Балтийская трагедия. Катастрофа.

16:30

Мичман Попенкер, отстояв машинную вахту на катере МО-112, вышел на верхнюю палубу. Катер шёл в кильватер эсминцу «Яков Свердлов». За их катером шёл МО-142 лейтенанта Обухова. Мичману захотелось получше охватить взглядом панораму похода. Нужно было забраться куда-нибудь повыше. Повыше — это значит с мостика.

Вскарабкавшись по крошечному трапу на мостик, мичман спросил командира катера лейтенанта Семёна Гимпельсона: «Разрешите побыть на мостике?»

Командир в знак согласия кивнул головой.

Перед глазами Попенкера открылась панорама всего отряда главных сил Балтийского флота. После некоторых задержек, корабли, построившись в боевой ордер, шли за дивизионом тральщиков со скоростью десять узлов.

В центре ордера, окружённый ощетинившимися эсминцами, как боевой слон, сопровождаемый кавалерийским эскортом, шёл крейсер «Киров», выставив в небо стволы своих стомиллиметровых пушек и зенитных автоматов. Две башни главного калибра крейсера были развёрнуты на правый борт, а кормовая — на левый. Картина была волнующей, как всегда бывает при виде крупного отряда боевых кораблей, подавляющих воображение своей несокрушимой мощью. Мощью, находящейся уже на грани понимания того, что она создана руками человека. Нет ничего более прекрасного и, вместе с тем, страшного, чем вид идущих строем огромных плавучих боевых машин!

Попенкер всё время слышал крики сигнальщиков, то и дело докладывающих о плавающих минах. Со всех кораблей по ним били из сорокапяток и пулемётов. То там, то здесь с громом вздымались горы воды от уничтожаемых мин. Автоматически мичман тоже шарил глазами по поверхности воды, стараясь увидеть мину. Но механик был совершенно не обучен наблюдению за морем. Ничего разглядеть не удалось.

Неожиданно, перекрывая крики сигнальщиков «Воздух!», загремели зенитки эсминцев. Через мгновение «заухали» сотки «Кирова». Мичман поднял голову. С юго-запада на большой высоте двумя клиньями по девять машин шли пикирующие бомбардировщики противника.