Запретное целительство. Сеньорита Смерть

Глава 45. В которой все становится только хуже

Рената Бьянки.

Падре меня что-то спросил, и я машинально кивнула. Судя по ободряющей улыбке священника, он получил тот ответ, который хотел.

— Сеньоры, я заберу у вас сына и Ренату. Мне так о многом нужно узнать у моей дорогой своячницы, — сказал боевой маг, приобнимая нас с Лучиано за плечи. Не давая ни одного шанса вырваться.

Кроне не спрашивал разрешения, лишь только утверждал свои права — на Лучи и меня. Кажется, Рихтер хотел что-то возразить, но поймал мой взгляд, и резко отвернулся. Не знаю, о чем северянин подумал в этот момент. Но лучше бы ему не вмешиваться. Джакомо не такой простак, как Вико. Ему хватит лишь одно неосторожно сказанное слово, нечаянный жест или слишком пристальный взгляд, чтобы догадаться о наших с Корбином отношений. И едва ли мне это простят. Джакомо найдёт способ растоптать меня — за то, что я подарила другому то, в чём отказала ему.

Но даже если я не могла отстоять себя, Лучиано не должен был пострадать.

— Лучиано только что с прогулки. Ему стоит немного отдохнуть.

— Ты слишком о нём печешься, — укоризненно сказал боевик. — Хотя он и вправду выглядит бледненьким. Не будем его мучить. У нас ведь еще будет время поболтать, да, сын? Я хочу знать всё о твоих успехах. Твоя тётя, к сожалению, в своих письмах весьма лаконична. Не написала даже, что уехала в Ценасси, взяв тебя с собой. А что если бы я приехал в Меноде, и не нашёл вас дома? Я бы сильно волновался.

— Прости, Джакомо. Всё произошло так быстро. Но я бы непременно тебе написала, если бы мы здесь задержались.

Фоскарини мягко поставил чашечку на стол.

— Мальчику здесь вполне хорошо. Он занимается вместе с моим сыном у одного из лучших преподавателей Лермии и постоянно находится под присмотром. Это меньшее, что я могу дать сеньорите Бьянки за её помощь. Не считая денег, конечно.

Кроне вежливо улыбнулся.

— Вы чрезвычайно гостеприимны, благородный дон.

Недоволен. Фоскарини невзначай дал понять Джакомо, что тот плохо выполняет свои родительские обязанности. И от боевого мага это не ускользнуло. Может, сейчас он и пропустит оскорбление мимо ушей, но едва ли забудет. Впрочем, у дожа нет причин бояться гвардейца Святого Престола. В своей провинции Лауро Фоскарини полновластный хозяин, да и в столице у него полно влиятельных друзей.

И все же и на него не стоит рассчитывать. Пока я нужна дожу, но он так же легко забудет обо мне. Рассчитывать можно только на себя. Хотя предложение Рихтера уехать в Грейдор кажется мне всё заманчивее. Если бы только знала, как законно вывезти Лучиано за пределы Лермии… Получить согласие Кроне было нереально, а у меня получить полное опекунство над племянником не было шансов.

При сыне Джакомо вёл себя вполне прилично. Беззлобно подшучивал, задавал ему вопросы — и кажется, совсем не сердился, когда тот мямлил и заикался, а то и вовсе отмалчивался. Кроне даже вежливо остался ждать меня в гостиной гостевых покоев, пока я хлопотала над ставшим совсем грустным и вялым Лучиано. Его реакция на появления отца немного пугала. Пусть они и не были близки, но Джакомо никогда не поднимал руку на сына. Если честно, он им даже не слишком интересовался. В последний раз боевик приезжал в Меноде год назад — буквально на пару дней. Подарил ему игрушечную шпагу, и тут же забыл о существовании сына. Я подозревала, что Джакомо просто не знал, как обращаться с хилым и болезненным ребенком.

Я переодела Лучи и уложила его в кровать.

— Отдохни часок. Сеньор Кастено зайдет за тобой и отведет на ужин, — сказала я, ласково подув на лоб мальчика.

— А ты куда?

— Ты же слышал — твой папа хочет поговорить со мной.

— Взрослые дела, — вздохнул Лучи. — Рената…

Замялся, пытаясь подобрать слова.

— Да, милый?

— Папа ведь приехал из-за меня?

— У него здесь дела. Но я думаю, он очень рад тебя видеть, — осторожно сказала я. Что бы ни было между мной и Джакомо, я не хотела, чтобы Лучи плохо думал об отце.

— Ты ведь не отдашь меня ему?

Так вот о чём он так беспокоился!

— Нет. Как я могу с тобой расстаться, детеныш? Ты мне нужен самой — даже таким непослушным поросёнком.

Я не удержалась, и поцеловала племянника в холодную ладошку, незаметно для него делясь своей силой.

— Фу, обслюнявишь, — проворчал он, но кажется, немного успокоился, перестав удерживать меня за рукав. — И совсем я не устал…

— Ага, только глаза во всю слипаются. Плохо ночью спал?

— Мне казалось, что к нам кто-то зашёл. А еще у тебя была опять дверь закрыта.

Я не удержалась и покраснела. Рихтер наложил на мою спальню заклятие, так что ни один звук не мог проникнуть наружу, но у Лучиано уже просыпался дар боевого мага, и он все рано мог так или иначе почувствовать присутствие чужого.

— Никого не было. А тебе, молодой человек, давно пора ночевать у себя. Вот женишься, и что, тоже ко мне спать будешь приходить?

— Вот было бы здорово, если бы мог женится на тебе, Рената, — зевнув, сказал Лучи. — Тогда мы никогда бы не расставались.

Веки его сомкнулись, и он засопел, оставив меня в смешанных чувствах. За моей спиной тихо хмыкнули. Джакомо стоял в дверях. Когда я вышла, он прикрыл за мной дверь, и уже почти не сдерживаясь, рассмеялся.

— Вижу, у меня появился серьезный соперник. Мне пора беспокоится? — продолжая улыбаться, спросил он.

— О чём ты говоришь, Джакомо! Он просто ребенок, и не знает, что говорит.

— И всё же я немного ревную. Ты так ласкова с Лучиано, и холодна со мной.

— Он — сын моей сестры. Единственное, что от неё осталось. И моя родная кровь.

— Хочешь сказать — что я тебе совсем чужой человек? Как жестоко!

Пусть рядом и нет других людей, Джакомо продолжает играть — не для меня. Со мной. Изображает славного парня, флиртует, невзначай касается — плеча, волос, руки… Отлично понимая, как мне всё это ненавистно.

— Давай прогуляемся, Нат.

Кроне только с дороги, но всё еще полон сил. К вечеру должно было стать прохладно, и я прихватила с собой шаль. Спускались до парка молча. Я шла чуть позади мужчины, не давая ему взять меня под руку.

Мы остановились у пустующей, скрытой густым плющом беседки. Кроне галантно отряхнул для меня скамейку, и сам уселся рядом, настолько близко, насколько мог.

— Так ты просто охраняешь падре? — осмелилась я спросить.

— Не совсем. Падре хоть и разбирается в магических практиках, сам даром не обладает. Так что я его глаза и уши. И немного советчик. Если расследование пройдет удачно, и я окажусь полезен, то смогу возглавить гвардию. Не всю же жизнь мне ходить в капитанах.

Кроне был на четыре года меня старше, и когда мы познакомились, уже вступил на службу— тогда в городской страже Орлэнды. Но это была только ступенька. Кроне всегда претендовал на большее. Поэтому я была не удивлена, что он смог сделать такую хорошую карьеру. Алая гвардейская куртка и белые, без единого пятнышка брюки, плотно обтягивающие сильные ноги, невероятно шли Джакомо Кроне. Красивый, уверенный в себе мужчина, находящийся на пике своих сил. Завидный жених для многих.

— Ты еще не надумал жениться второй раз? — невзначай спросила я. Заведи он себе семью — может, перестал бы вмешиваться в мою жизнь.

— Нет. Не издевайся надо мной Нат. Мне нужна только ты. Я много раз тебе это говорил. И это никогда не изменится.

Уверена, он мог выбрать себе женщину из самой лучшей семьи — богатую, юную, очаровательную сеньориту, которая бы стала смотреть ему в рот и никогда бы не перечила. Так почему он не может оставить меня в покое?!

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой. И не понимаю, почему ты продолжаешь упрямиться.

— Не понимаешь?! — Я вскинулась, и тут же усилием воли заставила себя сесть обратно. — Давай не будем снова начинать этот разговор. Моё решение осталось прежним.

В желтовато-карих глазах Джакомо вспыхнули злые огоньки.

— Чем я тебе не угодил, Рената?! Разве я заслужил такого к себе отношения? Я присылаю деньги Лучиано, много раз предлагал тебе переехать в свой дом, сделать тебя его хозяйкой. Ты бы не знала горестей, была бы всем обеспечена. Вместо этого ты предпочитаешь позорить свою семью, живя одна, да и еще связалась с этим… грейдорцем.

Я решила промолчать. Может, если не буду спорить, он успокоится. Оправдываясь, я вызову еще большие подозрения.

Но Джакомо не собирался восстанавливаться. Он схватил меня за подбородок, заставляя поднять голову.

— Смотри мне в лицо, Нат! И не изображай из себя жертву. Да, однажды я оступился. Но уже сполна расплатился за это, женившись на твоей мелочной и истеричной сестре.

— Не смей так говорить об Исе!

— Разве я вру, Нат? Наш брак с ней был ужасен, — с горечью сказал Джакомо. — Она обманула нас обоих. Воспользовалась нашей ссорой и хитростью женила меня на себе. Но даже получив желаемое, продолжала ненавидеть тебя. Знала бы ты, что она рассказывала мне. Называла ведьмой, говорила о том, что ты когда-нибудь спятишь так же, как ваша бабка…

Боевик нежно коснулся большим пальцем моих приоткрытых губ, сейчас соленых от слёз. Он знал, как ударить меня побольнее. И кажется, наслаждался своей властью.

— Пожалуйста, перестань, — дрожащим голос попросила я. — Не надо так…

— Исабелла мертва, но всё ещё продолжает портить нам обоим жизнь. Ведь из-за неё ты отталкиваешь меня, да, Рената?

Своим бархатным обволакивающим голосом будто пытался загипнотизировать меня, лишить своей воли. Но я все еще в силах была сопротивляться. Попыталась помотать головой, но Джакомо всё ещё крепко держал меня.

— Ты сам обидел меня, Джако. Забыл об этом?

— Я был юн и глуп, и слишком… увлечён тобой. Дай мне второй шанс!

— Нет. Нет. Нет! Сколько раз мне повторять это? Я больше не пущу тебя в свою жизнь.

— Я найду способ тебя переубедить.

Джакомо склонился ко мне, собираясь поцеловать, но в этот момент деревянная доска на ступеньке скрипнула.

— Простите, тут кто-то есть?

Рихтер умеет бесшумно появляться, но в этот раз он предпочёл предупредить о своем появлении. Кроне отпустил меня, и я поспешно вытерла слёзы, всё ещё текущие по щекам.

— О, сеньор Кроне! Рената… Ты плачешь?

Вместо меня ответил Джакомо.

— Рената весьма чувствительна, а я, к сожалению, напомнил о нашем с ней общем горе. — В голосе Кроне слышалось раздражение.

— Это так, Рената? — на своем родном языке уточнилповелитель стихий.

Что же ты делаешь, Корбин?! Зачем смотришь так встревоженно, почему не скрываешь свое беспокойство? Называешь по имени, да ещё так… что даже дурак догадается, что ты ко мне неравнодушен. И так сложно не броситься тебе в объятия, и твоими поцелуями смыть невидимые следы от пальцев Джакомо Кроне.

— Да.