпускал. Да, он по-прежнему ужасно себя чувствовал из-за чужих смертей, но Риббонс не достоин жизни. Он должен заплатить и за судьбу Кея, и за всех тех, кто пропал во дворце Бертрана с легкой руки советника. Пусть горит! Горит огнем!

И тело Риббонса вспыхнуло, только пламя было черным, безжизненным. Оно выжгло снег, уничтожило и человеческое тело. Лишь пепел полетел по поляне, оставляя уродливые черные следы.

Кей подозвал Ветра, потрепал волкособа по холке, погладил по морде.

— Спасибо, ты меня спас, — сказал зверю.

Ветер протяжно рыкнул и помчался куда-то. Кею оставалось только поспешить за ним. За ближайшими деревьями он натолкнулся на Тарину. Магичка сидела на снегу и рисовала палочкой на нем замысловатые узоры, будто не помня, где находится.

— Тарина! — Кей затряс ее за плечи. — Тарина!

— А? — Она посмотрела на него, взгляд стал осмысленным. — Кей? А где…

— Риббонса больше нет, — ответил король. — Идем, Ветер нервничает.

А волкособ едва ли не рыл землю носом. Стоило Тарине подняться, как он бросился дальше, увлекая их за собой. Они выбежали обратно на поле боя. Только здесь больше не кипела битва — войска снова замерли друг напротив друга. А на поляне, где Кейлин сражался с Бертраном, лежали двое…

Кей не поверил своим глазам. Эридан? Но… Как? Ферсон лежал на боку. Над ним сидела Валенсия. Сестра тихо плакала, сжав ладонь мужа. Рядом лежал король Бертран, снова неподвижный, больше не марионетка Риббонса.

— Целителя, быстро! — скомандовал Кейлин, подбегая к сестре и распростертому Ферсону. Он тоже опустился на колени, перехватил запястье Денни, стараясь различить пульс.

— Он еще жив, — тихо проговорила Тарина. — Но жизнь быстро утекает. Останови кровь, Кей. Я попробую погрузить его в стазис, чтобы смогли поработать целители.

Только сейчас Кейлин заметил кровь, залившую одежду Ферсона. Он даже не понимал, куда именно того ранили. Кажется, в спину? Кей чуть повернул тело Денни, заметил рукоятку кинжала. Сначала прижал рану магией, а затем потянул. Кровь не полилась, повинуясь его темной силе. А Тарина плела заклинание — сложное, долгое. Оно окутало тело Эриадана черной сетью.

— Что с Бертраном? — спросил Кей, когда она закончила.

— Оглушен, — та пожала плечами. — Не ранен, только голова пострадала от удара Денни. В общем, жить будет. Наверное…

В рядах ландорнцев поднялся гул.

— Я не заколдовывал вашего короля. — Кей поднял голову и угрюмо посмотрел на воинов, пока к ним пробирались целители — с обеих сторон. — Это сделал советник Риббонс. Теперь он мертв, и магия развеялась. Нам не для чего больше воевать. Дождемся, пока ваш король придется в себя. Думаю, он скажет то же самое.

— Мы подождем, — ответил ему высокий рыжеволосый мужчина. Видимо, один из полководцев Бертрана. — Позволите нам перенести обоих раненых в палатку, ваше величество?

— Тащить не рекомендую, рана откроется, — вмешалась Тарина. — Ставьте палатку прямо тут. Ну, где эти целители?

Два светлых мага нашлись тут же, склонились над ранеными, и Кей отступил — его тьма протестовала против чужой светлой силы. Помог подняться Валенсии, прижал сестру к себе.

— Он будет жить, — зашептал на ушко. — Мы сделаем для этого все возможное, ты слышишь? Кто его атаковал?

— Убийца уже мертв, — проговорила Ленси. — Солдаты убили. Кто-то из ландорнцев.

И снова залилась слезами.

— Тише, тише. — Кей гладил ее по голове, как маленькую. — Очнется твой супруг, а у тебя лицо опухшее. Что он скажет?

— Что я дурочка, — всхлипнула Ленси.

— Именно это он и скажет, поэтому прекращай плакать.

И обернулся к целителям.

— Рана глубокая, — сказал эффортец. — Но, к счастью, кинжал прошел ниже сердца, и вы вовремя остановили кровь, ваше величество. Думаю, будет жить, а мы уж постараемся.

— Благодарю, — ответил Кей, глядя, как неподалеку действительно ставят палатку. — Думаю, мы здесь задержимся. Располагайтесь на постой.

И увлек сестру в сторону, подальше от чужих взглядов. Так они и стояли, обнявшись, пока вокруг бурлила жизнь. Кей говорил себе, что все закончилось, и сам не верил. Казалось, этот день будет бесконечным. А еще — что это сон, и он вот-вот проснется. Однако реальность никуда не девалась. Оставалось лишь надеяться: прогнозы целителей окажутся верными, Эридан придет в себя. Кей успел привязаться к нему, стал считать другом. И теперь не допускал и мысли, что Ферсон умрет. Он должен выжить! Просто должен…