Старый Новый Бог

Только вот создатели Дастриуса отключили возможность её использования в подобной ситуации. С бессмертными не церемонились, в легкую давая сроки по десятку-два лет. Игроки не выдерживали и выходили из игры, оставляя клетку свободной для следующего. В этих пустых клетках могли появиться персонажи сотен игроков-нарушителей, если те конечно, ещё не удалил потерянных аватаров.

Тарас не разделял взволнованной реакции спутников, вместо этого обратив внимание на охрану у двери в конце коридора. Идти дальше расхотелось совсем.

Охранники быстро пропустили их внутрь. Тарас обреченно выдохнул, опознав в помещении пыточную. На цепях у противоположной стены весело два тела — не пережившие пыток сектанты. Третий пленник лежал на пыточном столе со скованными руками и ногами. На его торсе было полно ожогов, а рядом стоял сердитый палач с раскалённым куском металла в руках.

В помещении находилось ещё несколько разумных. Пара помощников палача, какой-то молодой непись изнеженного вида и его телохранитель, интеллигентный старик в рабочей белой робе с недовольным лицом и уже виденный ранее представитель Дружины.

— Кто эти бессмертные, капитан? — первым подал голос молодой непись с длинными волосами цвета меди, аккуратно собранными за спиной.

— Бессмертные, что раскрыли ересь Пакса, — ответил Торбар подходя ближе к столу.

— А-а, — протянул непись, — так это их я должен благодарить за то, что мой визит в Дайм превратился в кровавую бойню?

— Этот щегол — сын Лорда Каренгера, — представил молодого аристократа гном, — рядом с ним глава городского госпиталя, мастер Ленсаль, а бессмертный — глава Дружины, Князь.

Координатор Дружины коротко кивнул с интересом поглядывая на знакомых по отчетам бессмертных. Целитель не отводил взгляда от распятого на столе адепта, полностью проигнорировав новые лица, а аристократ скорчил недовольную мину, услышав обращение гнома, но смолчал.

— Какая важная кампания тут собралась, — подал голос адепт, — а ты все ещё ничего не узнал, да, палач — Гарр?

Дознаватель зло зашипел и бросил уже остывший кусок металла обратно в угли, взявшись за другой прут, толще и тяжелее.

Тарас схватил его за руку ещё до того как, тот успел полностью достать своё орудие.

— Совсем страх потерял, бессмертный⁉ — пролаял Гарр ему в лицо.

— Так ты от него ничего не добьешься.

— Ещё я не слушал какого-то молокососа-бессмертного. Отпусти руку или я тебе обе оторву.

— Успокойся, Гарр, — приказал Торбар.

— Ты сам сказал мне выбить из них информацию как можно быстрее! — запротестовал дознаватель.

— Поэтому двое из них уже мертвы? — спросил Вольный, вновь обращая на себя внимание дикого взгляда дознавателя. Тот высвободил свою руку из схватки бессмертного, но прут оставил в углях.

— Я могу снова позвать моих магов. Может быть они смогут вытянуть из него что-то.

— Ты уже пробовал, Князь. Все четверо отправились на перерождение, — сказал Торбар, встретив недовольный взгляд Вольного. Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, пока все остальные наблюдали за их немым диалогом.

— Вы двое — на выход, — сказал Тарас, когда понял для чего его сюда привёл гном и тут же добавил завидев, как Мрачный Клинок хочет возразить, — этому ты учиться не будешь. Вон отсюда.

Мрачный Клинок уловил в голосе товарища те железные нотки, дававшие понять, что вопрос обсуждению не подлежит. Они любо уйдут сами, либо Вольный просто их отсюда выкинет. Блику совсем не хотелось покидать место, где собрались такие известные неписи и глава Дружины, но судя по отсутствии реакции любого из присутствующих, протестовать не было смысла.

Оба игрока ушли.

— Остальные, кроме мастера Ленсаля, тоже должны выйти, Торбар.

— Что⁉

Гарр был возмущен подобным требованием и посмотрел на командира, с удивлением осознав, что требование бессмертного будет выполнено.

— Двоих ты уже убил, Гарр. Убить последнего я тебе не дам, — сказал гном, — Вы его слышали. На выход.

— Вы что серьёзно? — удивился аристократ, — доверитесь какому-то бессмертному?

— Да, — ответил гном пару раз сжав кулаки, наглядно демонстрируя, что его решение не подлежит пересмотру. Молодой непись хотел сказать что-то ещё, но его охранник остановил его, после чего они вдвоём удалились. Гарр вместе с помощниками, пыхтя и ругаясь в бессильной ярости вышел вон. Последним комнату, явно нехотя, покинул Князь.

— Больше никогда так не делай, Торбар, — предупредил гнома Тарас, — я сделаю это только потому, что знаю какое зверство они учинили в городе.

— Я тебя понял, Вольный. Вытащи из него все, что ему известно.

Тарас подошёл ближе к столу со скованным пленником, бегло оглядев его раны.

— Вы сможете его вылечить?

— Как бы мне не хотелось ответить отказом, вынужден признать, что смогу, — ответил ученый-целитель.

— Будьте так добры.

— Вот уж чего-чего, а доброты в этом нет ни капли.

Старик принялся творить исцеляющее заклинание, стоя над пленным адептом.

— Бессмертный? Серьёзно? — адепт расхохотался пока ожоги на груди и сломанные кости в его теле восстанавливались под действием магии мастера исцеления, — Вы хотите, чтобы того, кто знает о боли всё, пытал тот, кто боли вообще не чувствует?

— Ты ничего не знаешь о боли, — спокойно возразил Тарас.

— Да? — адепт ухмыльнулся, — это ведь был ты в храме. Ты видел того убогого, слышал его крики, верно?

— Несколько секунд мучений не так страшны. Куда страшнее, долгая и полная страданий жизнь, — Тарас наклонился ближе к пленнику, — ты этого, конечно не можешь знать. Твой предыдущий мучитель слишком нетерпелив и не мог себя сдерживать. Поэтому твои братья по несчастью мертвы, и ты тоже провоцировал его, чтобы покончить с пытками, потому что как бы ты не храбрился, я знаю таких как ты. Ты простой садист, не более, слишком упивающийся чужими страданиями, чтобы твои жертвы прожили достаточно долго для настоящих страданий. И сам ты, так же слаб, как и те, кого ваш культ заманивал в свои сети.

Голос Тараса стал спокойным, лишенным любых эмоций. Он смотрел пленнику прямо в глаза, полностью завладев его вниманием.

— Настоящие палачи, не получают от пыток удовольствия. Это их работа, поэтому они никогда не убивают свою жертву пока не добьются от них необходимого. Они бывают разные. Кто-то больше специализируется на психике, словами делая больше, чем руками, другие же, наоборот достигли высшего мастерства в методах причинения боли. Но есть среди них и особый вид, самый страшный и малочисленный, — Тарас обошёл стол, на время скрывшись от взгляда пленника, чтобы быстро возникнуть с другой стороны, — те, кто сами когда-то лежали на столе палача. Те, кто примерял на себя обе роли, получив тем самым особое знание, — в руках у него появился тонкое лезвие, поднятое им из груды грубых инструментов палача, — такие как я.

Тарас смотрел адепту в глаза, давая ему рассмотреть выставленное перед глазами лезвие.

— Могу тебя заверить, каким бы ты не видел свой рай, куда по твоему мнению уже отправились те двое. В моих руках ты ни за что не умрешь.

Побледневший адепт шумно сглотнул и все в помещении поняли, что этот безумный последователь кровавого бога впервые с момента своего попадания сюда испугался.