На Запад!

Так за неспешными разговорами и прошли этот первый, самый короткий волок. Ладьи спустили по бревнам-сходням на воду, и они поплыли далее к Усвятам.

Искать в селе подворье Ухвата не пришлось, уже за версту до него к первой ладье подгребли два небольших челна.

– Люди добрые, с нашей артелью ряд заключайте, у нас все работники исправные, а кони крепкие! Быстро вас через большой бечевник перетянем! – кричали с одного.

– Не слушайте его, это у нас кони крепче! – кричали с другой лодочки. – Хозяин наших лошадок на одном овсе содержит. Ох они и тащат, ну, словно быки тягловые, а еще и быстро идут, словно бы жеребцы дружинных. Запомните: к артели Малуши вам нужно идти!

– Да нет, братцы, извиняйте, мы уж с Ухватом по старой привычке рядиться будем, – ответил им Фрол. – Как нам его найти?

– Да чего же искать-то? – огорченно ответил первый зазывала. – Вона, от него уже сюды челн гребет.

Действительно, от берега в сторону ладей отошла небольшая лодочка. Сидящий в ней человек быстро подгреб к каравану.

– Чего эти баламошки не смогли вас охмурить? – спросил после традиционного приветствия сидящий в ней мужик. – И правильно, у моего хозяина самая крепкая артель на всех этих волоках. И цену он не ломит, как вон некоторые.

Все пять андреевских ладей пристали к длинному бревенчатому причалу. Тут же стояли еще две купеческие.

– Так-то вы и с Василием можете сговориться, ну, коли вам сам хозяин нужен, тогда пойдемте, – кивнул на стоявшее неподалеку за крепким частоколом подворье мужик.

– Батюшки! Кого мне нонче принесло! – всплеснул руками крепкий, немолодой уже мужчина, одетый в добротный армяк и каракулевую шапку. – Рыжий, ты, что ли, Фролка?! – и он, расставив широко руки, пошел навстречу ладейному.

– Но-но, дядя, полегче, для кого Фролка, а для кого Фрол Иванович, ладейный старшина, в воинском звании прапорщика, – напыщенно проговорил андреевец. И, заметив недоумение на лице хозяина, громко в голос рассмеялся. – Ухват, да я это, я, давай же обнимемся! – И сграбастал того в охапку.

– Отпусти, ащеул! – притворно нахмурившись, выкрикнул тот. – Раздавишь ведь! У меня ведь кости уже старые, не то что у тебя, медведь!

– Ну, вот такие у меня здесь дела, братцы, – заканчивая за чаркой меда рассказ, протянул Ухват. – Пережили мы худое время, все, вот теперь жизнь наладиться должна. Лишь бы власть твердая была, а то от безвластия всякий разброд, смута и шатание. Я мыто исправно плачу, аж трем князьям не забываю отсчитывать. И ничего, и мне, и моим людям на жизнь хватает.

– Как это трем? – не понял хозяина Шуйга. – Один ведь хозяин должен быть на земле.

– Так-то оно да-а, должен бы один, – пожал плечами Ухват. – Но у нас ведь здесь три княжества сходятся: Полоцкое, Смоленское и Торопецкое. И волоки эти Двинские – они ведь такие протяженные, что по всем их землям проходят. Вот обидишь ты одного князя, так он с тебя голову снимет. Потому и платим всем. Да нам оно особо без разницы, так-то все равно одному бы это мыто уходило. Пущай уж они сами там, в верхах разбираются, чьи Усвяты. Для нас же главное, чтобы тут спокойно все было. А вот с этим покамест плохо, да я вам только что про эту беду рассказывал, – и он потер покалеченную ногу.

Фрол допил мед и поставил кружку на стол.

– Ладно, князья князьями, а нам нужно свои дела делать. Ты, Ухват, сумеешь ли все пять наших ладей одним разом переправить через этот большой волок? Сам понимаешь, по одной нам не резон там скакать, без охраны мы их никак не сможем оставить.

– Непростое, конечно, вот такое дело, но чего уж тут, мыслю я, что должоон справиться, – немного подумав, ответил тот. – Тут ведь до вас еще две купеческие ладьи подошли, да вы их и сами у причала видели. Хозяин одной со мной уже сговорился, и я ряд разрывать с ним не буду, не по чести мне такое. Так что придется, пожалуй, к Малуше обращаться. У него неплохая артель, справная, люди со старанием работают. Вы сами-то против не будете, если с вашими пятью рядом и шестая купеческая ладья по верхнему бечевнику пойдет?

– Да нам-то это как-то все равно, – пожал плечами Фрол. – Лишь бы они порядок соблюдали и нас не задерживали.

– Ну, за это вы не волнуйтесь, – кивнул Ухват. – Я и сам с вами пойду, все правильно у нас там, в пути будет. А артель Ваньки Кривого, небось, опять пораньше со второй купеческой побежит. Жадничает Ванька, все за мной он угнаться хочет. Думал вот даже сегодня на бечевник встать, так вечереет же. Кто же по нему в темноте-то ходит? Вот он завтра спозаранку и выступит, чтобы до меня на той стороне успеть чего-нибудь перехватить. Да и пусть, – махнул Ухват рукой, – чать, с меня не убудет.

– Ну, ладно, по нашему ряду мы с тобой сговорились. По размещению людей на постой у нас тоже вроде не осталось никаких недоговорок, – и Шуйга протянул руку хозяину подворья.

– Никаких, все честь по чести, – ответил тот, крепко ее пожав. – Теперь тут дело только за нами.

Работали артельные Ухвата дружно, однако та купеческая ладья, которую перевозила артель Кривого, встала на бечевник гораздо раньше. Дожидаться, пока зайдут на дроги шесть других, она не стала.

– Но! Пошли, родимые! – крикнул Ванька, и восьмерка лошадей потащила огромную телегу на широченных колесах по древнему волоковому пути.

– Спешит, зараза! – сплюнул на землю сын Ухвата. – Мы вон всю ночь этот бечевник правили и разглаживали, чтобы ничего ходу не мешало, а вот теперь опять на нем колея будет. Хоть бы морозы, что ли, поскорее ударили.

– Дурак ты, Васька, – усмехнулся Ухват. – Морозы ударят, а там еще две седмицы – и Воробьевый волок намертво встанет. Дюжину последних ладей мы вытащим и все, сиди потом, жди весны. Не-е, пускай уж так, как оно есть, а бечевник – он общий, люди Кривого его тоже ведь постоянно оглаживают. Пущай себе бегут с Богом.

– Назар, ты ведь со своими людьми до Полоцка с нами, потом уже дальше до Вильно отдельно пойдешь? – спросил разведчика Шуйга.

– Ну да, все как мы и обговаривали, – подтвердил тот. – Как только вас разместим на новгородском торговом подворье, так потом последним речным караваном дальше к литвинам двинем.

– Понятно, я уж в твои дела-то не лезу, – хмыкнул орудийный старшина. – Вы у нас ведь особливые люди. С секретами. Просьба у меня к тебе есть: возьми ты пятерку своих, пробегитесь по верхнему пути, сам ведь знаешь, есть там неспокойные места. Поглядите, может, чего и усмотрите где, да нас потом предупредите? Я же по повадкам вижу, что у тебя пластуны – ребятки сноровистые.

– Это да-а, – улыбнулся разведчик. – Парни что надо. Да я и сам хотел вам это предложить, чтобы нам не тащиться с дрогами. А так и оглядимся, и разомнемся, подышим маненько. – И он обернулся к сидящей отдельным небольшим кружком пятерке: – Пекко, поднимай ребят, вперед пробежимся втихую.

Пластуны поднялись, быстро поправили одежу и обувку и порысили в сторону Усвятского волока.

– Словно бы волки бегут, – кивнул им вслед Стерля. – Я таких вот на Онеге, на дальней на заимке у бати видел. Бегут они легко, словно бы гуляючи, след в след друг за другом и все по сторонам взглядом своим обшаривают. Меня увидали, раз – и нет их, даже кустик не шелохнулся. Я и тетиву натянуть не успел.

– Ну а чего, пластуны же, – пробасил здоровяк Хома, перекладывая свой заплечный вещевой мешок. – Пластуны – они среди дружинных и есть волки, иной раз так на тебя глянут, что ажно словно бы мураши по спине меж лопаток забегают. И все время держатся так особливо, словно бы только стаей, ни с кем ведь не разговаривают. Ты мешок-то свой на себе понесешь али в ладье его оставишь?

– Да на кой он мне сейчас? – фыркнул Стерля. – Коням-то все одно, полпуда больше – полпуда меньше тащить. А вот тебя он в дороге стеснять будет. Кидай его вон в ладью, пока еще время есть. Все легче будет идти, да и руки посвободнее станут.

– И то правда, – вздохнул здоровяк и, затянув покрепче узел на мешке, понес его к первой ладье. * * *

– Большая телега недавно прошла, – ощупывая широкую колею от колес, сказал Пекко. – Вон там салом и дегтем оси смазывали, накапали на дорогу немного его. Здесь вот в кусты по малой нужде двое отходили. А так-то все люди кучно, вместе вот с этой самой стороны шли. Совсем скоро уже нагоним мы их, – и он оглядел окружающий дорогу волока кустарник. – Годимир, вы с Вацлавом по левую руку пробегитесь! Хукко, а вам с Колояром с этой стороны осмотреться!

Через полчаса обе пары пластунов подбежали к старшинам.

– Пекко, с нашей стороны есть свежий след пяти человек, – доложился Годимир. – Они шли за ладьей тайно. Явно не с нее были эти люди. Ближе чем на сотню шагов они ни разу не подходили, чаще всего в кустах сидели и перебежками передвигались.

– С моей стороны шли трое, и тоже скрытно, – доложился Хукко. – Все как Годимир сказал, не с этой они ладьи.

– Очень интересно, – прищурился Назар. – Выходит, что ведет ее кто-то. Скрытно присматривает за ней.

– Похоже на то, – кивнул Годимир. – Мы до того места дошли, где двое от пятерки отделились и потом вперед убежали. Видать, докладывать старшим. По следам хорошо видно, что шибко спешили. Ну а зачем же еще так торопиться, как не с вестью? – и он вопросительно посмотрел на старшин.

– Ну, вот мы сейчас и посмотрим, к кому они и для чего побежали, – принял решение Назар. – Идем вперед быстро лесом и с оглядкой. Пошли, ребятки! – И шесть воинов, сбежав с волоковой дороги, проскользнули в густой кустарник.

На высшей точке всей волоковой дороги, на большой поляне шел бой. Полторы сотни разномастно одетых и вооруженных мужиков окружили три десятка караванных и дюжину артельщиков Вани Кривого. Обе стороны обменивались пока стрелами и метательными сулицами, не сходясь для ближнего боя. Как видно, в купеческой охране за старшего был опытный воин, который знал толк в своем деле. Отбивались караванщики грамотно, сгрудившись возле дрог, но их было гораздо меньше, чем нападающих. Дюжина артельных же никакого участия в самой схватке не принимала. Все ее мужики лежали на земле во главе со своим старшиной.

– Долго они так не протянут, – прошептал Назар, выглядывая из-за куста. – Пекко, отправляй гонца к Шуйге, пусть он сюда срочно полусотню высылает. Этого будет достаточно, чтобы ватагу разметать.

От пластунов отделился Вацлав и, низко пригнувшись, понесся в ту сторону, где шел караван.

– А вот и старшие, – протянул Пекко, указывая на троих человек, стоящих всех дальше от места боя.

Крепкий мужик в остроконечном дружинном шлеме со щитом что-то громко кричал окружившим ладью людям. Двое его подручных при этом энергично махали руками, как видно подбадривая ватагу.

– Ну а как же, без командиров да в таком-то деле никак, – со злым прищуром пробормотал Назар. – Вот же псы трусливые, сами в бой не лезут, а со стороны своих науськивают.

– Видать, стрел боятся, – кивнул Колояр на несколько тел, лежащих на поляне безо всякого движения. – Эти ватажные в ста шагах вокруг дрог мечутся, а те еще дальше за ними стоят. Да к тому же ведь и дружинными щитами хорошо прикрытые. А у тех вон, кто ратится, даже, пожалуй, и у трети таких нет.