Балтийская трагедия. Катастрофа.

11:00

С палубы транспорта «Найссаар» старший лейтенант Клементьев следил из-под руки, как три немецких бомбардировщика заходят на пароход со стороны солнца.

Многие не стали ждать их приближения, прыгая за борт.

На рассвете «Найссаар», следовавший с остатками 2-го конвоя, подорвался на мине. Взрыв пришёлся в районе кормы, и судно потеряло ход.

Судно, переполненное ранеными и артиллеристами с острова Найссаар, дрейфовало к юго-востоку с сильным дифферентом на корму. Был повреждён винт и частично заполнено водой машинное отделение.

Капитан Калью дал сигнал бедствия, прося помощи, надеясь, что кто-нибудь возьмет транспорт на буксир.

Когда полностью рассвело, все транспорты, которые можно было видеть вдали с «Найссаара», находились под ударами авиации. Они либо гибли, либо продолжали движение, охваченные пожарами. Немногочисленные спасательные суда и катера МО суетились около них, пытаясь спасти как можно больше людей. К «Найссаару» не подходил никто. Правда, никто и не атаковал.

Около половины одиннадцатого на горизонте всплыл островок. Это был остров Мохни, где должен был находиться пост СНиС КБФ. Транспорт сносило в его сторону. Но увидев несущиеся с левого борта самолёты, старший лейтенант Клементьев понял, что до острова транспорту не додрейфовать.

Первая бомба взорвалась у левого борта. Беспомощное судно стравливало пар и в предсмертной тоске выло сиреной воздушной тревоги.

Вторая авиабомба угодила прямо в мостик, а третья в палубу впереди мостика, до отказа забитую пассажирами и ранеными. Вверх полетели разорванные части человеческих тел. В набитом ранеными носовом трюме вспыхнул пожар, потушенный благодаря тому, что трюм быстро заполнился водой.

Мостик был разрушен, ходовая рубка горела. Люди десятками стали выбрасываться за борт.

Кто-то крикнул:

— Капитана убило!

Матросы стали спускать шлюпки. Погружающийся в воду нос «Найссаара» выровнял дифферент на корму. Судно встало на ровный киль, погрузившись в воду почти до клюзов.

Две переполненные шлюпки отошли от транспорта, направляясь неизвестно куда.

Из кормового трюма потоком поползли раненые и плюхались в воду, плескавшуюся почти на уровне верхней палубы.

Старший лейтенант Клементьев был заместителем командира батареи на острове Найссаар. Он знал, что на корабль, помимо их и раненых, погружено большое количество артиллерийского боезапаса. Когда начали сыпаться бомбы, он боялся, что детонируют снаряды. На этот раз всё обошлось, но увидев, что самолёты делают новый заход на чудом державшийся на воде транспорт, Клементьев понял, что с него хватит и бросился в воду. В спешке он даже не позаботился снять с себя сапоги и гимнастерку. Это пришлось делать уже в воде, кувыркаясь и барахтаясь. Когда же он снова взглянул на то место, где находился «Найссаар», транспорта на поверхности уже не было...

Вдали чернел островок Мохни, и офицер поплыл к нему, надеясь, что на это хватит сил.

Плавал он плохо, а потому страшно обрадовался, когда увидел, что со стороны острова к нему приближается катер.

Катер, как ему показалось, собирался пройти мимо, и Клементьев отчаянно закричал, чтобы привлечь к себе внимание. Катер замедлил ход, и Клементьева, грубо зацепив длиннющим багром, подтащили и втянули на борт.

Первое, что увидел Клементьев оказавшись на катере, были два немецких солдата с автоматами на груди. Его бросили на дно катера, приказав положить руки на голову. Рядом с ним лежали ещё трое подобранных с «Найссаара».

Катер прошёл над местом гибели транспорта, расталкивая носом обломки и плавающие трупы, никого больше спасать не стал и, развернувшись, направился обратно к острову Мохни.