Куратор Тёмного факультета

Глава 58. У каждого есть своя тайна

После того, как Эми ушла, я вызвал Олли. Не прошло и десяти минут, как он явился, причём, как всегда, в облаке женских духов. Даже странно, что так быстро откликнулся.
– Ты откуда такой "одухотворенный"?
Олли забавно ойкнул и быстренько воспользовался очищающими чарами. Приторный густой запах ванили сменился на привычный древесный, с лëгкой примесью цитрусовых и мускатного ореха, одеколон.
– Я уж думал ты так и будешь ванилькой благоухать.
Раздалось негодующее фырканье:
– Между прочим, я занимался поисками пропавшего учебника по демонологии!
Я не смог удержаться от шпильки:
– В парфюмерной лавке?
– Нет, вот туда я с ним точно не заходил. Кстати, что случилось? Я пока вчера разбирался с Факультетом Боевой магии, пропустил всё интересное. Слышал только, как из твоего кабинета вынесли профессора Варнхофа и Нокса. Причём, в очень тяжёлом состоянии. Жаль, что они говорить не могут... Целители даже не дают гарантий, что в ближайшие две недели вообще в сознание придут.
– Осуждаешь?
Олли скорчил недовольную рожицу:
– Негодую, что меня не позвал. Я бы с удовольствием присоединился и добавил. Слушай, ты же вроде всегда у нас за мирное разрешение конфликтов и споров. Ты чем это их так приложил? А главное – что они такого выкинули, что у тебя терпение лопнуло?
Кто бы сомневался, что у моего друга тоже чесались руки хорошенько навалять профессору Варнхофу и Ноксу. Но придётся его разочаровать.
– А это не я. Они выразили сильные сомнения в происхождении Адарнелии Эмильрин, сказав, что она не из Тëмных земель родом. Та в ответ устроила им прогулку по родным краям.
Лицо Олли вытянулось, а в глазах проявилось красноречивое "смертники". Когда шок немного прошёл, он только и смог, что пробормотать:
– Удивительно, что они ещё живы.
– Вот и я о том же. Вообще поражаюсь терпению Адернелии Эмильрин. После изучения учебников для Тёмного факультета я сам готов был испепелить их авторов вместе с теми, кто утвердил в качестве материалов для обучения. Там такая ересь написана...
Олли нахмурился, а потом несколько раз прошёлся по кабинету.
– Слушай, а это часом не диверсия? Подмененный учебник, остальные не соответствуют действительности...
Я только развёл руками:
– Может быть да, а может и нет. Кое-какие факты говорят о том, что, как минимум, один профессор, приложивших свою руку к авторству, просто поимел денег, написав небылицы и положив в карман нетронутые командировочные.
– Это точная информация?
– Увы, да, – я протянул Олли справку от пограничного контроля, которую оставила Эми перед уходом, а на стол положил "Справочник по Тëмным землям" на обложке которого стояла фамилия деда Нокса.
Олли внимательно изучил бумагу, потом пролистал несколько глав. По мере того, как количество перекинутых влево страниц росло, его глаза всë больше и больше округлялись. Раздался хлопок, на закрытом справочнике вспыхнули языки пламени, а спустя мгновение пепел унёс лёгкий сквознячок.
Я переплëл пальцы перед собой:
– Ну как, впечатлился? Между прочим, это был казëнный учебник.
Олли достал носовой платок и вытер руки:
– Ничего, казна не пострадает. Эту дрянь точно в печать не стоит отправлять. Ты только подумай, когда мы окончили военную академию, таких у нас не было... А если этот справочник и другие учебники сейчас включены в программу обучения и в нашей?! Это же катастрофа! Не дай Боги война и...
– ... и теперь нам не посмотреть, сколько справочников было издано. Благодаря тебе.
Олли задумчиво дëрнул себя за правое ухо:
– Но у студентов Тёмного факультета должны быть такие же. Можно у них один одолжить.
– Пойдëм в башню. Нам всë равно давно уже пора там быть, – я забрал со стола справку и запер её в сейфе. Пока Олли и её не спалил в душевном порыве.
– А почему мы должны оказаться в башне? Разве Светлым не стоит пока избегать общения со студентами Тёмного факультета? – встрепенулся Олли.
– Адарнелия Эмильрин попросила за ними присмотреть.
Я запер кабинет и убрал ключи в, карман.
– А она сама где?
– Домой ушла.
Олли даже остановился:
– Как ушла?! В смысле "домой"?! Глен, ты что, совсем обалдел? Не мог приструнить этих уродов раньше?! Довёл девушку, да?! Она, в конце концов, не выдержала и психанула?! Что мы теперь без куратора делать будем?! И...
Вот почему-то при слове "довëл" неожиданно вспомнилась минувшая ночь и Эми... О даа, я действительно её "довëл". И не один раз... И отнюдь не до истерики, как предположил Олли... Впрочем, и Эми тоже в долгу не осталась...
– Глен, ты меня пугаешь: у тебя сейчас такое загадочное выражение лица, как у каннибала, который сожрал Адарнелию Эмильрин, а кости тайком прикопал в подвале.
В голове тут же живо во всех красках и подробностях нарисовалась картинка. Не улыбнуться было просто невозможно, поэтому с трудом удалось сохранить серьёзное выражение лица.
– Не обращай внимание. И напрасно возмущаешься: Адарнелия Эмильрин просто отлучилась домой за "нормальными" с её точки зрения пособиями и конспектами.
Олли недоверчиво покосился на меня, но промолчал. Но вскоре не выдержал и резко развернулся, преградив путь:
– Глен, что происходит? Ты сам на себя не похож. Задумчив, но не как всегда.
И вот что ответить, чтобы не выдать, как я провëл эту ночь, а главное – с кем?!
– Ничего особенного. Просто дали недавно совет, что не нужно жить обидами и разочарованиями – от этого будет лишь больнее, а стоит настоящим, вспоминая впоследствии счастливые моменты...
– Серьëзно?! Неужели нашёлся ещё один мудрый человек, заставивший тебя, наконец-то, поразмышлять о своей жизни? Назови его имя, и я ему самолично вручу бутылку дорогого игристого!
– Адарнелия Эмильрин сказала.
Олли хохотнул, хлопнув себя по коленям:
– Тогда ящик орочьего самогона! Осталось лишь с орками договориться о покупке. Но я готов пойти даже на переговоры с ними ради такого случая. Слушай, Глен, а ты не думал за ней поухаживать? Ведь нравится же она тебе, вижу, что нравится. Не упускай свой шанс. Вот вернëтся и...
Внезапно меня словно молнией сразило. Шутка Эми про серпы Эшеры воодушевила, что у нас с ней ещё может что-то получиться... Вот только стоит ей поинтересоваться у родных, не слышали ли чего обо мне и всë. Тут достаточно даже просто упомянуть моë имя и сопоставить некоторые факты... Когда Эми сказала,что не интересовалась моей биографией перед тем, как прийти устраиваться на работу, честно говоря, я выдохнул. Но тогда всë было по-другому. И, если сразу после её перемещения я мечтал, чтобы она поскорее снова оказалась в Академии, то сейчас возвращения боялся больше всего, опасался, что всë рухнет.
– Так-так-так... Ты почему снова помрачнел? – забеспокоился Олли. – Ты ей чего-то наговорил опять?
– Тебе напомнить, почему мы с тобой персоны нон-грата в Тëмных землях? Самую главную причину.
– Спасибо, склерозом не страдаю. И что с того? Я так понял, Адарнелия Эмильрин далека от политики. Да и к военным победам/поражениям относится своеобразно. Точнее, оценивает по-другому, чем все остальные, – попробовал успокоить меня Олли.
– Да, по-другому. Но ты уверен, что она спокойно отреагирует на новость, что именно я, пусть и с твоей поддержкой, убил предыдущего Тëмного Владыку? Да, нынешний Владыка Сайртон быстро замял начавшуюся шумиху, заняв престол. Ему это было выгодно. Так бы он к власти ещё не скоро пришёл – Тëмные живут ведь очень долго. Да и наши по головке не погладили, так как при прежнем Тëмном Владыке Сайртоне, развязавшем войну, мы выигрывали, оттеснив Тёмных практически к границе, а его сын, возглавивший войска прошёл почти вглубь страны, и только чудом удалось подписать мирный договор. Дело давнее, но за гибель своих Тёмные всегда мстят. Сколько бы времени не прошло.
Всë-таки пришлось вспомнить самый неоднозначный эпизод за нашу военную карьеру, когда перемещаясь для выполнения очередного задания, взвод, который я возглавлял совершенно случайно наткнулся на Тëмного Владыку с несколькими своими приближëнными. Особо времени для раздумий не было: либо они нас, либо мы их. В тяжёлой схватке победа оказалась на нашей стороне.
Олли прикусил губу.
– Не нагнетай, может, обойдётся.
– Не знаю, Олли, не знаю... – я пнул подвернувшийся под ногу камень.
– Но ты всë-таки подумай...
– Всë, закрыли тему. Думаю, скоро всë узнаем.
Но внутри поселилась такая боль, что даже вздохнуть было тяжело.