Зерг по имени Маша

«Маша — масть стаи зергов?» — уточнил Жучара.

— В точку.

Сразу они не отправились. Маше надо было сначала подготовиться, назначить своему зверинцу программу поведения. Караульную службу они могли нести и самостоятельно, если правильно их запрограммировать.

— Та — ак, скотину выгуляла, газ и свет отключила, дверь заперла, — на ходу отмечала Маша, просто так, по привычке. Газа и света здесь у неё не было, а местные гости приходят без приглашения и заходят, не стучась, тем более, их точно не остановит тонкая кожаная мембрана. А вот несколько авторских зерглингов и гиблинг могут. — Степаша остаёшься за главного, так что не давай этим спуску.

«Эти» плотоядно скалились из входа в жилище. Степаша неуверенно покосился в сторону входа и проскрипел что — то невразумительное.

— Не очкуй. Будут борзеть, напомни кто их кормит. Один раз не покормишь, второй раз вежливее будут.

Зерглинки скалились уже не так плотоядно, а Степаша переводил взгляд с зерглингов на хозяйку. В конце концов что-то там проскрипел, помахал клешнёй и убрался в домик. Видимо, придумал себе какое то дело.

В гости к заразителям Маша не собиралась брать свиту вообще. В пути она надеялась прежде всего на способности Жучары. Один на один заразители просто имбовые. Маше ещё повезло, что она появилась с бонусом в псионике, и местным мозгоправам теперь не по зубам. Ну а если станет совсем туго или заразители вместо тёплой встречи попытаются высосать её мозги, то она просто уйдёт в инвиз и вернётся домой. Смерти она не боялась, во-первых, потому что один раз уже умирала, во-вторых, благодаря способности «Дар Абатура, личинка бессмертия», она может возродиться, правда, проверять эту способность не очень хочется.

А путь до общины заразителей — это отдельная сказка. Для начала потому, что этот Сусанин членистое ногий (по другому к середине пути его уже язык называть не поворачивался) повёл её по таким буеракам, что будь у неё две ноги, а не шесть, она бы их обязательно поломала. Топать под проваливающемуся и осыпающемуся щебню было тяжело, особенно с полным брюхом биомассы, Маша специально наполнила его до предела, зная, что по прибытии на место надо будет работать, а биомасса — это не только еда, но ещё инструменты и стройматериалы. Правда, с заполненным брюхом передвигаться было тяжеловато, она и так весит как корова, а с заполненными под крышечку резервуарами вес доходил до семисот килограмм. И её физический объём, соответственно, увеличивался в полтора раза.

— Ху — ху мать твою! — периодически материлась Маша. — Да как Четвёртая вообще так живёт? Легче сдохнуть сразу, чем всю жизнь так мучиться.

Мало того, что путь был ужасно трудный и неудобный, так ещё этот Жучара постоянно выходил из поля зрения. Ему с его короткими лапками по такой зыбкой поверхности передвигаться вообще смерть, если бы не его способность окапываться. Он буквально плыл по щебню, наполовину погрузившись в грунт. О Маше он периодически забывал, поэтому каждые минут десять-двадцать ему приходилось напоминать, что он не один и исчезать под землёй полностью не надо.

— Достал! Стой на месте! — потребовала Маша от Жучары и стала забираться на его хитиновый хребет.

«Ой. Тяжело!»

— Кризис. Кому сейчас легко, — ответила она ему, понадёжнее цепляясь всеми шестью лапками за панцирь.

«Что ты делаешь?»

— Как что? Прокати меня, большая черепаха. Давай. Но! Вперёд! Цоп — цобе! — Маша выразительно похлопала Жучару по боку. — Пошёл.

«Уважаемая Мать стаи, а не могли бы вы своими ножками идти?»

— Нет, не могу, вдруг война, а я уставшая. Это тебе хорошо, ты к себе домой едешь. А мне ещё работать сегодня, причём работать на твоё, между прочим, светлое будущее. Так что вези меня, лесной олень, в свою страну оленью.

«Р — р–р бу — бу — бу», — видимо, попытался ругаться Жучара. Но, похоже, мата он не знал.

Таким образом, им получалось передвигаться быстрее и безопаснее. Потенциальные враги, дикие Зерги, видя такой стратегический «тандем», обходили их за километр. О том, что они приближаются к общине заразителей, Маша поняла по постепенно уплотняющейся концентрации заражённых пехотинцев-людей. Постепенно гуща заражённых, больше всего напоминающая бесцельно шатающихся зомби, стала напоминать центр города, в день какого-нибудь важного праздника. У некоторых мутантов в броню вросли их импульсные винтовки. Некоторые казались совсем новенькими, и одну такую Маша попыталась открутить вместе с рукой владельца. Мутанты такого поведения не поняли и попытались заступиться за своего товарища. Если бы не Жучара, на псионном уровне управляющий мутантами, то Маше пришлось бы уходить в инвиз. Кстати, зря сталась, винтовка в буквальном смысле стала продолжением тела мутанта, приклад и рукоять растворились, а управляющие механизмы соединились в мышцами и нервными окончаниями.

«Мать стаи Маша, что ты делаешь?»

— Просто Маша, не надо каждый раз титул приплетать. Хочу себе такую же.

«Зачем? Разве у тебя нет естественного оружия?»

— Есть, но почему я должна ограничивать себя тем, что мне дано от рождения?

«Хм — м–м я об этом никогда не думал.»

— Вот и подумай. Блин, зачем этому мутанту вообще винтовка, если обойма пуста? Чем он вообще стреляет?

«Ну, некоторые на инстинктивном уровне приспособились ухаживать за своим оружием и пополняют боекомплект в арсенале. А другие, такие, как мы, эволюционно приспособились и теперь стреляют из своего оружие, дротиками или взрывными шариками, заправленными жидкостью, аналогичной гиблинской взрывчатой смеси. Но большинство обходится просто когтями и зубами.»

— Ух ты! Много ты о них знаешь, Жучара. Уважуха.

«Да я постоянно с ними работаю. Насмотрелся уже.»

— А что за арсенал? У вас тут есть арсенал?

«Ну так от людишек остался.»

— А меня туда пустят?

«Не знаю. Как совет решит.»

— Кстати, насчёт людишек, это ты со своими братьями столько накрошил? Им тут числа нет.

«Отчасти. Ну а что они к нам лезут? Мы их сюда не звали, приходят, стреляют, убивают. Поверхности им мало, что ли? Но основная часть мутантов сама прибилась отовсюду. У них инстинкт собираться в толпы».

Бывший лагерь военных, а ныне логово заразителей, находился за кольцом толпы заражённых. Однозначно, заразители сделали это специально, создав таким образом импровизированную преграду для всех любопытных. Чтобы пересечь такую, нужна либо армия, либо сопровождающий. Внезапно, словно за какой-то за невидимой преградой, заражённые кончились вообще, зато к ним на всех парах спешила здоровенная туша размером с дом, метров двенадцать, не меньше. Тварь чем — то походила на кентавра, также передвигалась на четырёх ногах, а сверху имела человеческий корпус.

— Ё — маЁ! Мама, роди меня обратно! Да это же аберрация!! — узнала тварь Маша и не на шутку разволновалась. Аберрации ненормальные, от них чего угодно можно ожидать. — Жучара, миленький, умоляю, скажи, что это твой друг, иначе давай бежать, пока не поздно.

«Успокойтесь. Это наш привратник, он меня не тронет.»

— А меня?

«Ну, я не уверен. Но теоретически…»

— Жучара, *** теоретик! Раньше не мог предупредить?! Дай я в тебя залезу, на всякий случай.

«Что? Нет!»

— Поздняк метаться, когда показания записаны, — заявила Маша и полезла к тому отверстию, где Жучара мутантов хранит. — Ну — ка, раздвинь булки, жиробасина.

«Прекрати, нельзя так грубо! Ты меня порвёшь!»

— Расслабься и получай удовольствие, — деловито заявила Маша, расширяя вход, больше похожий на сфинктер. — Жучара, ты у нас тот ещё извращенец, таскать у себя в жопе четырех мужиков — это да, достижение.

«А — а–а, нет, не лезь туда!»

— Да не бзди ты, тут и так воздуха нет, — сказать, что мутанты — солдаты были удивлены, значит не сказать ничего. Чтобы освободить себе пространство, Маша выкидывала их, одного за другим, на свежий воздух. А когда пространство освободилось, стала залезать туда сама.

«Ты слишком большая, ты не поместишься у меня внутри.»

— Ой, скулишь, как насилуемая тянка из японского хентая! — ответила Маша, скрючиваясь внутри Жучары в три погибели, всё же для неё тут было тесновато, даже пришлось слить немного биомассы, чтобы уместиться. — Всё, можешь больше не считать себя девственником.

«У меня внутри всё болит.»

— Не ной! И вообще, держись молодцом и знай, если это с тобой сделала девушка, то это не считается за гомосексуализм.

«Маша! Да чтоб на тебя ультралиск наступил! Что ты вообще несёшь?! Я половину тобою сказанного за этот день не понял.»

— Неважно, иди вперёд, если можешь.

«Я шевельнутся боюсь.»

— А ты ма — а–аленькими шажками и потихонечку.

«Зачем вообще ты туда полезла? Ты же можешь становиться невидимой!»

— Не спорь, это был стратегический ход!

Ну не признаваться же Жучаре, что она настолько сильно испугалась аберрации, что запаниковала и забыла о своих способностях. Аберрации же такой большой и страшный монстр, да и откатывать назад уже как-то неудобно. Лучше уж пусть считает её дурой, а она будет делать хорошую мину при плохой игре. Кстати, то место, в которое залезла Маша, никак с пищеварением связано не было, отдельный кожаный мешок, как у кенгуру. У их домашнего повелителя Фиора внутри всё не так, там помещения с плотными стенками, укреплёнными костяными рёбрами. А тут на стенах венки, сосуды, жилки и как-то жарковато и душно.

Жучара медленно зашагал к общине заразителей. Если бы он был человеком, то про него можно было бы сказать «идёт как в штаны ***». Но да, Маша никуда не спешила. И даже выглянула в «Форточку». Вокруг Жучары нарезал круги агрессивный аберрации, он явно видел нарушителя периметра, но тот скрылся внутри союзника. Своим полу выжженным от мутаций мозгом аберрации не понимал, как ему поступить: с одной стороны, у него чёткий приказ хозяина уничтожать всех нарушителей, с другой — все члены, носящие псионную метку господина, неприкосновенны. Поэтому он просто шатался вокруг груши, которую никак нельзя скушать. Аберрации были не естественными Зергами, а мутировавшими людьми, по сути, те же заражённые пехотинцы с программой поведения зомби, но сложнее. Когда королева клинков исчезла и главная сеть контроля спала, аберрации и заражённые оказались в ещё большей растерянности, чем дикие Зерги. У тех, по крайней мере, были охотничьи инстинкты, а у аберрации с заражёнными были крохи воспоминаний об их прошлой жизни человека и навязанные им чуждые инстинкты. Они стали просто живым механизмом без программы поведения, они были бы рады выключиться, да не могли. Поэтому, когда пришла община заразителей, их естественных повелителей, мутанты выдохнули с облегчением.

Маша задумалась. А почему именно община? Местные и понятий таких не знают. Просто с того момента как она появилась в этом «дивном новом мире», она ещё ни разу не слышала человеческой речи. Сёстры общались преимущественно стрёкотом и шипением, а её мозг, за счёт инстинкта Зерга, переводил ей всё в понятные и привычные формы. Жучара так вообще общается исключительно мыслеречью. Что он там побулькать способен своими шлангами? Но поведенческий уклад королев и заразителей определённо отличается. Если у сестёр это скорее жёсткая пирамидальная монархия с вассалами в виде свиты и феодалами в виде старших сестёр, на вершине которой сидит Азра, то у заразителей всё немного иначе. Как она поняла из рассказов Жучары, заразители живут в общине и строят свои взаимоотношения на доверии, которое создаётся благодаря общим интересам. Это естественно, что в группе выживать легче, поэтому они не связаны между собой сетью контроля, как она связана с Азрой. И судя по всему, у них тут всё общее, тогда как в гнезде Азры всё принадлежит Азре. Такой уклад Маше нравился больше.