Сила, способная изменить мир. Гармония

– Смотря какой, – уклончиво ответила Аньюриэль.

– Личный, разумеется.

– Не обещаю, что отвечу.

– Кто такой Аман?

– Жрец ордена Первозданного Света.

– Я это и так слышала, – Лан Роу недовольно не неё посмотрела. – Я имела в виду, кто он для тебя.

Аньюриэль на краткий миг задумалась, пытаясь найти подходящее слово, но нужного в её запасе человеческого языка не находилось.

– Друг.

– За друзей так не переживают.

– Значит это не друзья. Аман – мой мэлринд. В твоём языке нет такого слова. Мэлринд – это тот, за кого без раздумий убивают.

– Возлюбленный? – в глазах Лан Роу заблестели искры веселья.

– Нет. На иссиларе это звучит «мэлдо» – друг души. Мэлринд не обязательно мэлдо. Зачем тебе вообще это знать?

– Потому что хочу помочь тебе.

– Лучше помоги найти тот осколок Ковчега, которым владел Сиен. Это намного важнее, чем копаться в моём прошлом.

– Знаешь, ты не такая, как другие силлины, – Лан Роу задумчиво посмотрела на горы, словно что-то прикидывая. – А я кажется поняла, куда нам. Вот эти две горы, что расположены рядом. Вершину той, что повыше, видно в ясные дни из Лазурной гавани. А та, что пониже, примыкает к северному склону, так что тот постоянно будет в тени. Думаю, тот старик-горбун должен жить там.

– А почему ты не попросила Джи Канга нас проводить? Было бы быстрее. Да и если бы завязалась драка с демонами, я бы посмотрела на то, как он дерётся в полную силу.

– Потому что Джи Канг ушел из Лазурной гавани в небольшую деревеньку на востоке. Вроде как у него там кто-то из старых знакомых живёт. Повидаться решил. По крайней мере так я слышала. Нужно что-то делать – времени у нас немного. До финала, и твоего боя с Золотой маской, осталось меньше, чем три дня. Если он победит, то демоны получат Ковчег.

– Если победит, – Аньюриэль улыбнулась. – А предателей у вас тоже судят, или можно разобраться на месте?

– Допрос обязателен. Мы даже не знаем, кто он такой, – отрезала Лан Роу. – К тому же, он нужен Белакис, чтобы открыть тайник. Если поймать предателя, то демоны, скорей всего, явятся за ним. Кроме того он, вероятнее всего, знает где тайник. Убьёшь его – не получишь информацию.

– Ладно, постараюсь не убить ненароком.

– Меня порой пугает твоя кровожадность…

– Меня вырастил шагающий в тенях. Может, это сказалось?

– Может…

Они какое-то время шли молча. Аньюриэль вслушивалась в то, как шелестит стеблями травы ветер и перекрикиваются ночные птицы. Мириады звёзд усеивали небосвод. Она подняла взгляд, рассматривая эти искры Первозданного света, что остались после сотворения Вечного Солнца. Одна из звёзд сорвалась со своего места, тонкой чертой расчертив небосвод, и исчезла за тёмным силуэтом горы.

– Знаешь, – задумчиво проговорила чародейка. – У людей есть легенда, что руфениты – это осколки, что откололись от Ковчега, когда Руфеон запечатывал Первый разлом. А мой народ считает, что эти камни – упавшие с небосвода звёзды.

– Почему тогда они угасают?

– Руфениты не угасают со временем, – Аньюриэль покачала головой. – Просто тем, кто владеет камнем, со временем становится мало того света, что он даёт. Некоторые маги с моей родины изучали руфениты, но обладать ими тяжело. Их свет завораживает, а могущество слишком велико. Но чем сильнее маг, тем проще ему противостоять такому соблазну.

– Никогда прежде не слышала о таком. Твой народ удивительный в том, что касается магии.

– Увы, только в этом, – Анью покачала головой и снова опустила взгляд, смотря как стелется по земле туман.

– О чём ты?

– Знаешь, когда меня обучали, то рассказывали о других народах. Вот только у моих наставников «младшие» народы звучало как «низшие». Живёте лишь краткий миг, магии крупица, да и то не во всех, алчные, а самомнения у некоторых выше гор. Когда я только прибыла в человеческие земли, то тоже так думала. Свысока смотрела на людей. Примерно так, как вы смотрите на несмышлёных детей или животных… Но, чем больше узнаю людей, тем больше поражаюсь тому, насколько вы необычные. Вам столько всего доступно. Вы меняете этот мир, а не подстраиваетесь под его законы. И я даже не могу понять, как к этому отношусь. С одной стороны это удивительно, но с другой… Пугает.

– Надо же, ты первый силлин в Лазурной гавани, который не смотрит на людей как на пыль под ногами, – Лан Роу усмехнулась. – Вчера, по пути к Фархану, столкнулась с той делегацией из Берна. Они какие-то торговые соглашения с Советом подписывали. Честно говоря, это высокомерие раздражает.

– Не обращай внимания, – Анью фыркнула. – На меня они тоже так смотрят.

– Потому что из Рохэнделя? Не совсем понимаю, что там у твоего народа случилось, что вы разделились…

– Не в этом дело, – перебила Аньюриэль. – А в том, что я – это я. Этого достаточно.

– Не понимаю, – Лан Роу покачала головой.

– Посмотри на меня, – она остановилась, поворачиваясь лицом к воительнице. – Кого ты видишь?

– Ну… – воительница задумалась, непонимающе скользя по ней взглядом. – Тебя. Силлин как силлин. Явно маг, судя по посоху.

– Я – смесок. Это ведь очевидно.

– Объясни, куда смотреть, – она развела руки в стороны.

– Ростом не вышла, – Анью загибала пальцы. – Уши короче, чем должны быть, и кончик округлый, а не заострённый. Черты лица слишком округлые. Аура смешанная, хотя это только маги видят. Любой силлин распознает во мне смеска с первого взгляда. Разве что на лбу не написано.

– Надо же, – Лан Роу смотрела на неё в разы внимательнее, чем прежде. – Я видела, что ты отличаешься внешне от бернийцев, но не придавала этому значения. Люди тоже внешне не все одинаковые… А сколько в тебе от человека?

– Четверть. Отец был полукровкой, но это всё, что я знаю.

– Так это, получается, из-за человеческих корней ты можешь управлять ки… И кровью. У тебя поразительный потенциал.

– Люди всегда проще относились к вопросам кровосмешения, – Анью улыбнулась, задумчиво рассматривая тёмную громаду горы к которой они подошли. – Вам кажется, что если есть симпатия к представителю другой расы, то этого достаточно. Поэтому и к смескам относитесь с меньшей враждебностью.

– Дети от смешанных союзов редкость. Честно говоря, я кроме тебя никого и не встречала.

– А Джи Канг?

Лан Роу удивленно раскрыла рот, неверяще смотря на неё.

– Да ладно тебе. Тут даже магом не надо быть, чтобы понять, что он наполовину тавир.

– Ну, Джи Канг конечно высокий и сильный, но ты уверена, что в нём течёт ледяная кровь?

– Абсолютно. У него смешанная аура. Дети ледяного бога, насколько мне известно, часто создают семьи с людьми. Полукровки на севере не редкость. Правда мне не доводилось слышать, чтобы они были так равнодушны к тому, где жить. Тут так… мерзко. Неужели Джи Канг не мог выбрать другую гору?

Аньюриэль брезгливо рассматривала кривые чахлые деревья, заросшие паутиной. В белых тенетах копошились сотни мелких пауков. Чуть более крупные сновали под ногами. Чародейка брезгливо повела плечами и вспышкой пламени сожгла огромную паутину, перегородившую им дорогу.

– Ты уверена, что старик живёт тут? – Аньюриэль принюхалась. – Оттуда тянет таким зловонием…

– Может, его демоны убили? – предположила Лан Роу. – Ещё достаточно тепло и тело могло начать разлагаться.

– Несказанно радует, – чародейка передернула плечами. – И почему где демоны всегда зловоние?

Вход в пещеру был окутан паутиной, будто норка паука. Из темного зева тянулись клочья грязно-серого тумана. Аньюриэль замерла, закрывая нос ладонью и прислушиваясь к ощущениям. Пещера вызывала у неё не только вполне обоснованную брезгливость, но и какое-то смутное беспокойство. Казалось, что кто-то смотрит на неё из темноты. Кто-то недобрый. Она медленно шагнула вперёд. Дымка заклубилась вокруг ног. Браслет на запястье мгновенно нагрелся – туман был ядовит.

– Стой, – Анью вытянула руку в сторону, преграждая путь воительнице. – Эта дрянь ядовитая.

– И ты собираешься пойти туда одна? – Лан Роу недовольно нахмурилась, но отступила на пару шагов.

– У меня есть защита, – Анью глянула на кристаллит в браслете – камень был прозрачным. – Там внутри кто-то есть. Останься сторожить выход, чтобы никто не сбежал.

Она дождалась утвердительного кивка и шагнула в темноту, создавая небольшую сферу огня и сжигая паутину под ногами. Лан Роу не выглядела довольной, но вариантов всё равно было немного.

Аньюриэль медленно шла вперёд, сжигая облепившую стены паутину. От едкой вони свербило в носу и слезились глаза. По полу валялись какие-то мелкие кости, скорее всего, животных, осколки посуды. Под ноги попалась корявая палка, вероятно, служившая посохом владельцу этой пещеры. Где-то в глубине души шевельнулось чувство, похожее на жалость. Что мог противопоставить немощный старик демонам? Ничего…

Пещера немного вильнула в сторону, открываясь широким гротом. Со сталактитов капала вода. По полу туманом стелились отравленные миазмы. Стены тонули во мраке, из которого доносился скрежет и шорохи. Аньюриэль влила больше магии в сферу, освещая пещеру. Она ожидала увидеть демонов, но то, что поджидало её в пещере, не могло присниться даже в самом лютом кошмаре.

На стене, цепляясь за паутину огромными лапами, сидел паук. Огромная черная тварь внимательно за ней наблюдала. Таких огромных пауков ей прежде не приходилось видеть. Насекомое такого размера должно было питаться как минимум коровами и лошадьми. Но не размер паука вызывал отвращение, а то, что на голове, в окружении шести тёмных округлых глаз, находилось человеческое лицо. Мужчина с седыми волосами и бородкой окинул её настолько презрительным взглядом, будто это её лицо приделали к уродливой туше паука.

– Его аура похожа на человеческую. Это оборотень, – Энвиса наблюдала за неторопливыми движениями паука с отвращением.

– Это самый уродливый оборотень из всех, которых я видела, – пробормотала Аньюриэль.

– Думаеш-шь, что можешь насмехатьс-ся надо мной? – губы мужчины двигались как-то медленно и неестественно, будто говорить в таком состоянии ему было непросто.

– Где демоны? Это ты заключил с ними сделку? – она стягивала вокруг себя магию, готовясь к атаке.

Вместо ответа тварь бросилась на неё. Аньюриэль метнулась вперёд. Клацнули жвала у неё над головой. Чародейка прокатилась под брюхом паука и отправила ему вдогонку пульсар. Всполохи пламени прокатились по плотной шкуре, никак не навредив чудовищу. Шорохи у стен стали громче. Аньюриэль озиралась по сторонам и ей не нравилось то, что она видит – из боковых переходов выползали крупные, размером с собаку пауки. Оборотень тем временем развернулся, приподнимаясь на длинных мохнатых лапах и подгибая под себя огромное жирное брюхо. Аньюриэль едва успела уклониться от сгустка белёсой дряни.

Пауку, что попытался напасть на неё сбоку, Аньюриэль пробила голову ударом посоха, затем создала стаю огненных птиц, откидывая в сторону остальных гадов. Твари лезли со всех сторон, зажимая её в кольцо. Чародейка сжигала пауков, но их словно становилось лишь больше. Оборотень упорно старался попасть в неё сгустком паутины. Аньюриэль крутанулась на месте, собирая пламя в вихрь, стараясь разогнать пауков. Насекомые вели себя совершенно ненормально. Все живое боялось огня, но эти пауки бездумно ползли к ней, пытаясь ужалить, и совершенно не обращали внимания на огонь и обгорелые трупы сородичей.