Собрание сочинений. Том 4. 1981

Глава IV. ДИАЛЕКТИКА ТОВАРНОГО И НЕТОВАРНОГО ПРИ СОЦИАЛИЗМЕ

Исторически социалистическое преобразование экономики всей страны, утверждение общественной собственности, «построение централизованного хозяйства»[78] – все это происходит не сразу. После свержения буржуазии и завоевания государственной власти, как писал В. И. Ленин, «главной задачей пролетариата и руководимого им беднейшего крестьянства во всякой социалистической революции… является положительная или созидательная работа налажения чрезвычайно сложной и тонкой сети новых организационных отношений, охватывающих планомерное производство и распределение продуктов, необходимых для существования десятков миллионов людей».[79] Плановое управление шаг за шагом охватывает все основные пункты производства и распределения, подчиняя функционирование всего народнохозяйственного организма общественным экономическим интересам.

Уже сам процесс создания системы общественной собственности есть процесс централизованно управляемый. Он имеет свою объективную логику, проследить которую необходимо для того, чтобы выяснить, какую роль в экономике нового общества играют те экономические формы, которые выработаны человечеством в предыдущих формациях. Дело в том, что создать отношения общественной собственности можно только на основе исторически данного материала. Формы нового – не обязательно только новые формы. Новое проявляет себя и в старых формах. При этом последние переделываются, наполняются новым содержанием и т. п. Это целиком относится к стоимостным и товарно-денежным формам экономических отношений.

В. И. Ленин подчёркивал необходимость отличать национализацию и конфискацию от обобществления на деле, т. е. от действительного превращения экономики в единый организм, развивающийся по единому плану и в общественных интересах.[80]

От национализации до завершения обобществления на деле проходит довольно большой период времени, в течение которого на место старого механизма рыночного регулирования встаёт система планового управления.[81] Пока государственный экономический механизм не превратится «в единую крупную машину, в хозяйственный организм, работающий так, чтобы сотни миллионов людей руководились одним планом»,[82] пока система общественного производства не будет приспособлена к планомерному осуществлению интересов общества, процесс создания отношений общественной собственности нельзя считать завершённым.

На первых порах функцию регулирования экономики продолжает выполнять механизм стихийного регулирования, правда, уже лишённый своей естественной основы – частной собственности на средства производства. Экономическая жизнь поддерживается по-прежнему отношениями рыночного обмена. Как подчёркивалось в резолюции XII съезда РКП (б) «О промышленности», «только в своём окончательном развитии плановые методы могут и должны подчинить себе рынок и тем самым упразднить его».[83] Однако поскольку предприятия уже не находятся в частной собственности и являются общественной собственностью, отношения между ними теряют характер отношений обмена, поскольку продукты, производимые на государственных предприятиях, не могут считаться их собственностью. Действующий в государственном секторе механизм спроса и предложения, хотя и представляется тождественным рыночному механизму, получает иную основу и должен рассматриваться как специфический механизм стимулирования, как коммерческий расчёт. Функционируя на принципах самоокупаемости и рентабельности (наподобие товаропроизводителей), предприятия тем не менее производят не товары в политико-экономическом смысле слова, а непосредственно-общественные продукты, хотя и не лишённые полностью свойств товара. Чтобы быть товарами в точном и полном смысле слова, они должны обмениваться, но отношения между национализированными предприятиями характер отношений обмена утрачивают. Кроме того, чтобы быть товарами, они должны и производиться с целью обмена, а производятся они для удовлетворения потребностей трудящихся. Даже в обмене между государством и мелкими крестьянскими хозяйствами товарами в точном политико-экономическом смысле слова являются только продукты крестьянских хозяйств. Продукт же социалистической фабрики, обмениваемый на крестьянское продовольствие, по словам В. И. Ленина, «не есть товар в политико-экономическом смысле, во всяком случае не только товар, уже не товар, перестаёт быть товаром».[84]

Коммерческий расчёт как специфический механизм регулирования не опирается на систему плановых заданий предприятиям. Но, поддерживая экономическую жизнь, он создаёт условия для постепенного развития централизма и планомерности. И все же обеспечить безраздельное господство в экономике общественных интересов, реализацию на деле общественной собственности коммерческий расчёт не может. Для того чтобы осуществить общественные интересы при отсутствии плановых заданий по их реализации, потребовалось бы, как уже говорилось выше, сделать все направления деятельности предприятия, не соответствующие общественным интересам, невыгодными для него. Но поскольку подобных направлений бесчисленное множество, это заведомо невозможно. У предприятия всегда имеются варианты хозяйственной деятельности, которые с точки зрения повышения только рентабельности могут быть более предпочтительными, чем вариант, который нужен обществу. Не случайно именно этот начальный этап в строительстве социалистической экономики, в создании общественной собственности, всячески идеализируется сторонниками концепции «рыночного социализма». И это понятно, ибо идеалом для ревизионистов является такой «социализм», в котором нет системы общественной собственности и который поэтому ещё или уже не является социализмом. Если в переходный период подобная экономическая система была необходимой и составляла шаг от капитализма к социализму, то призыв к замене подобной системой реально существующей системы планомерного осуществления общественных интересов равносилен призыву к разрушению социализма и реставрации капиталистического строя.

В ходе строительства планового хозяйства направляющая деятельность экономического центра поначалу проявляется лишь в корректировке и ограничении действия механизма спроса и предложения, в доведении до предприятий отдельных, директивных заданий, в установлении ключевых цен, в формировании программ, которыми руководствуются пролетарские руководители предприятий в налаживании хозяйства без капиталистов. Но постепенно централизм усиливается, и планомерность все более и более теснит стихию. «Кладётся конец, – пишет М. Н. Еганян, – обособленности и изолированности объектов производства и производителей».[85]

Установление адресных заданий предприятиям и централизованно утверждаемых цен делает невозможным функционирование механизма стихийного регулирования экономики, механизма спроса-предложения, действие которого основано на колебаниях объёмов производства под воздействием колебаний цен. Естественно, что утверждение такой практики возможно лишь в той мере, в какой механизм планового управления уже способен взять на себя функцию регулирования экономики.[86] Без директивных заданий предприятиям, предопределяющих их функционирование в общественных интересах, прежде всего без заданий, определяющих натурально-вещественную структуру производства, планомерное ведение хозяйства в интересах общества невозможно.

С переходом к адресным плановым заданиям связано установление твёрдых цен, поскольку только твёрдая, централизованно устанавливаемая цена может служить орудием плановых расчётов, средством агрегирования в планировании и контроля за выполнением установленных планом заданий по затратам и результатам производства. С помощью цен в плане закладывается выраженное в стоимостной форме определённое количество труда (конкретного, если речь идёт о результатах производства, и абстрактного – если о затратах). Только с помощью твёрдых цен возможно планировать распределение трудовых затрат по укрупнённым группам конкретного труда (агрегирование). Указывая в денежных единицах общий объём выпуска продукции определённого вида, государство указывает тем самым, сколько труда должно быть затрачено в этой конкретной форме,[87] а дальнейшую более детальную конкретизацию призваны дать показатели по номенклатуре и ассортименту. Только при условии централизованного ценообразования учитываемые и планируемые обществом затраты имеют определённое, доступное контролю количественное выражение. Можно сказать, что без системы централизованного ценообразования социализм как плановое хозяйство был бы неосуществим.

Как только роль регулятора производства переходит к плановому управлению, цена окончательно превращается из цены товарного хозяйства в цену планового хозяйства. Плановая цена является выражением общественно необходимых затрат труда на производство единицы продукции с учётом общественных интересов в её производстве, распределении и потреблении. Она служит средством централизованного учёта, контроля, материального стимулирования и агрегирования при планировании. С превращением цены в инструмент планового управления стоимостные и товарно-денежные формы, хотя и не теряют остатков прежнего содержания, становятся формами непосредственно-общественного планового хозяйства. Теперь их главным содержанием становится обеспечение общественных экономических интересов.[88]

Отношения между государственными предприятиями, оставаясь по форме отношениями обмена, в процессе налаживания планомерного регулирования производства и распределения перерастают в отношения прямой кооперации. Изменяется внутреннее содержание финансовых и банковских операций. Бумажные деньги в пределах государственной формы общественной собственности из представителей товаров превращаются в представителей непосредственно-общественных продуктов, а кредитно-финансовый механизм – в бухгалтерию нового общества.

Процесс строительства отношений общественной собственности начался, как известно, прежде всего в промышленности. В сельском хозяйстве в рамках мелкотоварного, крестьянского сектора в 20‑х годах ещё царили законы товарного производства и рыночной конкуренции. Пока в стране не была проведена коллективизация, в деревне продолжал развиваться капитализм. И он не мог не развиваться, поскольку в деревне господствовало товарное производство, которое, по словам В. И. Ленина, ежеминутно, ежечасно рождает капитализм. К. Маркс указывал, что «пожелание, чтобы меновая стоимость не развивалась в капитал или чтобы труд, производящий меновую стоимость, не развивался в наёмный труд, столь же благонамеренно, сколь и глупо».[89] Имея в виду несоциалистический характер производства в деревне, В. И. Ленин подчёркивал, что для того, «чтобы хлеб продать любому купцу, любому торгашу, для этого никакого сознания, никакой организации не нужно. Для этого нужно жить так, как заказала жить буржуазия: нужно быть только послушным рабом, представить себе и признать мир великолепным в таком виде, как его устроила буржуазия».[90] Политика, предполагавшая временное допущение товарного производства и капитализма в деревне и мелкой промышленности и использование коммерческого расчёта в ходе строительства отношений общественной собственности, получила название новой экономической политики.