На том стоим

Гарри улыбнулся и поднял голову, глядя на высокие своды, балки и бирюзовые стёкла, составляющие крышу.

Такой оранжерее могла бы позавидовать даже профессор Стебль, а уж Невилл… Да его бы удар хватил от счастья, будь Лонгботтом сейчас здесь. Нет! Гарри не хотел представлять никого на своём месте.

Повсюду выглядывали цветы, названия которых Поттер всё равно не помнил. Он узнал мандрагору и голубые цветы моли — мадам Помфри часто заваривала из них чай, когда Гарри лежал в Больничном крыле. Что ни говори — он был там частым гостем.

Пахло в оранжерее так, что у Гарри кружилась голова. Он пьянел от одного запаха. Что-то едва уловимое повело его к кустарнику, листья которого шевелились даже без ветра. Между зеленью притаились белые бутоны, словно тронутые изморозью.

Сириус улыбнулся во весь рот, заметив, куда поспешил Гарри. Блэк склонился над кустом и жадно раздул ноздри.

— М-м… пахнет кексом под сахарной пудрой, хвоей рождественского дерева и… — Сириус мечтательно возвёл глаза к потолку и несколько раз цокнул языком, словно смакуя что-то, — …жареной курочкой.

— Что? — опешил Поттер. — Я не чувствую курицу. Мне мерещится запах краски для мётел и м-мыла… — Поттер резко замолчал, и его уши смешно покраснели.

— Какое-какое мыло? — загорелся Сириус. — А главное, чьё?

— Земляничное, — выдавил Гарри, сделав вид, что не услышал второй вопрос. — Что это за штука?

— Мистер Дурсль, смею заметить, что перед вами трепетливые кустики, — насмешливо сказал Сириус. — Их цветы входят в состав Амортенции, позволяя ей пахнуть для каждого по-своему, в зависимости от того, какие запахи нравятся, но вообще, конечно, теми, что ассоциируются с любимым человеком. Так что я тебя поздравляю! — Сириус хлопнул Поттера по плечу. — И кто же счастливая обладательница земляничного мыла? Признавайся, как зовут будущую миссис Дурсль?

— Петун… то есть Джинни! — промямлил Гарри.

— Ты уж определись, — покачав головой, посоветовал Сириус.

— Не поверю, что ты ни в кого не влюблён, — сказал Поттер. — Курица, серьёзно?

— В том то и дело, — Сириус пожал плечами и стряхнул невидимую пыль с рукава. — Я влюблён во всех — значит, ни в кого…

Гарри кивнул. Он понял. Разница была очевидна, но описать словами, в чём она заключается, практически невозможно.

— Мои пристрастия незыблемы только в области кулинарии, — изрёк Сириус.

Регулус скривился от напускного пафоса.

— Не обращай внимания, Гарри. У него бывают вспышки поэтизма.

— А я думал, между вами с Гермионой что-то есть, — тут же выдал Сириус в отместку.

— Гермиона — моя лучшая подруга, — удивлённо проговорил Поттер, — и у неё есть парень.

— Вот ка-а-ак! — протянул Сириус, метнув быстрый взгляд на брата.

— Ну а ты что скажешь, Регулус? — спросил Поттер. — У тебя есть любимая девушка?

— Да ты что! — выпучив глаза, воскликнул Сириус. — Рег не переживёт такого удара по своей гордости. Чтобы он да втюрился в девчонку? Как нормальный человек? Переживал, вздыхал, пел ей серенады под окнами башни? Кошмар! Он сделает вид, что ничего не произошло, даже если его мечта свалится ему на голову. Рег у нас…

— Избирательный.

— Ну если это так называется, — рассмеялся Сириус. — Ещё не родилась такая девушка, чтобы мой младший брат потерял голову — ему нравится так думать. Это же Регулус Блэк — почётный член клуба «слизней» и Ч.Е.Р.В.

— Братик, заткни-ись, — с угрозой в голосе пропел Регулус.

— Или что? — азартно откликнулся Сириус. — Заколдуешь? Удиви меня.

— Ты получишь просто волшебный подзатыльник и магический пинок под задницу!

— ЧЕРВ? — недоумённо переспросил Поттер.

— Это такая идиотская ассоциация, в которой состоит мой брат, — пояснил Сириус, помрачнев. — Вот в чём не помешало бы быть избирательным. Но если уж Регулус куда влипнет, то это надолго. Он вообще любит вступать куда ни попадя, — в его голосе послышался укор. — ЧЕРВ... Разве можно придумать более дурацкое название?

— Можно, — сказал Гарри. — Например, ГАВНЭ.

— Ты это серьёзно?!

— Да, да, — смеясь, закивал Поттер. — Означает — Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов. Я запомнил на всю жизнь. Её основала Гермиона на четвёртом курсе.

Сириус расхохотался.

— Она хоть знает, что домовикам нравится прислуживать?

— Попробуй её переубедить, — сказал Гарри.

— С женщиной всегда можно договориться, пока она не произнесла «Авада Кедавра». И сколько же членов в этой, прости Мерлин, организации?

— Меньше, чем букв, — ответил Поттер, и они с Сириусом покатились со смеху.

— Рег, ты слышал? — схватившись за живот, еле выговорил Сириус. — Тебе надо срочно туда вступить.

— Гермиона выдаст тебе значок, — отозвался Гарри, скроив серьёзную физиономию.

— Придурки, — бросил Регулус, расправив плечи.

Последовал новый взрыв хохота.

На душе у Гарри стало гораздо легче.

Он опять обернулся к трепетливым кустикам, их веточки покачивались из стороны в сторону, будто знали, что творится на душе у Поттера.

«Нет, всё-таки я буду вознаграждён, стоит только потерпеть. Пройдёт немного времени, и я увижу своих родителей счастливыми. У них будет долгая жизнь. И я найду себе место в этом спокойном свободном мире».

— Красиво, — сказал Регулус, проследив за его взглядом, он сорвал белый бутон с куста и размял его в пальцах.

— Да.

«Джинни бы понравилось», — отметил про себя Гарри, когда до него донёсся запах размятого цветка — аромат краски для мётел, земляничного мыла и травы. Так пахло только в доме Уизли, только в одной комнате. Но Регулус, конечно, ощущал что-то другое. Поттер не стал спрашивать.

Сириус унёсся вперёд, отыскав что-то занимательное в другом конце оранжереи, и уже не слышал их.

— Послушай, Гарри, — Регулус заговорил как-то неуверенно, — ты не знаешь, что это за сказка такая, где герой... Я боюсь ошибиться... Кажется, Чеширский кот?

— Чеширский кот? — удивился Гарри. — Знаю. Это «Алиса в Стране чудес».

— Впервые слышу.

— А откуда тебе слышать? Она магловская, — пояснил Поттер. — Ты же не жил среди маглов.

Регулус посмотрел на лепестки в своей руке. Он с такой силой растирал их, что они потемнели и закрутились внутрь.

— А что? — спросил Гарри. — Это важно?

Регулус ответил то, что почувствовал:

— Нет.

* * *

Дверь, которую не смог вскрыть нож Сириуса, Гарри видел в Отделе Тайн в день смерти крёстного. Дамблдор считал, что за ней хранится самое великое волшебство — любовь.

Чеширский кот — отсылка к прошлой главе.

Трепетливые кустики (Дрожащая трясучка) — волшебное растение, листья которого трепещут без ветра. Раз в сто лет на кустиках появляются цветы с необычным запахом, как в Амортенции, каждый чувствует симпатичный именно ему аромат.