Погребённые

XXII. Сталь и лёд

— Уничтожить подопытных!

Неконтролируемый хаос. Заклятья, вскользь цепляющие другие заклятья, вскользь цепляющие руины, и крики. Её имя. Удивление.

— Вон они! Я нашёл, сюда!

Недоверие и осознание. Необходимость бежать. Дурман в голове от потери крови, поиск знакомого лица.

Тело, врезавшееся в неё, крепкое и тёплое.

Да.

* * *

Мир вокруг рушился. На мгновение Гермионой завладела отчаянная надежда, что ей это снится. Что всё, пережитое за эту нервную, невообразимую ночь, — это плод её воображения, результат голода и одурманенного разума. Но затем её чуть не прибила огромная глыба земли, прилетевшая с неба, из-под которой её выдернул Драко, и Гермиона догадалась, что происходит.

Это место, то ли тайный комплекс Министерства, то ли галлюцинации, то ли седьмой круг ада, начало обваливаться.

— Чизвик! — вспомнила она, придя в себя.

Драко уже бежал к острову, песок под его ногами хлюпал там, где ещё оставались мелкие лужицы вместо морского дна. Гермиона не отставала. Собственные движения казались неповоротливыми. Прошла, наверное, целая минута, прежде чем Гермиона вспомнила, что надо бы восстановить сорванные с блузки пуговицы.

Кусок зачарованного потолка рухнул слишком близко, она прянула в сторону, и наконец они с Драко добрались до границы деревни. Маглы были в панике. Агата пыталась управлять толпой, но люди не слушали, отдавшись во власть страха. Гермиона могла лишь представлять, что чувствуешь, когда небо без объяснений валится на голову.

Но у неё не было времени поразмыслить об этом: едва они добежали до хижины Драко, стало ясно, что что-то случилось. Бамбуковая дверь держалась на честном слове, а Терренса нигде не было видно. Глянув друг на друга, они без слов устремились к бункеру в лесу. Пробираясь между деревьями, Гермиона заметила, что те стали... увядать. Никаким другим словом это не описать. Недавно гордо возвышающиеся над головой пальмы удрученно клонились к земле, их листья осыпались на песок, как лепестки роз. Происходило что-то очень, очень неправильное.

Оказавшись перед бункером, Гермиона вскинула палочку, но внутри было пусто. И всё же Чизвик был обязан сюда прийти. У двери лежал какой-то фонарь старинного вида. Драко сцапал его и уставился в удивлении.

— Из вашего сейфа в «Гринготтсе»?

Он кивнул, осматривая фонарь с разных сторон. Масло в нём закончилось, и сам артефакт был основательно помят, вероятнее всего, в результате безумных путешествий Чизвика. Драко втянул воздух сквозь зубы.

— Бесполезная хрень, — и он с размаха бросил фонарь в стену бункера.

— Так зачем он тебе нужен?

— Это семейная реликвия. От деда.

Гермиона нахмурилась.

— Но ведь не лезть же из-за этого...

— Семья для меня не пустой звук, Гермиона! Надо думать, прежде чем красть у Малфоев...

Его тираду прервал огромный фрагмент потолка, рухнувший всего в шаге от них. Схватив Драко за руку, она затащила его в безопасность бункера. А там, посреди пола, откуда ни возьмись лежал золотой галлеон Отряда Дамблдора.

Гермиона подобрала монету, не в силах на неё насмотреться. Катастрофа снаружи на миг отступила, а её затопило небывалое облегчение. Наконец можно поговорить с Гарри и Роном, дать знать, что она жива. А Драко сможет расспросить мать о Панкхёрсте.

— Это же не?.. — подозрительно прищурился он.

— Видимо, комната обменяла монету на твой фонарь! — воскликнула Гермиона. На одной стороне все ещё отображалось последнее сообщение.

«ГЕРМИОНА ТВОЮ МАТЬ! РУ»

Она выстучала палочкой послание Рону, что всё хорошо, не ожидая ответа в ближайшие пару часов. Но не прошло и тридцати секунд, как сложилась новая надпись.

«ЧТО МАЛФОЙ СДЕЛАЛ? ПОЧЕМУ ТЫ ТАК ДОЛГО НЕ ОТВЕЧАЛА?»

Гермиона вздохнула.

«Он выбросил мою монету. Я её вернула. Не волнуйся».

«Я ЕМУ ВСЫПЛЮ!»

Гермиона уже собиралась написать, чтобы он успокоился, что Малфой ей помогает, когда тот опередил её. К ужасу Гермионы, по краю монеты побежали слова Драко.

«Попробуй, король Уизел».

— Ты — чего — творишь?! — зашипела Гермиона, с каждым словом тыча его в плечо.

Он ухмыльнулся. Рона, должно быть, хватил удар.

«Какого. Хера. Блядь».

— Гермиона? — раздался с порога голос задыхающегося Терренса, белого от страха.

«Рон, нет времени! Позже объясню!»

Гермиона сунула монету в карман.

— Что там происходит?

— Это ты мне скажи!

Драко хотел рявкнуть на него, но не успел: Терренса погребла под собой тройка повалившихся пальм.

— Нет! — взвизгнула Гермиона и откинула деревья магией. К счастью, Терренс не потерял сознание, а слабо шевелился на земле. У него была сломана нога.

— Отстань от меня, — бросил Террнес, когда Гермиона захотела присесть рядом, чтобы попытаться вылечить рану. Она обиженно отпрянула.

— Ты его слышала, — протянул Драко. — Пойдём, ему не нужна твоя помощь.

Разрываясь, Гермиона прикусила губу.

— Даже не думай, — не отступал Терренс, в голосе у него звучало больше боли и удивления, чем злости. — Мне нельзя с вами связываться. Вся эта магия до добра не доведёт. Именно из-за неё я сюда попал. Я... я запрещаю меня трогать. Уйди уже!

Гермиона напряглась всем телом. Шестерёнки в голове крутились на полной скорости. Она приняла решение.

— Фрактура конвертере, — тихо произнесла она, и кость Терренса с хрустом встала на место. Обманутый, он глядел на неё со страхом. Грудь Гермионы затянуло коркой льда.

Не говоря ни слова, Терренс вскочил на ноги и умчался в деревню. Гермиона мысленно чертыхнулась, что не смогла это всё предотвратить. Что не уберегла его от беды.

— Забей, — не выдержал Драко. Один взгляд на его лицо дал понять: он точно знает, о чём она думает. — Что делать с Чизвиком?

Но не успела Гермиона ответить, как их оглушил грохот, от которого задрожала и земля, и бункер. Во все стороны полетела грязь, деревья повалило на песок — это обрушился кусок потолка размером с Большой зал, сравняв с землей часть леса в нескольких сотнях ярдов от них.

Деревни больше не было. Гермиона перестала дышать, замерла. Кто-то ведь должен был выжить. Вот сейчас, в любой момент, появится Агата и потребует собрать команду, чтобы начать восстановительные работы. Секунда текла за секундой. Драко дёргал её за рукав и кричал, что нужно убираться.

Гермиона привыкла к смерти, как бы ни страшно было это признавать. Она видела её своими глазами столько раз, что хватит на сотни лет вперёд. В её жизни были потери, сотрясающие её до основания. Ей стоило огромных усилий встряхнуться и выйти за Драко из бункера, по его примеру наколдовать щитовые чары над головой, чтобы уберечься от обвала.

— ...забудь о Чизвике, — говорил Драко. Гермиона принудила себя вслушаться в его голос, зацепиться, сосредоточиться. Она ведь умела сохранять холодную голову в трудной ситуации. Но на её глазах только что погиб десяток человек. Невинных, ничего не подозревающих людей. Терренс, Агата, девочка, которая постоянно носила кадки с водой, ей было не больше шестнадцати...

Перед мысленным взором невольно встало лицо Колина Криви. Взяв себя в руки, Гермиона обратила внимание на своё нынешнее положение.

— Диффиндо! — крикнула она на полном ходу, мчась к корпусу корабля. Заклятие отрезало локон длиной с ладонь, Гермиона пришпилила его к земле другими чарами.

— Зачем? — захлёбываясь, спросил Драко.

— Отметка для поискового заклятья. Чтобы... — она глотнула воздуха, — чтобы вернуться за ними, когда выберемся.

Кажется, он закатил глаза, но отчитать его за это можно будет позже. До корабля оставалось рукой подать. Пока Гермиона хваталась за бок, Малфой разворотил бок корпуса взрывным заклятьем. Они метнулись к люку, а за спиной тогда же упал новый пласт земли с потолка. Двойная вспышка их заклинаний звучно распахнула дверцу, и когда знакомая боль вонзилась в виски, Гермиона уже летела в пустоту.

«Утомительно, да?» — как бы между прочим поинтересовался Гарри, пока она падала в бесконечность, сжимая лоб, словно чтобы не дать болезненным ощущениям распространиться. Ох, кажется, она перестала воспринимать опасности серьёзно. Реакция на происходящее явно была ненормальной.

Гермиона приземлилась на мягкий холмик чего-то рыхлого и белого, и мозг поначалу отказался узнать то, что увидели глаза. Рядом с нецензурными выражениями свалился Драко — по крайней мере, они оба добрались сюда живыми.

Гермиона задрожала. Сквозь мантию просачивался холод. Она зашевелилась и огляделась. И целую минуту была целиком и полностью убеждена, что спит.

Вокруг простиралась ледяная пустошь. Будто они оказались на Северном полюсе. Над снежными равнинами и глубокими синими расщелинами носился ледяной ветер. Нетронутый потолок отливал белым.

Единственное, что намекало на присутствие человека, — это ряд стальных мечей, выложенных в снегу у их ног.

* * *

— Я не буду извиняться, что действовал у вас за спиной, Кингсли. Гермиона пропала несколько недель назад...

— Нет, нет, я позвал тебя по другому поводу.

Расчётливый взгляд. Приходящее понимание.

— Что вам нужно?

— Человек, который называет себя Первой палочкой... У него моя племянница Клара. Он держит её в заложниках. У меня были связаны руки, я боялся ей навредить.

— А теперь?

— Мне прислали её воспоминания. Я просмотрел их в Омуте. Она...

Втянутый сквозь зубы воздух. Стиснутые кулаки.

— Она жива?

— Да. Но с ней плохо обращались. Непростительные. Думаю... уже нечего терять. Нужно действовать.

— Официальные каналы задействовать нельзя, я правильно понимаю? Поэтому вы с нами связались?

— Именно. Могу я рассчитывать на вас с Роном? Я не в праве проси...

— Мы в деле.

* * *

Гермиона закатила глаза и постучала по монете. Пальцы медленно, но верно отмерзали.

«Я же сказала, Малфой не так уж плох. Он помогает. Не волнуйся».

«Что он с тобой сделал? Зарядил Конфундусом? Империусом?»

Делать было нечего: Рон решил пребывать в отвратительном настроении. Маленькая, но настойчивая часть Гермионы была весьма раздражена тем, что, хотя в опасности находилась именно она, утешать приходилось Рона. Когда на монете начали проявляться новые слова, она чуть не отказалась их читать — из вредности. Но желание поговорить с внешним миром было сильнее. И новое сообщение прислал не Рон.

«Рон сейчас... не в кондиции. Не волнуйся. Мы ищем способ тебя вытащить. ГП»

Гермиона сдвинула брови.

«Не в кондиции?»

«Огневиски. ДУ»

Ещё одно сообщение не заставило долго ждать.

«Завтра будет кое-что важное. Скоро расскажем. Не говори Малфою. ГП»

Гермиона покосилась на сидящего в снегу Драко и мысленно поёжилась. Прошло уже несколько часов с момента перехода, и он ничем не дал понять, будто между ними произошло что-то внутри затонувшего корабля. Гермиона, разумеется, не считала, что он из тех, кто откровенно обсуждает такие вещи. И всё же ей было не по себе: Драко то вёл себя несерьёзно, то напрягался в её присутствии. Грубость у него никуда не делась, а вот при разговоре он теперь дольше обычного смотрел ей в глаза. Она не знала, как это понимать.