Морально испорченная

— Подожди. Ты собираешься оставить меня вот так?

— Почему бы мне не оставить тебя так? Должен сказать, что до сих пор ты была убедительна, но я усвоил урок с тобой. — Он открывает дверь и уходит, запирая ее за собой.

К черту это дерьмо, — бормочу я про себя.

Мои усилия были напрасны. У меня возникает искушение плюнуть на пол, просто чтобы очистить свой рот от него, но я знаю, что он наверняка смотрит. Поэтому я стараюсь вести себя как можно лучше. Мне действительно нужно думать быстрее. Я не могу ничего сделать отсюда, а Адриан в опасности.

Что я могу сделать сейчас? Мои глаза бешено рыщут по комнате в поисках любой идеи, которая могла бы помочь. Но ни одна не приходит.

Отчаяние охватывает меня грудой разочарований, поэтому я делаю единственное, что остается.

Я прикусываю язык.

Сильно.

Кровь наполняет мой рот и стекает по губам.

Хорошо.

Первый шаг сделан. Затем я снова толкаю себя назад, заставляя свое тело неконтролируемо дрожать, надеясь имитировать припадок.

Конечно, он вернулся. Он наблюдал.

Он берет мою голову в руки и открывает мне рот, захватывая мой язык. Я продолжаю заставлять свои конечности спазмировать. Он пытается убедиться, что я не проглатываю язык. Мои глаза закатываются, и я делаю вид, что отключилась.

Он начинает выкрикивать какие-то команды на испанском, а затем начинает развязывать меня.

Хорошо... хорошо.

Я стону от боли, наполовину притворной, наполовину реальной, так как мой язык действительно болит.

— Ты в порядке? — спрашивает он, когда я освобождаюсь от своих ограничений. Я успеваю кивнуть, прежде чем заставляю себя потерять сознание.

— Черт. Un medico25! — кричит он, и я слышу движение. Он берет меня на руки и выходит со мной из подвала, ведя меня неизвестно куда.



Я тайком приоткрываю один глаз и вижу, что он торопливо ведёт меня в одну из более меблированных комнат с кроватью.

Он осторожно кладет меня на кровать, и я изо всех сил стараюсь казаться не в себе.

— Un medico, pendejo! Ya te lo he dicho. Que estás haciendo? — Он выкрикивает еще несколько команд.26

— Perdon, patron27. — Некоторые люди извиняются, и происходит еще одна перестановка.

Я лежу на кровати с закрытыми глазами, а Карлос все еще поглаживает мой лоб.

Его движения... ласковые. Я почти насмехаюсь над собой, за такие мысли.

Вскоре приходит врач. Поговорив с Карлосом, врач осматривает меня, светит мне в глаза и смотрит на мой рот.

— Tuvo una convulsión. Dejala descansar y la voy a examinar otra vez mañana. Le voy a dar un analgesico por ahora28. — Врач подтверждает мою шараду.

— Doctor, esta seguro que no es nada grave?29 — спрашивает Карлос, чтобы убедится, что со мной все в порядке.

— Si, claro. Quiero hacerla un prueba de sangre30. — продолжает доктор, прося взять у меня немного крови.

— Dale. Tengo algo que solver, pero mandame los resultados cuando los tienes.31 — Прежде чем уйти, Карлос опускается на кровать и пристегивает каждую руку к раме кровати, эффективно ограничивая мои движения. Зато, мои ноги теперь свободны.

Я остаюсь наедине с врачом и, закрыв глаза, жду.

— Вы можете перестать притворяться. — Доктор говорит на английском с акцентом. Я открываю глаза и уставляюсь на него. Мой рот болит, и я все еще чувствую вкус крови.

Доктор — мужчина лет сорока, одетый в обычную черную рубашку и джинсы. Видя, что он поймал меня и не разоблачил, я не знаю, чего от него ожидать.

Он оглядывает меня, прежде чем направиться к двери и повернуть замок так, чтобы никто не мог войти. Я хмурюсь. Ему просто нужно взять немного крови, верно?

— Всем было интересно, что за кусок задницы притащил Карлос. — Он смотрит на мои скованные запястья и ухмыляется, направляя руки к джинсам и расстегивает ремень.

Ты что, блядь, издеваешься?

— Карлосу это не понравится, — говорю я, мои слова искажаются из-за поврежденного языка.

— Ему не обязательно знать.

Расстегнув брюки, он подходит к кровати и начинает работать над моими джинсами. Черт!

Я не позволяю ему делать больше ничего, сгибаю ноги и толкаюс. Он на мгновение теряет равновесие, но снова прыгает на меня. Я готова к этому, я обхватываю его шею ногами, оказывая максимальное давление.

— Сука! — выплевывает он, его лицо уже покраснело.

Не знаю, как долго я смогу держать его так, поэтому я сгибаю запястья и держусь руками за раму кровати, используя ее как якорь.

Затем я сосредотачиваю всю свою силу на нижней части тела и притягиваю его голову к себе, ударяя ее о доску. Он пытается дотянуться руками до меня, и мне все труднее и труднее удерживать его на месте. Я глубоко вдыхаю и снова бью его головой, на этот раз, воспользовавшись импульсом, отбрасываю его назад и сбрасываю с кровати.

Его голова сильно кровоточит, и он смотрит на меня с убийственным взглядом.

Я снова обхватываю кулаками каркас кровати, и при одном рывке я осознаю, что он покачивается. Я начинаю бешено дергать все сильнее и сильнее, надеясь дестабилизировать ее настолько, чтобы оторвать от кровати.

Доктор медленно приходит в себя, поднимаясь на ноги. Удар по голове, должно быть, был относительно хорошим, так как он слегка покачивается.

— Чертова puta32, — кричит он, прежде чем снова наброситься на меня. К счастью, именно в этот момент рама кровати срывается с петель, и мне удается бросить ее в него, причем попадая ему прямо в горло. Он издает несколько сдавленных звуков и падает на пол, хватаясь за свое адамово яблоко.

Я вздыхаю с облегчением и беру паузу, чтобы прийти в себя. Понимая, что Карлос может появиться в любой момент, я встаю с кровати, каркас которой все еще держится на моих руках.

Я иду прямо к аптечке врача и ищу скальпель. Я нахожу его, но перерезать веревку, удерживающую мои запястья в плену на доске, все еще трудно.

Я беру скальпель в одну руку и пытаюсь повернуть его так, чтобы острая сторона задела веревку. Я проделываю это движение несколько раз, прежде чем замечаю, что начинает образовываться порез. Я продолжаю работать над этим участком, пока мое запястье не освободится. Делаю то же самое с другим запястьем, а затем бросаю раму на кровать.

Я собираюсь уходить, но для верности еще раз ударяю доктора по яйцам. Он так далеко зашел, что даже не может высказать свою боль.

Вот это было приятно.

Я открываю дверь и выхожу из комнаты, не зная точно, куда иду. В какой-то момент я слышу несколько человек и прячусь за стеной, ожидая, пока они пройдут.

Чем больше я иду, тем больше теряюсь.

Пока не дохожу до лифта.

Зайдя внутрь, я замечаю, что нахожусь на четвертом этаже. Я быстро нажимаю на ноль, чтобы спуститься на первый этаж, надеясь, что на моем пути не будет слишком много людей.



Когда двери лифта открываются на первом этаже, меня встречает пожилой мужчина в элегантном черном костюме-двойке. Я медленно перевожу взгляд с его ног на пистолет, нацеленный на меня, а потом вдруг на его лицо.

— Хименес, — говорю я, имя срывается с моих губ и заставляет вздрогнуть от боли.

— И посмотрите, кто здесь. — Присвистывает он, размахивая пистолетом. Я тут же поднимаю руки вверх, надеясь, что он увидит, что я безоружна.

Его лицо на некоторое время становится задумчивым, когда он произносит.

— Тебя не было в моем плане. Полагаю, придется заставить его действовать по обстоятельствам. — Он отводит меня в сторону и заходит в лифт рядом со мной. Он нажимает кнопку 3, и лифт поднимает нас на третий этаж.

Хименес заставляет меня идти впереди него и говорит, чтобы я шла в конец коридора.

— Отец! — Моя голова поворачивается в сторону, и я вижу Карлоса, направляющегося к нам, в его глазах бушует ярость.

— Я так понимаю, это твоих рук дело? — скучающим тоном спрашивает Хименес.

— Она моя, — отвечает Карлос, его челюсть крепко сжата.

— Нет, она не твоя. А ты собиралась разрушить мои планы. — Хименес толкает меня в знак того, чтобы я продолжала идти, но Карлос еще не закончил.

— Она должна была стать моей. — Он подчеркивает, и Хименес смеется.

— Она никогда не должна была стать твоей. Соответсвенно, сделка была выполнена. Мартин был проницательным ублюдком. — Глаза Карлоса расширяются, и я вижу, что в этот момент он срывается. Он бросается на Хименеса со всей силы.

Я делаю шаг назад, надеясь не оказаться между ними, но тут из ниоткуда появляются несколько охранников и валят Карлоса на землю.

Они обездвиживают его руки и тащат его перед Хименесом, который смотрит на него с отвращением в глазах.

— Мне не следовало брать тебя на службу. Ты слабак, как и твоя мать-шлюха. — Он плюет Карлосу в лицо, и тот начинает бороться с охранниками. — Но я держал тебя, потому что мне нужен был наследник. Теперь ты мне больше не нужен.

Хименес поднимает руку и направляет пистолет в грудь Карлосу. Выстрел эхом прокатывается по всему коридору. Тело Карлоса обмякает, из раны течёт кровь.

— Бросьте его в реку, — приказывает Хименес охранникам, и они начинают оттаскивать Карлоса.

Хименес медленно поворачивается ко мне.

— А теперь пусть начнется шоу.

И я снова начинаю идти.