Запретное целительство. Сеньорита Смерть

Глава 50

Фоскарини, желая закрепить полученный успех, устроил в своем городском особняке званный вечер. Столики с едой и напитками поставили прямо в саду, поэтому я могла наблюдать за гостями, укрывшись в тени высокой пышной яблони. Гостей было едва ли больше дюжины, не считая их спутниц, и все они были весьма значимыми персонами: заместитель мэра столицы (сам мэр пока еще не рисковал напрямую выбрать себе сторону, но уже стремился наладить отношения с будущим королем), представитель магического сообщества (весьма древний на вид алхимик), глава торгового сообщества, крупнейший промышленник Лермии, несколько патрициев, состоящих в Совете дожев, или приближенных к нему, роанский дипломат и еще один грейдорец. Последний оказался особенно интересен.

По лермийским меркам внешность грейдорских мужчин кажется грубоватой — резкие черты лица, крепкие подбородки, широкие скулы. Прибавить к этому, что большинство из тех северян, кого мне приходилось видеть, высоки и крепко сбиты — и получишь этакого верзилу-солдафона.

Грейдорский гость, военный атташе Стефан фон Ланге, выглядел как бог. Притом бог любви, а не войны — белокурые волосы, изящно перехваченные зеленой шелковой лентой, теплые карие глаза с густыми черными ресницами, лукавая линия губ, сложенных в легкую полуулыбку, и совершенно умопомрачительные ямочки на щеках. Он был не так высок, как Рихтер, и при этом изящно скроен. При этом никакой жеманности или женственности в графе не было, и в отношении к женщинам он оказался весьма учтив… даже чрезмерно. И даже языковой барьер не мешал ему собрать вокруг себя кучку восхищенных женщин — наоборот, его ломанный лермийский придавал ему еще больше очарования.

— … он женат.

Я покосилась на тихо подошедшего Рихтера, и поплотнее укуталась в шаль. Начало осени в Лермии выдалось холодным.

— Ты знаком с господином Ланге?

— Да. Хотя не сказать, что мы так уж дружны. После того, как Анджей стал императором, он сделал Стефана своим военным министром. Но Ланге довольно быстро это наскучило, как видишь. Слишком много ответственности для столь беспечного и авантюрного человека. И все же император все еще на него полагается. Рената, ты ведь слышала, что я сказал? Он женат!

Я тихо фыркнула.

— Неужели ревнуешь? Я просто наблюдаю. Твой соотечественник умеет привлекать внимание.

Низкий и бархатный голос раздался уже с другой стороны.

— Лермийцы любят всё красивое, Корбин. Хотя я уязвлён, что самым красивым здесь считают не меня.

Я чуть напряглась, почувствовав прикосновение пальцев дожа к своему локтю. Мне казалось, что я больше не испытываю дискомфорт рядом с мужчинами — но оказалось, что это распространяется только на Корбина.

— Надеюсь, я не помешал вам? — игриво спросил он у повелителя стихий. Рихтер неопределенно повёл плечами. — Может, тогда позволишь украсть у тебя очаровательную сеньору Бьянки? Обещаю, что очень скоро её верну.

Вопрос дожа был формальным, так как он тут же увлёк меня к пустующим качелям, романтично увитым лозой и цветами.

— Всё никак не мог найти времени, чтобы познакомиться с вами поближе, сеньорита, — продолжая улыбаться, сказал дож, ни на секунду ни выпуская мою руку.

— А нам стоит познакомится поближе? — ляпнула я и тут же смутилась.

Патриций рассмеялся, нисколько не обидевшись.

— Не в том смысле, что вы подумали. Корбин не простит, если я попытаюсь увести вас у него. Но моя дочь и жена, как и все присутствующие здесь дамы, увлечена грейдорским атташе, а я совершенно не привык оставаться один. Мужское же общество с его меня совершенно не прельщает. Последние дни я только и делаю, что посещаю всяческие комитеты с весьма серьезными, но скучными сеньорами.

Дож подозвал слугу, и добыл нам бокалы с вином. Я тихонечко покачивалась на качелях, отталкиваясь ногой, и не торопясь завести светскую беседу. Фоскарини не ради флирта увёл меня у Рихтера, и мне было интересно, что он от меня хочет. Тем более что и мне было что у него спросить. Например, почему он внезапно перестал доверять Гидеону Нери.

Патриций заговорил первым. Как я и думала, о деле. Правда, в довольно странном ключе.

— Вы собираетесь замуж за Корбина?

Я едва не пролила свое вино.

— Ну… Это не то, что зависит от меня.

— И всё же. Он хорошая партия. Я рассчитывал, что Летиция сможет его увлечь, но она не смогла его заинтересовать. Да и Корбин ей не слишком по душе. А вот вы, сеньорита… очевидно, влюблены. Даже сейчас не сводите с него глаз.

Спорить не захотелось, как и поддерживать разговор о повелителе стихий.

— Мой вопрос не случаен, как вы понимаете, сеньорита. Я буду рад, если вы сочетаетесь браком с ним. Полезно, если столь могущественный человек будет лоялен Лермии. Но если вдруг ваши пути разойдутся… Не хотели бы работать на меня?

— Зачем вам это, сеньор?

Дож сощурил глаз, смотря на бегающих за столами мальчишек. Сандро и Лучиано здесь быть не должно, но кто сможет удержать дух сорванцов, когда взрослые устроили себе развлечение без них.

— Моему сыну вы понравились. Кроме того… Вы знаете, что я смог напасть на след Нери в том числе благодаря вам?

Я изумленно покачала головой. Фоскарини усмехнулся.

— Подозрения в том, что Нери может иметь свой интерес, появился у меня еще когда он слишком охотно согласился поехать в глушь, чтобы излечить Рихтера. С ним он так поладить и не смог. А учитывая феноменальную интуицию повелителя стихий, я предположил, что и его неприязнь не случайна. Но толчком к расследованию стали именно вы, сеньорита. Сонди поймал вас за весьма странным ритуалом в медицинском кабинете моем палаццо. И уж не корите его за предосторожность — донёс мне. В тот момент ваша персона… вызывала у меня ряд вопросов, и мне стало интересно, что приглашенная целительница пыталась сделать. Я пригласил одного знакомого мага — посмотреть, что за заклинание навесили на комнату, и не причинит ли оно обитателям двора вред, и он обнаружил, что вы провели ритуал очистки. Варварский, едва ли не запрещенный — но вполне действенный. Предыдущий целитель, что пользовался этим кабинетом — был Гидеон Нери, лечивший Магду, мою первую жену. Рената… вы ведь от него сбежали из Меноде? Летиция говорила, что выглядело всё так, что он едва ли вам не угрожал. Впрочем, не важно. У меня давно были подозрения, что кто-то из моего окружения предатель. Затем мы выяснили, кто такая Ванда Аллигьери, и паззл сложился.

Фоскарини некоторое время помолчал, а затем с горечью сказал:

— Кажется, он убивал мою жену — многие годы мучил её под видом лечения, и не добившись ничего, продолжил своё грязное дело уже в Орлэнде — с другими пациентами. Первым моим порывом было просто убить подонка, но я остановился.

— Почему?

— Потому что если подергать за ниточки, что удерживают эту марионетку, можно обнаружить много интересного. Впрочем, и сам целитель довольно опасен. А вы смогли ему противостоять — не дали себя запутать, настояв на своей версии произошедшего, отказались стать его ученицей — да-да, Летиция мне всё рассказала. Мне нужны такие люди. Так что если вдруг ваша история с Рихтером не сложиться, я всегда буду вам рад, Рената.

Я кивнула, показывая, что оценила жест доверия Фоскарини. Он предлагал мне свое покровительство и защиту. Если Лауро Фоскарини станет королем… я сделаю неплохой карьерный рост, и никогда не буду знать нужды. У Рихтера тоже не будет причины на мне жениться только лишь из-за благородной попытки мне помочь. Потому что я не хотела становиться обузой для северянина.

— Что теперь будет с Гидеоном Нери? — задала вопрос, желая отвлечься от тягостных мыслей о северянине.

— Церковь примется за него всерьез, а заодно и выяснит кое-какие делишки алертийцев за их спинами. Агастусу это не понравится. — Патриций довольно рассмеялся. — Нери очень вовремя подставился, и заодно подставил своих покровителей. Конечно, он попробует еще трепыхаться, но едва ли что-нибудь сможет сделать.

Нашу весьма любопытную беседу прервали. Рихтер вернулся, ведя а собой… того самого Стефана Ланге. Выглядел он при этом на редкость довольный, будто пес, принесший своей хозяйке кость. Дескать, вот, любуйся вблизи на своего красавца!

— Стефан, позволь тебе представить мою целительницу, Ренту Бьянки. Я тебе о ней рассказывал.

Меня оглядели весьма внимательно и несколько насмешливо. Хотя насмешка эта была совсем не злой, а вполне даже дружелюбной. Зато я поняла, что это не мне демонстрируют симпатичного грейдорца, а ему — меня…

— Как интересно! Это правда, фрейлейн, что вы приняли ухаживания Корбина? Очень, очень смело!

Это было уже слишком для меня, так что я, найдя приемлемый повод, поспешно сбежала от этих благородных сеньоров, которых почему-то слишком интересовали наши отношения с Корбином. Он всюду привлекал слишком много внимания, и из-за него и я постепенно утрачивала статус невидимки. Все, кто хоть краем уха слышал, что маг решил жениться, тут же начинал коситься в мою сторону, пытаясь понять, чем же именно я его привлекла.

Нет, хватит! Светское общество явно не по мне. Я поставила пустой бокал на столик, схватила другой — еще полный, и отправилась искать племянника. Ему пора было готовиться ко сну. Но вместо этого снова наткнулась на Стефана Ланге.

— Фрейлейн!

Он заступил на гравиевую дорожку передо мной, раскинув руки, будто пытаясь поймать, и мне тут же захотелось нырнуть в кусты. Я справилась со своим порывом, и просто сделала шаг назад.

— Сеньор?

— Я вас напугал? Простите! Мне просто захотелось извиниться. Кажется, мой интерес при нашем знакомстве был несколько неуместен, и заставил вас сбежать.

Он тараторил на грейдорском так быстро, что я с трудом его понимала. Хотя учитывая, как ужасен был его лермийский, пусть лучше так. Ответила я тоже на его родном языке.

— Мне нужно было найти племянника.

— Одного из двух сорванцов, что сорвали парик с головы уважаемого сеньора Гаудо?

— Что они сделали?! О, нет… Как только я найду Лучиано, ему не поздоровится!

Ланге тут же попытался меня успокоить:

— Не беспокойтесь, хозяин дома уже провел воспитательную беседу с мальчиками и отправил их спать. Ситуация Фоскарини скорей позабавила, чем разозлила. Так что может вы вернетесь к нам, сеньорита? Мне показалось, Корбин вас искал.

— Я немного устала, и лучше отправлюсь спать.

— Тогда давайте я вас провожу! — аристократ оказался не менее настойчивым, чем Рихтер.

По прямой тропинке по саду можно было дойти за минуту, но грейдорец решил пойти более извилистым путем.

— Вы знаете, почему я здесь? — внезапно спросил он.

— Нет. Я всего лишь гостья дона Фоскарини, и не посвящена в его дела.

— О, я не о моей дипломатической миссии. Это довольно скучно, и не стал бы обременять вас, Рената, политическими разговорами. А вот о нашем общем друге с удовольствием бы поговорил. Я собирался забрать его домой. — В этот момент я запнулась. Стефан поймал меня за предплечье, а потом и вовсе взял под руку. — Видите ли, наш дорогой друг Корбин весьма неуживчивый человек, и так уж получилось, что его отношения с канцлером Грейдора некоторое время назад испортились. Поэтому император Анджей счёл разумным позволить своему вассалу покинуть на некоторое время страну, тем более что тем самым он помогал своему дорогому союзнику Лауро Фоскарини услугу. Но поездка немного затянулась, и Его Величество решил, что господину Рихтеру пора вернуться. Только вот беда — господин Рихтер сегодня ясно выразился, что пока никуда не собирается. И что-то мне подсказывает, что дело не в его расположении к дожу Конте, а в вас, Рената.