МертваЯ

И матушка поверила? Наверное, она очень сильно хотела верить, ничем иным подобную дурость я объяснить не способна. И характер у нее был не тот, полагаю, чтобы оттаскать сестрицу за волосы или хотя бы проклясть тайком.

- Ее это коробило. А ещё появились подозрения, что тема работы не совсем та… мой братец был довольно честолюбивым засранцем, весь в отца… и тема столь банальная, годная лишь для тех, кто не способен на большее, вряд ли его бы устроила бы. Тогда она стала наблюдать. Отмечать некоторые… странности. Проснувшуюся вдруг набожность супруга, который стал частенько заглядывать в храм, а порой проводил в нем и ночи, что было странно, поскольку… скажем так, мужчинам там и днем не слишком уютно.

Сказал тоже…Уютно… с другой стороны, определенно, в этом имелись странности. Не то, чтобы оставаться в храме на ночь было запрещено, скорее уж категорически не принято. Разве что у кого-то имелась особая просьба.Или душа звала.Зову души сложно противостоять.

- Φрау Агна утверждала, что это неудача так сказалась, что мой братец переменился, осознал, сколь хрупка человеческая жизнь… и его собственная в том числе. Что у него появилась новая идея, которая позволит решить проблему стабилизации материи, но… он отчаянно боится неудачи. Особенно перед лицом жены, которую так любит.

Ага… без бабушки и тут не обошлось.Вот… я ее любила. И сейчас люблю. Мне она не сделала ничего дурного, напротив, пожалуй, помогла стать тем, кем я стала. Однако при всем том я прекрасно отдаю себе отчет, что в иных условиях моя дорогая бабушка использовала бы меня на благо семьи тем способом, который бы посчитала наилучшим.И совесть бы ее не мучила.У меня она тоже редко просыпается.

- Франсин не поверила. Она продолжала наблюдать и сама спустилась в храм. Именно там к ней и пришло понимание, что ни мой брат, ни мой отец не отступились бы от задачи, которую полагали практически решенной. Особенность характера. А что касается запретов, то стараниями предков подвалы старого дома достаточно глубоки, чтобы спрятать там не одну лабораторию.

- И она ничего никому не сказала? – мрачно поинтересовался Диттер, глядя почему-то на меня. А я что? Я в то время в школу ходила и больше думала о делах своих детских, казавшихся невероятно сложными и важными.

Дневничок вот вела.Красивый, помнится, был, в розовой обложке, украшенной камушками. На обложку были нанесены чары, защищавшие дневник от чужих рук и посторонних глаз… правда, сейчас я сомневаюсь, что ото всех, все же моя бабушка, его подарившая, показала себя достаточно прозорливой и беспринципной, чтобы и вправду позволить мне иметь какие-то тайны.

- Мне вот сказала. А так… пойти против семьи? Не имея доказательств? Подземелья глубоки и послушны воле рода. Сомневаюсь, что и королевская гвардия в полном составе обнаружила бы там что-либо подозрительное… в остальном же… записи? В кабинете не держали ничего, что вызвало бы сомнения. Эманации? Этот дом пропитан духом смерти. Нет, она понимала, что просить помощи бесполезно. Да и как знать, вдруг эксперимент продолжен с согласия короны и ее вмешательство будет не только излишним, но и опасным?

Дядюшка вздохнул.

- Она и ко мне-то приехала лишь поделиться сомнениями. Надеялась, что я скажу, будто они не имеют под собой почвы, что все это – глупости и выдумки, простые женские страхи. И она может вернуться к мужу и жить, как раньше, в любви и согласии.

А вот теперь дядюшка язвил.Надо будет невесту ему подыскать поприличнее, чтобы не какая-нибудь замученная пансионом девица, которая только и способна, что вздыхать и вышивать носовые платочки. Норов у дядюшки не тот, ему нужен достойный соперник…а такую поди отыщи.

- Но вы поверили?

- С первого слова. Знаете, я даже удивился, почему мне самому в голову не пришло, что они не остановятся. Это же так… логично? Пожалуй… - он замолчал, встал, повернулся спиной, сложив руки за ней. Он смотрел на мутное окно и тихонько покачивался, с пятки на носок, с носка на пятку…

- Я сказал ей, что сам поговорю с ними. Я предложил ей остаться и… вообще уехать. На Острова. И я пообещал, что переправлю Гретхен так быстро, как только смогу.

- Она не поверила?

- Клятва, - дядюшкина спина выпрямилась ещё больше. – Они заставили ее принести клятву… сказали, что ее поведение и ее сомнения бросают тень на род. И вынудят предпринять самые неприятные меры, чтобы защитить честь…

…было ли там что защищать?

И почему-то вновь вспомнилась та деревушка на краю мира. Грохот барабанов. Страх. И кровь. Лицо богини, скрытое за бурой маской. Одурманенные мужчины и несчастные женщины, которым дозволялось лишь жить…мой предок, у которого хватило силы духа умереть, а потом вернуться.И его туземная жена.Почему в семейных хрониках о ней так мало сказано? О той, которая была благословлена богиней? Она ведь принесла кровь и силу, которой так гордится род? И в гордости этой забыл об истоках?

Чести?Чести не осталось. Совести тоже.

- Она не могла покинуть Империю, как не могла заговорить о делах семейных с кем-то, кто семье не принадлежит. Я, к счастью, несмотря на все заявления отца, был частью семьи. Клятву он не снял. К этому времени я обзавелся некоторыми… полезными знакомствами. В том числе со своей настоящей матерью. Ее было несложно найти. Отрицать родство она не отрицала. Сожалений тоже не испытывала. Но для ведьмы оказалась очень интересной… женщиной, которая к тому же оказалась весьма близка к Его императорскому величеству. Она бы не отказала в просьбе. Но Франсин не хотела расставаться с дочерью даже ненадолго.

И решила вернуться.Дура.Меня бы не тронули. Кто будет уничтожать ценное имущество, из которого можно получить выгоду? Пусть не сразу, но в перспективе…а она осталась бы жива.Да, возможно, у дядюшки не получилось бы забрать меня из дома. Полагаю, сей факт матушка осознавала довольно ясно, но… она осталась бы жива.Она.Осталась бы.Жива.

Я стиснула руки,и когти впились в кожу. Больно не было, а жаль, боль отрезвила бы, помогла бы сосредоточиться, и слезы, глядишь, можно было бы списать на эту самую боль. Их немного. Просто… что-то попало в глаз.И платок, дядюшкой протянутый, конечно уместен.Как и его молчание.

- Я отговаривал ее, – виновато произнес он. - Был бы магом, усыпил бы…

- А… вазой?

- Не нашлось подходящей, да и… хрупкая она. Мы договорились, что она заберет тебя на море, здоровье поправить. Ей не откажут. Муж увлечен работой и Нинелией. Он Φрансин в принципе перестал замечать… отец мой не лучше… фрау Агна, конечно, оставалась, но и она явно была в курсе происходящего. А судя по всеобщему возбуждению, которое ощущалось, дело близилось к развязке. Я до сих пор жалею, что отпустил ее… надо было скрутить и отдать матери. А она нашла бы способ уговорить. Только…

- Смысла нет жалеть о неслучившемся.

- Именно. Она просила неделю… и я посчитал, что если за несколько лет ничего не случилось,то и неделя вполне приемлемый срок. Мне понадобится время, чтобы подготовить надежное убежище. В Империи тоже хватает тихих мест, где молодая одинокая женщина не привлекла бы особого внимания.

- И что случилось?

- Мне сообщили о взрыве… на полигоне… на полигоне, который должен был бы быть защищен от взрывов. Очередной эксперимент. Попытка стабилизации темной энергии. Неучтенный фактор. Резонанс… вы, полагаю, читали отчеты?

Инквизиторы кивнули.А я вот не читала, хотя, подозреваю, потеряла немного, поскольку правды в тех отчетах не было ни на грош.

- Классический несчастный случай, но… на полигон они выезжали, я проверял записи. Вот только испытывать им было нечего. Мой брат определенно не занимался темой темной материи. Это всего-навсего занавес, который не требовал проведения экспериментов…

- Уверены?

- Сейчас еще более, чем раньше. Меня допустили к изъятым лабораторным журналам. Дали просмотреть записи, бумаги… так вот, все, что я нашел – обрывки чужих работ, сдобренные пустыми фразами, которые, ко всему, писал человек весьма далекий от темы. Было ощущение, что кто-то просто взял и заполнил бумаги на случай, скажем так, проверки.

Дядюшка повернулся ко мне.Теперь он говорил тихо, спокойно.

- Я предположил, что… о настоящих экспериментах стало известно кому-то, кто счел их слишком опасными, чтобы позволить продолжаться.

Кому-то…Тогда уж стоит говорить прямо: короне, которая не постеснялась бы избавиться от упрямого некроманта или двух. Ведь, выползи правда на свет божий, короне многое пришлось бы объяснять разгневанным гражданам. У нас ведь свобода слова и прочие блага цивилизации, а значит, вонь поднялась бы до самых небес и, даже при том, что историю удалось бы замять, осталось бы слишком много вопросов.Да и желающих напомнить о неприглядном прошлом.

Не понятно только, почему мама… логичнее было бы избавиться от бабули, которая явно была в курсе дела или… ошиблись?…сочли, что как раз-то старуха безопасней.Или…Был ещё один вариант.Если не матушка, то кто доложил об экспериментах? Кто-то такой, кто знал…тетушка Нинелия?Сестрица моя? Нет, она была слишком юна, чтобы при всей сучности характера понять, что происходит. Я же не поняла. И уж тем более не донесла…бабуля?Я сжала руку.Встала.

И тихо произнесла:

- Не буду мешать вашей дальнейшей беседе…

Горько было на языке, потому что…ее характер.Любовь?О да, она любила деда… теперь я это понимаю куда яснее, нежели прежде. И эта любовь изрядно изуродовала, что ее саму, что остальных. И не могло ли наступить момента, когда бабуля осознала: драгоценный муж зашел слишком далеко.

Еще немного и…корона…безумный некромант и его эксперименты…Святой Престол, спешащий исполнить долг, искоренить зло. Я ведь тоже часть этого зла, семьи, которую пришлось бы уничтожить, отдать во искупление… кровь за кровь и все такое.

К счастью, меня не стали останавливать. Я вышла в коридор, где пахло корицей и лимонами. Прошла по пыльному ковру, ведя пальцем по стене. Я делала так когда-то в глубоком детстве… и что бы случилось?

Суд?При толике удачи дед и отец просто сгинули б застенках инквизиции. Их бы выпотрошили, вытянув все, что знают, а потом удавили. Огонь сожрал бы тела… так спокойно думается об этом.

Окно огромное, в пол.Штор нет.И на подоконнике собралась лужица грязной воды. Сам подоконник серый, а стекло запотевает.

…интересно, я не могу быть дочерью дядюшки? Он ведь определенно неровно дышал к маме,и быть может… хорошо бы помечтать.Я дохнула на стекло, и влажноватое пятно расползлось по нему. Его хватило, чтобы написать имя.

Отец.…суровый мужчина, образ которого расплывается. Точнее, его лица я в принципе не помню, а вот любовь к костюмам из колючей шерсти в памяти задержалась.Род лишили бы титула.Имущество пошло бы под конфискацию.Мама…еще одно имя в облачке. Почему тебе не хватило силы духа просто сбежать? А еще ведьма… ладно я, мне бы они ничего не сделали, но и ты осталась бы жива.

Казнили бы ее?Вероятнее всего. Или, проявив милосердие, отправили бы на вечное покаяние. У Святого престола хватает тихих монастырей, где в благости и молитве доживают срок раскаявшиеся грешницы. Даже если раскаяние не слишком добровольное.