Зерг по имени Маша

Чем больше Маша вертела в голове эту мысль, тем сильнее понимала всю исключительность своего положения. Интересно, насколько естественно было поведение Седьмой, в свете обычных норм поведения разумных Зергов? Седьмая — особенная среди Зергов, её задача — осуществление контакта между Зергами. А Зерги — это сплав уймы различных видов, великий пожиратель тысячелетиями путешествовал по галактикам и ассимилировал тысячи видов, если не десятки тысяч. И всем им надо как-то общаться, ну не может гиралиск, зерглинг и муталиск понимать друг друга без посредников. Хотя бы потому, что они крайне чужды друг другу. Раньше эту функцию выполняли церебралы, они обладали великой псионной мощью, теперь эту функцию исполняют матери стай, королевы ульев (те же матери стай, только прокачанные), надзиратели и владыки. В свете этих фактов можно прийти к выводу, что Седьмая не такая уж исключительная и добрая, просто её инстинкты и способности велят ей поступать так, чтобы быстрее установить контакт. Она же телепат, у неё эмпатия, причём гораздо более мощная, чем у Маши.

«Интересно, а чтение мыслей на каком уровне псионики открывается? И смогу ли я услышать мысли людей, если прокачаю этот навык?» — размышляла Маша по дороге домой.

Ещё Машу, как ни странно, занимал вопрос личности матерей стай. Они определённо личности, но когда они успевают сформироваться, если рождаются уже взрослыми? Рождаются ли они идентичными или приобретают различия в процессе развития, а может, на личность потомка влияет личность и опыт предка? Кажется, она слышала что — то такое, называется генетической памятью. Кристина в первый раз видела огнестрельное оружие, но знала, что это такое, и даже вспомнила противника, который пользуется подобными штучками. Присутствие генетической памяти — это факт, но может ли генетическая память передавать черты личности?

Из раздумий её выдернули неожиданно ударившие по ней чувства страха и ужаса. Потом боли, снова ужаса и всё, тишина.

— Какого?! — рявкнула Маша, не понимая, что происходит.

Вокруг неё никого не было, кроме подчинённых зерглингов. Потом она догадалась включить интерфейс. В журнале ей пришло короткое письмо «Авторский трутень Степаша потерян».

— Меня атакуют?

Она быстро перелистала на вкладку "тактика", ожидая там увидеть множество юнитов, помеченных красным. Юниты были, но не противника, а союзника, синие.

«Но почему тогда умер Степаша?»

Маша со всех ног поспешила домой, ожидая беду. Зергов было много, сотни полторы, в основном зерглинги.

«Неужели, это стая Седьмой? — удивилась Маша. — Слишком большая».

«Здравствуй, сестра. Ты, как всегда, думаешь слишком громко. Нет, это не моя стая».

«А чья? Я почувствовала, как умер один из моих зергов. Что происходит?»

«Да тут …»

Что сообщила ей Седьмая, Маша не услышала, эмоции заглушали разум. Она увидела, что стало со Степашей. Группа из семи зерглингов выдирала из развороченной туши куски мяса, словно стервятники, они засовывали мордочки под вскрытый хитин в поисках кусочков понежнее. Получивший свою порцию угощения зерглинг убегал, довольно виляя коротким хвостиком, а его место тут же занимал другой. Степашу просто съели. Все Машины зерглинги сиротливо сбились в сторонке, похоже, их выгнали из дома, когда сюда явились новые хозяева. Маша слышала, что в походах трутни — это всего лишь бегающие консервы, их ели, когда надо было восстановить силы, запасы биомассы иссякли, а крип не был досягаем, тут всего этого было в избытке, но они всё равно его съели. Значит, им приказали это сделать. Степаша был всего лишь трутнем, но ещё он был Зергом из её свиты, она не давала своего разрешения. То, что здесь происходило, было высшей степенью непочтительности к хозяйке.

«Стая, защищайте меня!».

Зерглинги не знали, от кого, но на всякий случай приблизились к хозяйке.

Маша вскинула винтовку пехотинца, установила переключатель в режим стрельбы очередями и открыла огонь. Пара союзных Зергов просто взорвалась от напичкавших их пуль, ещё двое сдохли от переизбытка металла в теле, остальные трое разбежались и расползались, получив критические повреждения. Туша Степаши окончательно превратилась в бесформенный фарш. Маша стреляла по зерглингам, пока обойма не опустела.

— О! А я-то думаю, кто это шумит, задохлик вернулась!

Это была Третья. Она, словно червяк из яблока, выбралась из дома, который простроила Маша. Не удивительно, Маша строила под себя, и Третьей он был маловат.

— Что, балуешься людскими игрушками? Ну — ну.

Третья забросила в свою громадную пасть одну из шести ног Степаши и захрумкала хитином, словно чипсами. Убийство зерглингов, похоже, ничуть её не расстроило. Маша ей ничего не сказала, а просто начала менять обойму в винтовке. Когда она перезарядила своё оружие и навела прицел на Третью, то почувствовала сильную боль, мгновенно сковавшую её тело.

— Больно, да? — с притворным сочувствием спросила Третья, неспешно приближаясь к Маше. — Ты чувствуешь, как сильна Азра? Конечно чувствуешь. Эта боль — наказание за то, что ты посмела поднять руку на старшую сестру.

Маша не выдержала и свалилась на крип, растянув свои ноги во все стороны, словно паук. На неё будто пресс опускался.

— Это тебе урок! Будь покорна старшим сёстрам и Азре, иначе боль будет продолжаться так долго, пока ты не испустишь дух.

— Сестра, довольно, отпусти Восьмую! — подала голос явившаяся откуда-то Седьмая.

— Заткнись, Седьмая. Не вмешивайся, я в своём праве.

— Это уже выходит за рамки дозволенного! Ты её убьёшь!

Маша почувствовала, что давление и боль не ослабевают, а наоборот, усиливаются в разы. Из её ушных раковин пошла чёрная кровь, а пузыри запасённой впрок биомассы на спине лопнули, разбрызгивая вокруг бледно-серую жижу.

— О! Ну надо же, Восьмая, ты ещё в сознании? Это достойно уважения, похоже, в тебе есть потенциал, — сказала Третья и сняла эффект совокупного псионного давления себя и Азры.

Наконец-то боль отпустила, Маша не находила в себе сил пошевелиться. Третья с абсолютным превосходством смотрела на неё сверху вниз. Последняя вспышка боли, этот подчёркнутый плевок в Машину сторону, ей снова показали, где её место в иерархии объединённой стаи Азры. Проще говоря, дедовщина, возведённая в абсолют.

— Ты пользуешься человеческими игрушками? — спросила Седьмая, подбирая винтовку пехотинца. Поглядела на неё, повертела и сломала пополам, будто это было не прочное железо, а деревянная веточка. — Какой позор. Не смей появляться перед Азрой или враждебными стаями с железным оружием. А то перед врагами стыдно.

Третья закончила глумление, повернулась к Маше спиной и отправилась в домик.

«Это не сестринство, а бабовщина какая то», — подумала Маша, собирая остатки сил в кучу.

«Восьмая, лежи, просто лежи, ничего не делай. Сдайся и утрись. Третья со всеми новенькими так поступает. Просто не делай ничего», — жалобно просила Седьмая по мыслеречи.

Но Машу было уже не остановить. Она указала пальцем на Третью и коротко скомандовала:

— Убить.

— НЕТ! — кричала Седьмая, напрягая голосовые мембраны.

Второй команды зерглингам не требовалось, они уже знали что делать и как. От нечего делать Маша каждый день устраивала им учения. Одним из которых был прорыв из окружения. Первым сдетонировал единственный гиблинг, привлекая к себе внимание и убивая с десяток зерглингов. Для безопасности, его оттеснили в сторону от основной группы и не давали этому шахиду объединиться с основной группой, когда Маша отдала приказ о защите. Зерглинги Маши не входили в общую сеть контроля, поэтому и не стали действовать, когда Маша корчилась в муках. Они вообще не понимали, что происходит, и не видели угрозы. Но сейчас, после получения прямого приказа, всё стало просто, ясно, понятно. Завязалась кровавая драка. Машиных зергов рвали в клочья, их было слишком мало, превосходство свиты Третьей было более, чем в пять раз. Но Машины зерглинги были «прокачаны» не по полной программе, но среди них были очень опасные особи, особенно трое, Дружок, Ножницы и Комарик.

— Браво, браво! — Третья даже обрадовалась зрелищу и не стала обрушивать на Машу псионический урон. — Давай, покажи мне, что у тебя тоже есть клыки!

— Смотри, не подавись, — прошипела Маша, не уверенная, что Третья её вообще слышит.

Из зерглинской кучи-малы, фонтанирующей частями тела и струосто оторвал нижнюю челюсть от его бестолковой головы. Следующим на очереди была уже рыба покрупнее, гидралиск. Не помогло. Гидралиск успел выпустить пару дротиков, отрикошетивших от панциря Дружка. А потом авторский зерглинг и по совместительству вожак маленькой стаи Зергов прыгнул ему на морду, пытаясь вцепиться в неё зубами. Гидралиск поймал его налету и собирался растерзать своими кинжалоподобными лапами, но тут уже подоспел Ножницы и попросту перекусил гидралиска пополам. Больше к цели преград не осталось. Дружок прыгнул на Третью, также как до этого прыгал на гидралиска. Она успела выстрелить в него дротиком, но тот, потершись о гладкую броню панголина, отклонился и полетел в сторону. Там, где он приземлился, случился взрыв. Дротик был полый и наполненный биологической взрывчаткой. Дружок прыгнул к своей цели, но не долетел. Третья врезала ему на лету своими когтями. Красивая сегментная броня разлетелась фейерверком, словно снегопад чешуек, а Дружок полетел в сторону, причём с весьма солидным ускорением.

Третья не успела отпраздновать победу, всё это время Дружок расчищал дорогу для главного оружия их стаи. Дружок просто не был способен нанести урон Третьей, её броня слишком прочная, он даже прокусить её не смог бы, тут нужен гиблинг, ну или кто то очень пробивной, такой как Комарик. Авторский зерглинг, задачей которого было наносить единственный, но смертельный урон, уже набрал скорость и прыгнул. Третья завопила в голос, когда Комарик проткнул её туловище насквозь и проделал в ней дыру шириною в руку. А потом ещё и не спешный Ножницы откусил Третьей одну из передних ног.

— Сдохни, тварь! — прошипела Маша, ощущая реванш.

Но Третья просто отказывалась подыхать. Сначала она лягнула от себя Ножницы в толпу растерзавших его зерглингов, а потом попросту оторвала голову Комарику.

— Сука! Я убью тебя своими руками! — крикнула Третья, вынимая из своего тела рог Комарика.

А Маша жалела, что не догадалась добавить к рогу зубцов, тогда бы Третья его хрен достала. Но кто же знал, что она такая не убиваемая тварь?! На Машу снова навалились боль и давление, но на этот раз, почему-то, не такие сильные.

— Я СКАЗАЛА ДОВОЛЬНО! — рявкнула Седьмая, потеряв терпение и видя, что ситуация окончательно вышла из-под контроля. А чтобы придать вес её словам, её Зерги вместе с их госпожой взяли Машу в защитное кольцо. Зергов Седьмой было порядка тридцати пяти, часть из которых — гидралиски, тогда как у Третьей в боеспособном состоянии было около полтинника.

— Седьмая, брысь! Пошла вон с моего пути.

— Если ты не снимешь давление, мои Зерги атакуют тебя.

— Я в своём праве. Она натравила на меня своих зерглингов, я требую сатисфакции.