Маленькие камчатские истории

Летом 1914 г. в Европе вспыхнул пожар войны, вскоре ставшей мировой. События здесь разворачивались следующим образом. 15 июля 1914 г. Австро-Венгрия объявила войну Сербии. 17 июля Россия, традиционно поддерживавшая братскую славянскую страну, начала всеобщую мобилизацию. Спустя два дня — 19 августа — Германия объявила войну России. 4 августа русские армии Северо-Западного фронта перешли в наступление в Восточной Пруссии, а на следующий день Юго-Западный фронт атаковал австро-венгерские войска в Галиции.

Главный противник России — Германия — имела на Дальнем Востоке военные базы. В ходе подготовки к войне она развернула в портах своих колоний, в том числе и в Китае, крейсерские эскадры, способные перерезать морские коммуникации противника и тем самым затруднить снабжение его предприятий и населения. Одно из таких соединений под флагом адмирала графа Шпее базировалось в Циндао — административном центре арендованной Германией китайской территории Киао-Чао. Районом действия эскадры определялись южная часть Тихого океана и Индийский океан. В ее состав, кроме прочих кораблей, входил броненосный крейсер «Гнейзенау».

В течение первой недели августа 1914 г. в Петропавловске складывалась напряженная ситуация. Патриотический подъем, сопровождавший известие о начале войны, сменился тревожным ожиданием.

31 июля камчатский губернатор Н. В. Мономахов получил телеграмму из Хабаровска от приамурского генерал-губернатора Гондатти, извещавшую о том, что «по имеющимся сведениям, германский крейсер «Гнейзенау» пошел на Камчатку». 1 августа Мономахов обратился к населению города со следующими словами. «Мною… получено известие, что германский крейсер «Гнейзенау» направляется к берегам Камчатки. Следует думать, что он придет в Петропавловск, может быть, завтра или послезавтра. Так как мы находимся в войне с Германией, то считаю необходимым предупредить население, что со стороны вражеского судна могут быть предприняты против Петропавловска и его населения те или иные насильственные действия: насилия против личности, расхищение имущества, убой скота и тому подобное.

Предупреждая население о вышеизложенном, рекомендую жителям Петропавловска теперь же озаботиться о вывозе из Петропавловска в селения Завойко (ныне город Елизово — С. Г.), Паратунка и другие места женщин, детей, а также того имущества, которое они пожелают сохранить.

На случай, если для охраны порядка или для действия против неприятеля будет сформирован отряд добровольцев, предлагается лицам, желающим вступить в состав этого отряда, теперь же заявить о своем желании начальнику камчатской жандармской команды ротмистру К. Н. Бологовскому.

Уверен, что население города Петропавловска сохранит полный порядок и будет в точности исполнять указания тех лиц, которым мною поручены будут все действия и распоряжения, связанные с приходом неприятельского корабля».

Велика ли была вероятность нападения германского рейдера на столь отдаленный российский порт, которым являлся Петропавловск? Здесь не было ни военно-морской базы, ни развитого портового хозяйства, ни сколько-нибудь существенного грузооборота. Более вероятным представлялся набег на Владивосток, который, ввиду наличия железной дороги, соединявшей его с центральной Россией, мог быть использован для поставок продовольствия и военных грузов.

Тем не менее, меры безопасности были приняты. Впрочем, они, как и в 1904—1905 гг., могли быть лишь сведены к удалению из города мирного населения, казенных денег и бумаг, да к прекращению работы маяка.

2 августа губернатор приказал его смотрителю Лосеву погасить маячный и створные огни и не зажигать их «впредь до особого моего распоряжения». Это должно было затруднить неприятельскому крейсеру вход в Авачинскую губу.

Для эвакуации населения использовались плавсредства, имевшиеся в порту, в том числе катера, принадлежавшие местному агентству Добровольного флота и областной администрации. Об этом свидетельствует заявление некоего гражданина Лунева об уплате ему 40 рублей, причитавшихся «за работу на катере во время эвакуирования жителей города Петропавловска по случаю предполагаемого прибытия германского крейсера в августе месяце 1914 г.», поданное в областной совет 26 мая 1918 г., то есть спустя почти четыре года после событий. Эту сумму по просьбе Лунева передали на благотворительные нужды.

4 августа 1914 г. Мономахов докладывал генерал-губернатору в Хабаровск о том, что он, «принимая во внимание полную беззащитность города», распорядился вывезти из Петропавловска в селение Завойко областное казначейство и важнейшее делопроизводство казенных учреждений, удалить женщин и детей, «что уже исполнено». «В дальнейшем буду руководствоваться долгом присяги… приму меры подготовки соответственно местным условиям, имеющимся в моем распоряжении средствам. Прошу указаний, должна ли жандармская команда оказывать врагу Родины вооруженное сопротивление всеми имеющимися средствами?».

Ответ пришел 6 августа. Действия губернатора были одобрены. «Примите все меры к охране на новом месте перенесенных денежных сумм и ценностей. При нападении врага, конечно, его надо отражать всем, чем только возможно. Камчатке не впервые меряться силами с неприятелем, и она знает, как его надо встречать».

Основной силой, которую можно было выставить против возможного десанта, была жандармская команда. Правда, ее командир ротмистр Бологовский докладывал Мономахову, что она «по своему состоянию вряд ли может оказать серьезное сопротивление неприятелю». Кроме того, ротмистр сообщил, что перед отправкой команды на Камчатку он получил от генерал-губернатора разъяснения о том, «что в силу политических договоров на обязанности камчатской жандармской команды лежит только чисто полицейская служба, то есть охрана внутреннего порядка и спокойствия». Естественно, что последнее можно было отнести только к мирному времени. Телеграмма Гондатти снимала все сомнения в части использования команды.

Мономахов отдал Бологовскому следующий приказ: «Сообщая Вам взгляд главного начальника края (имеется в виду генерал-губернатор Гондатти — С. Г.) на государственную обязанность не только жандармской команды, которая по существу своему является воинской частью, но и обязанности каждого истинного сына Родины, вполне разделяемый мною, предлагаю Вам принять меры к тому, чтобы вверенная Вам команда была бы в полном своем составе наготове на защиту русской территории в случае нападения врага. Кроме того, я считаю безусловно необходимым, чтобы в помощь Вашей команде на время военных действий Вы сформировали бы из местных жителей вольную дружину, которая, находясь всецело в вашем распоряжении, могла бы в случае надобности оказать поддержку жандармской команде и надлежащий отпор врагу».

Отпор давать не пришлось. Вскоре Мономахов обратился к населению города со следующим посланием. «Ввиду изменившегося положения на театре военных действий, возможность прихода какого-либо германского военного корабля в город Петропавловск стала маловероятной. Поэтому жители, выбывшие из города ввиду могущей быть опасности от вражеского нападения, могут спокойно возвратиться к своим мирным занятиям».

Символом уменьшившегося напряжения стал вновь заработавший маяк. 7 августа последовало распоряжение губернатора его смотрителю: «Предлагаю Вам с сегодняшнего дня маячный и створный огни зажигать вновь. Убранные по моему распоряжению створные знаки сегодня восстанавливаются».

Что же произошло? В противостояние великих держав, основным театром которого являлась Европа, включилась Япония. 2 августа она, формально выступившая на стороне Англии, Франции и России, но преследовавшая собственные цели расширения влияния в Юго-Восточной Азии, предъявила Германии ультиматум с требованием немедленного удаления германских кораблей из японских и китайских вод и передаче ей не позднее 2 сентября без всяких условий и компенсаций территории Киао-Чао.

10 августа Япония объявила Германии войну. К концу осени после упорных боев она захватила Циндао и германские колонии — Марианские, Каролинские и Маршалловы острова. На этом ее участие в войне практически завершилось. Германский флот в Тихом океане был нейтрализован.

О том, какую опасность для русских мог представлять вражеский рейдер, говорит вот такой факт. 28 октября 1914 г. легкий крейсер «Эмден», входивший в ту же эскадру, что и «Гнейзенау», внезапно атаковал в порту Пенанг на острове Цейлон крейсер «Жемчуг», действовавший вместе с британским флотом. Русский корабль был уничтожен торпедами и артиллерией в течение нескольких минут. На нем погибли 82 и получили ранения 115 моряков.

Дальнейший ход мировой войны непосредственно Петропавловск не затронул. Но камчатская общественность не осталась в стороне от драматических событий, происходивших на фронтах. Своеобразным координирующим центром ее помощи российскому воинству стала редакция газеты «Камчатский листок». Население города и окрестностей, а также приезжие охотно жертвовали сюда денежные суммы, продукты, одежду и различные принадлежности. Об этом регулярно сообщала газетная рубрика «Солдату в окопы».

Только за первую неделю ноября 1916 г. в редакцию обратились О. М. Головко и Абрамов, которые передали пять пар перчаток, тридцать семь фунтов махорки, десять книжек курительной бумаги, рубашку, пару кальсон и полотенце. Рыбаки, работавшие на промысле Е. А. Колмакова: русские — Минаев, Винокуров, Корчевой и японцы — Фузита, Ивасаки, Маеда, Хисинума, Хамано, Ивасаки, Миязаки, Кудо и Окичи — пожертвовали 25 руб. Это вместе с ранее поступившими деньгами составило 72 руб. Секретари японского консульства Огата и Этоо передали союзникам тридцать фунтов махорки.

Пожертвования сдавались и в губернскую канцелярию. Так, в октябре 1916 г. рыбопромышленник Ф. П. Татаренко представил сюда для отправки на фронт два с половиной пуда махорки, более пятисот книжек папиросной бумаги, тридцать трубок и два десятка теплых вещей. «Согласно просьбы жертвователя, половину пожертвованного его превосходительство приказал отправить в кубанский казачий полк, а вторая половина… будет отправлена на Карпаты пулеметной команде. За столь щедрое пожертвование нашим солдатам господином губернатором выражена Ф. П. Татаренко благодарность».

Более крупные пожертвования можно было собрать, устроив благотворительные мероприятия. Одно из них состоялось 26 ноября, в день Георгиевского праздника. В театре «Имени С. М. и Н. В. Мономаховых» (названном так в честь супруги губернатора, считавшей себя актрисой, и его самого, слывшего театралом) прошло «грандиозное кабаре», весь сбор от которого поступил в пользу семейств георгиевских кавалеров.

Под самый занавес относительно благополучного для империи 1916 г., 31 декабря, было опубликовано проникновенное «Открытое письмо петропавловцам», отражавшее чувства и чаяния многих горожан, особенно тех, чьи близкие находились в действующей армии.

«Чем ночь темнее — тем ярче звезды. Так и на мрачном фоне потрясающих бедствий и страданий, вызываемых войною, с особенной яркостью вырисовываются подвиги героизма как отдельных лиц, так и всего русского народа. Этот общий подъем духа с особой яркостью сказывается нынешними рождественскими праздниками и у нас на далекой неприветливой Камчатке, и в нашем Петропавловске. Здесь, вне смертоносной полосы, здесь, где почти не изменилось течение мирной жизни, почти все личное отошло на второй план. На первом месте во всех слоях общества, у богатых и у бедняков — одна преобладающая мысль, одно желание: помочь, облегчить великий подвиг наших воинов, дать им хоть маленькую радость, согреть зябнущих, помочь больным и раненым. В особенности ярко сказалось это в наших петропавловских школах, где дети все свои сборы со спектаклей решили отдать в пользу раненых и на подарки солдатам, отказавшись от личного удовольствия — от елок, а взрослые так сочувственно отнеслись к их чистому порыву, что совершенно не обращали внимания на дефекты их представлений, ободряли аплодисментами, и дали прекрасные сборы в пользу наших серых героев. Да хранит всех Вас Господь!