Иного не желаю. Часть третья

А ещё мы оба следили за окном спальни, в которой ночевала наша пара.

Таис.

Она наконец-то начала хоть как-то реагировать… Натан говорил, что моя пара, выросшая как человек, в человеческом же обществе, никогда не подойдет ни под один из наших стандартов.

Я тогда, правда, подумал, что он имеет в виду образ нашей жизни – и был уверен, что док ошибается. В конце концов, сколько иностранок Франция повидала на своём троне — чужестранки, которые в считанные месяцы превращались в истинных француженок.

Только вот выходило так, что док говорил не о тряпках, не о столовом этикете и знании геральдики … Просто это расчетливая, внимательная, и даже методичная дамочка (так, по крайней мере, отзывались коллеги и близкие знакомые о Таис) на деле оказалась совсем иной…

С одной стороны (и это казалось уж совсем невероятным), моя пара, вместо того, чтобы пытаться приспособиться к новой – вполне комфортной – для неё жизни, поспешила сбежать от меня, словно запуганная маленькая девочка. Специалист, который всю жизнь анализировал разные данные, вместо того, чтобы осознать своё новое положение, вдруг стала вести себя так, словно она всё ещё подросток с бушующими гормонами или глупая наивная дурочка, которая не знает, как договариваться в сложных ситуациях?

Я ведь читал её резюме и точно знал, с кем имею дело.

С другой стороны, все её страхи были какими-то избирательными… Ну ладно, я напугал её в начале, когда только привез из России в Ангулем. Но ведь в Испании она полностью меня приняла! Мы занимались сексом, заботились о нашем ребенке, зреющем в её теле, планировали вдвоем вернуться во Францию.

А потом вдруг сразу после скандала с домиком для утех – новый, спонтанный побег.

Я-то дурак, всё никак не мог понять, зачем ей, уже принявшей меня паре, внезапно сбегать в Шотландию, вместо того, чтобы просто закатить мне дикий скандал. Мы ведь истинные!

Да, у меня от похоти и злости окончательно снесло башку – и я слил свой стояк туда, куда мог. Но любая, хоть столько бы нибудь практичная баба, поставила бы мне ультиматум, заставила бы вымаливать у себя прощение… Но не сбегать, толком не объяснив, в чем причина её побега.

Самое смешное (и мой волк сейчас смеялся вместе со мной), она, кажется, до сих пор сама не понимала, чем именно был вызван её побег в Шотландию: дело было не в том, что она вдруг снова стала меня бояться, а в том, что я невольно напомнил ей поведение её отца.

Merde! Что прикажете мне с ней делать, если вместо того, чтобы поговорить, Таис просто тупо замыкается в себе, придумывая себе какую-то отдельную, параллельную реальность?

Я ведь тоже не железный.

Я решил, что как только вернусь в замок, сразу же наберу Натану. Может, док что-то посоветует? Иначе я если не одичаю, то точно сойду с ума.

Какого-то ляда я вспомнил о Баеве и о том, как тот злился, когда брат Насти подкладывал ему свинью из неприятностей. А Баю приходилось это терпеть и даже как-то пытаться договариваться, потому что «семья». Как сокрушался над этим Бай, и как я тогда над ним ржал! А сейчас я бы многое отдал, чтобы у Таис был такой вот братец, который бы сумел уберечь мою пару от тягостей свободной жизни.

Если честно, то нарезая круги возле замка, я мыслями то и дело возвращался к родителям Таис. Её мать… она ненавидела своего мужа, оборотня; ненавидела всю нашу расу до такой степени, что предпочла повеситься, вместо того, чтобы бороться за своё семейное счастье.

И я едва не укусил себя за хвост, вдруг четко осознав, что Таис вольно или невольно пытается повторить судьбу своей матери.

Я не сдержался во время нашей первой случки – оказался для неё таким же зверем, как её отец; трахнул, чтобы не сойти с ума, первую попавшую суку – опять же, превратился в её отца, который, чтобы не свихнуться на почве отказов истинной пары, драл всё подряд.

К тому же он был оборотнем.

Не поэтому ли Таис так сильно старается подавить свою волчицу? Примеривая маску своей матери, она не может позволить, чтобы под ней пряталась волчица – оборотень.

Или сильная, деловая женщина.

Получается, что Таис сама превращает себя в жертву, отыгрывая роль своей матери.

«И я тоже преуспел, помогая ей в этом», — горько усмехнулся я, осознавая, что мою пару нельзя ни понукать, ни принуждать.

В общем, ничто из того, то обычно делают все Альфы.

Я понимал, что должен ей за сохранение своего ребенка, за её попытки уберечь нашу малышку… от меня самого (последнее меня и злило, и веселило одновременно).

Когда Луна опустилась почти до самого горизонта, я подался к озеру, возле которого мелькали какие-то странные, непонятные тени.

Впрочем, огромная багряная Луна была прекрасна – и я с удовольствием взвыл, приветствуя Полнолуние.

Мой зверь почему-то был сейчас абсолютно спокоен.

Связано ли это было с тем, что Таис уже находилась на последнем месяце беременности или нет, но вместо сводящей с ума жажды секса, я просто отдыхал у воды, планируя свою новую тактику поведения.

Может быть, если я временно перестану ей приказывать…

Нет, у меня на самом деле были такие планы.

Правда, утром, когда я (заблаговременно приняв душ и переодевшись в другой комнате), пришёл навестить свою пару, она снова меня взбесила.

В то время как Мари с упоением рассказывала ей об изменениях в бывших комнатах герцогини, моя жена, усевшись в кресло, с отсутствующим видом смотрела куда-то в стену.

Ну, замечательно. Ей что, неинтересно?

Я, правда, пытался сдержаться – но, кажется, не сильно в этом преуспел. По крайней мере, Таис вздрогнула и отвела взгляд в сторону.

И что мне с ней делать?

Одно порадовало: она все же решила не прятаться в комнате, словно забитая испуганная мышка, а спустилась вместе со мной в столовую.

Обычно, после праздника Полнолуния, в замке оставались лишь работники и самые близкие гости. Я бы не стал включать ни Блеза, ни его роскошную сестричку в этот список, но будущему бете необходимо было приниматься за дела – и я хотел, чтобы это происходило под моим непосредственным присмотром.

Стивен, зверь которого уже давал о себе знать, стал допускать ошибки – и я не желал, чтобы старого бету вспоминали недобрым словом.

Сестрица Блеза, все ещё находясь под воздействием праздника, изо всех сил пыталась привлечь моё внимание, развлекая всех присутствующих своими томными вздохами и эротичным слизыванием заварного крема с пирожного, имитируя этим кое-что другое.

Язычок этой сучки служил явной демонстрацией её впечатляющих умений, которые я всегда и всюду приветствовал от самок. Правда, не тогда, когда за одним столом с этой умелицей сидит моя запутавшаяся и запутанная пара.

Я только-только принялся за уже успевший немного остыть омлет, как в столовую ворвался сильно изувеченный Марк. Нет, раны его уже успели затянуться – так что появление беты никого не шокировало, но пожеванный видок моего заместителя удивил всех.

Я махнул рукой, приказав слуге сервировать место за столом рядом со мной. К сожалению, Марк был не в состоянии выждать этого короткое время: я чувствовал ужас его волка, и как никто другой понимал причину этого ужаса.

Зверь не мог найти свою пару.

— Альфа, — зарычал его зверь, практически полностью подавив человеческую сторону. — Альфа, я прошу армию, чтобы вторгнуться на территорию клана Рамзи.

Его единственный глаз уже сверкал безумием, которое граничило с одичанием. Он требовал Валери… ту рыжую девчонку, которая вызвала какие-то вопросы у Шарля в тот момент, когда тот наблюдал за Таис.

Потерял, значит…

А я ведь говорил ему, что в таких делах молниеносная атака будет намного эффективней долгой осады. Но он упёрся…всё равно, что эта его русская.

Я вздохнул, понимая, что большинство Альф на моём месте просто бы пожертвовали бетой. В конце – концов, даже самый лучший бета не стоит войны с другой стаей.

Но это был Марк… мой друг, который всегда прикрывал мою спину.

— Она пропала в Шотландии, — напомнил бета. – Альфа, разрешите?

И тут, переведя взгляд на Таис, я не смог не усмехнуться.

О да, Рамзи придется все же заплатить за то, что позволил Баеву прятать у себя в клане мою женщину.

И платить шотландцу придется начать очень скоро.

Надавив Альфа-силой на своего бету, я немного привёл Марка в чувство. А затем пообещал, что мы обойдемся без войны.

Рамзи был мне должен.