Сольвейг

Аксель огибая лужи, которые пенились и пузырились, тем самым предвещая дождь на весь оставшийся день, был погружён в свои мысли. Надо будет поговорить с девкой, возможно ещё не все потерянно. Подходя ближе в палаты дружинников, викинг глубоко вздохнул. Чужая земля она как мачеха, не приголубит подобно матери родной.

В те часы, когда Ингеборг могла побыть наедине со своими мыслями, сидя за вышиванием она думала о брате, потерять его она на могла. Тогда жизнь потеряет смысл. Сначала отец, потом гибель Харальда! Нет, она не могла допустить смерти Ингемара!

Хоук оказался сущим дьяволом, после состоявшегося тинга, викинг ещё на три дня продлил пир, пытаясь наладить отношения с недовольными ярлами и старейшинами.

Захмелевший викинг обещал построить на месте Хедебю, новый город, крепкий. Сотворить из него сердце севера, сделать из земли чистый пух, которая будет богата урожаем. Его пьяные бравады не особо действовали на остальных викингов, все с настороженностью взирали на будущего конунга, которому так легко досталась корона. Да, желающих могло оказаться куда больше, чем он мог себе это представить. Но пока есть Ингеборг, ему бояться нечего. Пускай метают гневные взгляды, подобно огненным стрелам, пойти против последнего «желания» Ингви никто не посмеет, опасаясь гнева Одина.

Хоук старательно пытался наладить отношения с ярлами, пытался казаться более гостеприимным и открытвм, изображая трепетную любовь к принцессе, тем самым вызывая у Ингеборг презрение. Как известно, у труса нет врагов, потому что с него нечего взять. И если он и дальше будет заискивать перед ними, то его положение окажется весьма шатким. Не по голове шапка, думала задумчивая Ингеборг, вспоминая твёрдую поступь Харальда, который бы уже давно сбил спесь с этого проклятого викинга, который превратил ее жизнь в сущий ад.

После того как с поместья все разъехались, Хоук вновь приказал Ингеборг прислуживать ему.

Во время трапезы, принцесса должна была разносить еду, подобно простой рабыни.

Ингеборг стойко держалась, не обращая внимания на его злые шутки и смех его хирда.

— Пошевеливайся принцесса, мой кубок опустел! — кричал хмельной Хоук, наблюдая за унижениями Ингвидоттир. — Живее, ваше величество! — подтрунивал он на манерный лад саксов, вызывая взрыв хохота у всех присутствующих его дружинников.

После ужина, он ждал ее в своих покоях, некогда принадлежавших конунгу.

Ингеборг приносила горячей воды, и мыла ненавистному викингу ноги, массируя пальцы и натирая загрубевшие мозоли розовым маслом из стеклянной баночки.

Превозмогая саму себя и собственное достоинство, принцесса молча делала свою работу, мечтая как однажды она вонзит в его сердце холодный кинжал.

— Сегодня ты пролила на мои штаны франкское вино. — Начал Хоук, наблюдая как тонкие пальцы Ингеборг трут его загрубевшие пятки. Наслаждаясь ее унижением, он продолжил — А знаешь ли ты сколько мне пришлось заплатить за это вино? Темнокожие рабы собирают драгоценные плоды винограда, затем юные девственные девы топчут ногами сие ягоды, выдавливая священный нектар. Греки называют этот напиток, дар богов. Но откуда такая бестолковая рабыня может знать это! — Левой ногой Хоук с силой оттолкнул Ингеборг от себя. От неожиданности девушка опрокинула ведро и больно ударилась головой о стоявший рядом сундук.

— До конца своих дней, ты останешься рабыней, я сделаю твою жизнь невыносимой!

— Неужели однажды мой отказ так задел твоё самолюбие викинг? — Произнесла Ингеборг, отползая к стене. Она уже привыкла к подобного рода вечерним рукоприкладством со стороны Хоука. Каждый день он бил ее даже за самую маленькую провинность. — Неужели ты никак не можешь смириться что даже с помощью меня, ты всегда будешь самозванцем! Ты никогда не станешь конунгом, запомни это! — Ингеборг в ужасе поняла что не сдержалась и сказала это ему, ожидая расправы, принцесса прижалась к стене.

Хоук ногой пнул ведро громко засмеявшись, он схватил Ингеборг за волосы и лицом ткнул в разлитую лужу, подобно нашкодившей кошки.

— Ну если по твоему я не стану конунгом — викинг вдруг намотал ее волосы на кулак, и поднимая голову, наблюдал как маска ненависти и боли охватило лицо Ингеборг, но в то же время Хоук никогда не видел слез в ее глазах, лишь в ту ночь, когда избитого и полуживого Ингемара привели к ней. — Если я не настоящий конунг, зато теперь ты настоящая рабыня! Посмотри на себя Ингеборг! — шипел викинг, касаясь ее щеки рыжей бородой — Тебе лишь стоит по доброй воле прийти ко мне ночью, тогда твои унижение навсегда закончатся! — Его горячее дыхание обжигало шею Ингвидоттир, запах ненавистного Хоука наводил на неё приступ тошноты. — Скажи мне принцесса, была ли ты когда нибудь с мужчиной? Касались ли тебя вот так? — Его руки заскользили по ее груди, мужская ладонь больно сжала нежное полушарие. От боли и позора Ингеборг прикусила губу. Она ненавидела его всем сердцем. — Но мне нравятся упрямые женщины! Тем слаще будет взять тебя после, когда ты поймёшь что своим упрямством ты делаешь только хуже! — викинг отпустил ее волосы, оставив сидеть на мокром полу. — Пошла вон отсюда, и позови сюда Гунхильд.

Ингеборг вдруг подняла на него голову. Она догадывалась зачем он зовёт к себе юную Гунхильд, старшую сестру мальчишки Бьерна, который скончался от чёрной лихорадки.

Предприимчивая Ингеборг, в тот же день когда Хоук захватил поместье, сослала всех молодых и свободных девушек в деревню, в том числе и Кассандру, которая носила дитя ее брата. Понимая что новые войны да и сам Хоук могут быть опасными, она и подумать не могла что викинг посмотрит на только только начавшую расцветать Гунхильд, ведь все это время он довольствовался рабынями, и наложницами.

— Гунхильд не рабыня, она по доброй воле помогала мне. Она свободная девушка. Не трогай ее.

Хоук гневно посмотрел на Ингеборг.

— А кто ты такая что бы указывать мне что делать в моих землях?! Тебя пугает участь какой-то девки, какая сердобольная! — Хоук снял рубаху, белёсая кожа была покрыта сотнями рыжих веснушек, которые спускались до самой спины. Рыжая борода подрагивала при каждом движении головы.

— Убирайся Ингеборг, сегодня ты не интересуешь меня как женщина, даже если бы ты легла со мной. Приберись тут и зови сюда эту чёртову бабу!

Расстроенная Ингеборг, хватая опрокинутое ведро, думала как же уберечь девчонку от лап этого зверя.

Внезапно в дверь постучали, Хоук недовольно выругался и поспешил открыть. Воин что все это время стоял возле его покоев, что то быстро доложил ему, отчего лицо Хоука хватила гримаса гнева. Спустя минуту он недовольно одел все ту же рубаху и прихватив с собой секиру, направился к выходу.

— Сегодня меня не будет, но как только я вернусь, ты приведёшь ко мне девку или придёшь сама. Думай принцесса! — викинг бросил на неё недовольный взгляд и громко хлопнул дверью, провернув в замочной скважине ключом. Оставшись одна, Ингеборг от напряжения почувствовала как слабость охватила все тело. Нащупав на голове большую шишку, девушка поморщилась от боли, она вытерла тряпкой большую лужу с пола, и стала прислушиваться к голосом доносившимся со двора, кажется на улице что то происходило, отчего в ее сердце вдруг поселилась надежда…