Запретное целительство. Сеньорита Смерть

Глава 20

Корбин Рихтер.

Может, и зря он заговорил о доже. Женщин и так понять сложно, а уж лермиек… Они совершенно невообразимым образом умудрялись сочетать в себе страсть и темперамент с почти болезненным отношением к вопросам чести. Вот и он, кажется, своими ненужными советами просто оскорбил целительницу. И ладно бы она ругалась или обвиняла его в неуважении. Слово за слово, и он бы перенаправил её гнев на милость, а там…

А там ничего. Потому что Рената хоть и была с ним вежлива и даже порой мила, держалась все же отстранено. Не то, что Рихтер на что-то надеялся, хотя лермийка с соблазнительным ртом и нежными руками его более чем привлекала. Но он надеялся получить хоть немного симпатии в ответ на свою заботу.

— Хотите я покажу вам дворец? — невпопад предложил он. — Или парк. Если спуститься по нему, то можно дойти прямо до побережья.

— А когда будет ужин?

Рихтер с досадой хлопнул себя по лбу.

— Я зашёл как раз вас предупредить, и забылся! Ужин через час. Простите, не буду вас отвлекать. Увидимся позднее.

Он поспешно ретировался, вернувшись в свои покои — в том же крыле дворца и на том же этаже, но на приличествующем расстоянии от комнат целительницы. Сейчас во дворце дожа было пустовато. Только сами Фоскарини, слуги, охрана и нескольких магов из свиты. Жена Лауро большую часть времени проводила в загородном палаццо, а своих соратников он на время удалил из дворца, пытаясь понять, мог ли кто из них оказаться связан с покушением на Рихтера.

Потому что о том, куда и зачем они направились после встречи с людьми Понтифика знали немногие.

Маленького племянника Ренаты за ужином не было. Детям предлагалось трапезничать в отдельной комнате в компании гувернера. И судя по ошарашенному виду целительницы, она уже успела познакомиться с сыном дожа.

— Не волнуйтесь за Лучика, — негромко сказал он, отодвигая для Ренаты стул. — Сандро довольно вредный, но совсем не злой. Да и с ними всё время будут взрослые.

— Этот ребенок такой грубый! — пожаловалась Рената, пользуясь тем, что Фоскарини еще не подошли.

— Но так и ваш племянник не ангел небесный. Уверен, они подружатся, — оптимистично заявил маг.

Лауро появился вместе с дочерью, переодевшуюся в платье нежно-фисташкового цвета и с открытыми плечами. Сам дож тоже сменил халат на неофициальный, но элегантный наряд с шелковым шейным платком и драгоценными запонками. Рената, в простом темном костюме и волосами, скрепленными на затылке в тяжелый узел, явно чувствовала себя при таком сравнении неуютно.

Когда Фоскарини уселись, и слуги подали первое блюдо, Бьянки, чуть поколебавшись, спросила:

— Сеньор Ласкане к нам не присоединится?

— Он не часть семьи, и не гость, а только служит мне, — снисходительно сказал Фоскарини.

— Разве меня тоже не наняли?

— Не я точно. Господин Рихтер решил, что будет платить из своего кармана. Переубеждать его бесполезно.

Целительница, чуть нахмурившись, искоса посмотрела на грейдорца.

— И всё же…

— Вы хотите лишить меня своего очаровательного общества, сеньорита? — укоризненно спросил дож, и вопрос присутствия целительницы за столом был закрыт.

Но она все еще была посторонней, которую никто не собирался посвящать в дела Фоскарини, поэтому обсудить результаты поездки с дожем Рихтер не мог, хотя и успел коротко рассказать ему о покушении.

Дождавшись, пока Рената немного расслабится за ничего не значащей беседой о региональной кухне, и принесут десерт, он невзначай спросил:

— Расскажите о том, как научились так ловко работать с магами?

Летиция задрала тонкую, идеально выщипанную, бровь.

— А что, маги так сильно отличаются от других людей?

Рихтер не спешил отвечать, продолжая смотреть на целительницу. И она, совсем тихо вдохнув, сказала:

— Не то что сильно. Но для нас, целителей, есть разница.

— И с кем сложнее?

— Наверное, сеньору Фоскарини будет скучно, если мы будем говорить о магии.

— Напротив! — воскликнул дож. — Я увлекаюсь многими науками, в том числе и магическими, хотя последним, как вы понимаете, только в теории. Моя любовь это алхимия и инженерия, но лечебная магия это тоже интересно.

— Тогда постараюсь объяснить. Когда целитель лечит людей, не имеющих дара к магии, он опирается только на свои силы. Точнее, на силу своего источника и умение им оперировать.

— Это что-то вроде органа внутри тела мага, так? — спросила Летиция.

— Не совсем. По крайней мере, не на физическом плане. К тому же его расположение тоже весьма вариативно, в зависимости от многих факторов. Как и мощность. В этом как раз и сложность лечения обычных… неодаренных людей. Уходит много сил, слабые целители могут просто не потянуть серьезное лечение. Как я, например. Но магов мне лечить гораздо легче, потому что я могу подключаться к источнику своего пациента, и черпать энергию оттуда.

Летиция задумчиво вертела ножку бокала с белым вином в руках.

— Так, наверное, все целители могут?

— В некоторой степени. Но тут как раз своя специфика. Любой живой организм инстинктивно защищается от внешнего магического воздействия, но источник — еще больше. Нужно обладать определенными навыками и профилем, чтобы маг неосознанно не воспринял лечение, как нападение, и не закрылся. Или еще хуже, напал. Особенно это тяжело с боевыми магами.

— Да уж, наверное, как тигра укрощать, — хмыкнул Рихтер. — А что там с профилем? Никогда не слышал об этом, пока учился. Это ведь не тайна?

Как любой выпускник университета, он учился основам всех магических направлений, пусть и всегда заваливал целительство. Но все учебники прочел от корки до корки.

— Ничего секретного. Определенные личностные характеристики.

— Например? — спросил дож, блеснув единственным глазом.

Он у него был примечательным — светло-серым в опушке из черных ресниц, что вместе со смуглым лицом и темными кудрями производило большое впечатление на женщин. Рихтеру оставалось только позавидовать Лауро. Хотя, два глаза лучше чем один, пусть даже и такой красивый.

— А как бы вы описали известных вам целителей? — вернула вопрос Фоскарини Рената.

— Хм… Это люди мягкие, незлобливые, даже добродушные. Весьма дружелюбные, хотя и слишком мягкосердечные. Я думал, таким вас делает дар.

— В том числе это и влияние источника. Хотя некоторые считают, что заложенный с рождения темперамент формирует ту или иную направленность дара. Но кроме того те личностные черты, что вы назвали, еще и результат укрощения собственного характера. Целитель должен уметь располагать к себе и не восприниматься как угроза. И обмануть тут пациента, особенно если он маг с сильным источником и хорошей интуицией, невозможно.

— Значит, вы талантливая укротительница чужих источников, — весело казал дож. — А с нашим Корбином справитесь?

— Уже справилась, — улыбнулся повелитель стихий, хотя был же в своих мыслях.

Рената Бьянки не то, что врала, но многое не договаривала. Потому что в ее благостное описание магов жизни никак не входило существование целителей, способных сознательно вредить с помощью, как это было с его покушением.

А во-вторых, получается, что как раз целители, такие как Рената, и наиболее опасны. Они подобны вирусу, от которого у организма просто нет защиты. И если такой маг сможет уйти от резонанса, во время удара по своей жертве, например, вовремя разорвать связь источников, или обладать должной устойчивостью, чтобы справиться с расплатой…

Когда-то в древности, если лекаря умирал пациент, его могли отправить на плаху. Теперь, кажется, Рихтер понимал, почему. Менталистов опасались многие. Целителей привыкли снисходительно недооценивать, или даже опекать. Мягкие и пушистые? Может быть. А еще скрытные, и себе на уме. Что тот же Нери, так и, хоть не хотелось это признавать, Рената. Про таких говорят: мягко стелет, да жестко спать.

«Ты превращаешься в параноика, Корбин», — сказал он сам себе.

Но желание раскусить симпатичную целительницу становилось всё сильнее. Может, она и приручила его источник. Но не его самого. Уж он-то не поведется на симпатичную мордашку и фальшивую скромность.

Если бы Рихтер в тот момент посмотрел бы на Ренату Бьянки, то увидел, она непроизвольно поежилась, чувствуя приближающуюся беду.