Запретное целительство. Сеньорита Смерть

Глава 24. Великий соблазнитель Корбин Рихтер

До полуденной жары еще было далеко, и в парке было приятно прохладно и тенисто. Но Рихтер все равно напялил на нос круглые очки с черными стеклами, сделавшие его лицо еще более странным. Мне же было достаточно и шляпки.

Я вспомнила глупый стишок о повелителе стихий и прыснула.

— Что? — вскинул брови Рихтер, и умоляюще прижал руки к груди. — Вы же не надо мной смеетесь?

— Я вчера не могла заснуть и придумала… Вот, послушайте!

Повелитель стихий был в Меноде

И следовал местной он моде

Маг шляпу носил

Чем всем угодил

Пусть следовал он лишь природе

— Чудесно, сеньорита! — захлопал Рихтер. — Но я так и не понял, что именно в моей природе — угождать или носить шляпы?

— Судя по вашей бурной реакции, все же первое, — рассмеялась я.

Рихтер резко развернулся ко мне, приспуская очки с длинного носа, будто желая лучше разглядеть.

— Сеньор? Что-то не так?

— Нет-нет, все в порядке, — поспешно улыбнулся маг, почему-то смущенно. — Рената… давайте дойдем до пляжа? Тут не так уж и далеко.

Я кивнула. Рихтер тут же оттопырил свой локоть, предлагая мне за него взяться. Но я предпочла не заметить это. В парке иногда сновали слуги и садовники, и меньше всего мне хотелось, чтобы во дворце шептались, что я гуляю под ручку с грейдорцем.

Пляж был великолепен. С белым, идеально чистым песком, и прозрачной бирюзовой водой. Море сегодня было абсолютно спокойным.

— Надо было одеть купальные костюмы, — вздохнул Рихтер, доставая из заплечной сумки огромное цветастое покрывало, и стеля его под огромным зонтом.

Я заломила бровь.

— Вы я, гляжу, обо всем позаботились.

— Кроме одежды для плаванья. Хотя плаваю я так себе, уж больно около моего дома река была бурная, а я в детстве был трусишкой… А вы? Умеете плавать?

— Немного. Но я росла не у моря, лишь иногда ездила с семьей летом.

И в любом случае, я бы не стала щеголять перед грейдорцем в довольно откровенном купальном костюме. Тем более когда мы вот так вот одни. В этот момент я поняла, что уединения следовало бояться совсем по другой причине. Пусть пляж был закрытым, попасть сюда все же было легче, чем во дворец.

— Сеньор, разве здесь для вас не опасно? На вас же недавно покушались, а сейчас вы без магии.

— Но не беззащитен, — промурлыкал Рихтер, доставая кобуру из холщовой сумки.

— Револьвер заряжен?!

— Конечно! К тому же я легко обнаружу, если к нам решат подкрасться с недобрыми намерениями. Хотя удивительно, что моя интуиция и работает даже без дара. Наверное, потому что я гениален!

Вот уж кто от скромности не умрет. Маг уселся и похлопал рядом с собой, другой рукой доставая из сумки бутылку белого вина.

— Я не буду пить. И вам не советую, пока вы лечитесь.

— Так я же все равно кроме укрепляющей отравы ничего принимаю. А к вечеру, к вашему сеансу пыток все уже выветрится. Ну же, Рената! Перестаньте притворятся злюкой, и побудьте собой. Бутылка зачарована, поэтому вино все еще прохладное. А еще оно сладенькое.

— Потому что дамы любят сладкое? — иронично предположила я, усаживаясь на покрывало на некотором расстоянии от мага.

— Потому что сладкое люблю я. О, еще персики с собой взял, и сыр! Правда, он как-то… Немного в сумке… Ничего, если вам не понравится, я сам все съем.

Можно было пожалеть будущую жену грейдорца — прокормить мага было непросто. Он позавтракал у себя, перекусил в моей гостиной, и снова готов был есть.

Я опустила голову на колени, пряча улыбку. Вот ведь пройдоха! Приглашал меня на прогулку, а теперь мы на пикнике. И самое главное, что и сбежать то не хочется. Хотя всё же от вина откажусь. Не потому что боялась, что Рихтер начнет приставать, пользуясь моим состоянием — он в этом плане вёл себя почти безупречно.

Скорее, что излишне разболтаюсь, а потом буду жалеть. Ведь ни дружбы, ни уж тем более любви у нас не получится. Так к чему же тревожить свое сердце, открывая его перед этим веселым и насмешливым чужаком, любящим сунуть свой нос куда не просят?

Хотя, кажется, я все же стала постепенно поддаваться странному очарованию Корбина Рихтера. По крайней мере, когда наши руки иногда случайно прикасались, мне не хотелось тут же сбежать куда подальше. А ведь обычно, если дело не касалось лечения, когда я сама все контролировала, или формальных приветствий, даже такая мимолетная близость была мне неприятна.

Возможно, я постепенно начинала меняться. Или Корбин Рихтер чем-то неуловимо отличался от других мужчин, что встречались раньше на моем пути. Он флиртовал, шутил, и даже подтрунивал надо мной, пусть и в своей, довольно бесцеремонной манере. И кажется, все еще пытался меня раскусить. И я не всегда знала, что можно ожидать от нахального грейдорца. Но…

Он смотрел мне прямо в глаза и улыбался. И мне хотелось улыбнуться ему в ответ.