История христианской церкви в XIX веке. Том 1. Инославный христианский Запад

Таким образом, критическое направление протестантского богословия, состоя в родстве с философским идеализмом, было прямым порождением основных принципов протестантизма-начала субъективизма и отвержения всех внешних авторитетов в деле веры. Этот путь оно прошло до конца, отвергнув богодухновенное значение Св. Писания: в данном отношении либеральный протестантизм имел своим предтечей самого Лютера, который, как известно, первый отверг подлинность некоторых книг св. канона. Но сделав крайние выводы отсюда, отвергнув все Св. Писание, либеральный протестантизм отнял у христианства объективную историческую почву и, в сущности, уничтожил религию в специальном смысле этого слова.

7. Реакцией вышеуказанному либеральному направлению, проходящей чрез всю историю протестантского богословия XIX века, служит консервативное течение, выражающееся, главным образом, в двух школах ново-ортодоксальной и ново-лютеранской. Его главными представителями являются: Генгстенберг, Томазиус, Шталь, Гарлес, Делич, Канис, Клифот – в прежнее время, Гесс, Лютард, Франк, Толюк, Бекк, Кюбель и др. – в наши дни. Так как большинство этих ученых состояли профессорами Эрлангенского университета, то и самая эта школа, по примеру Тюбингенской, известна также под именем «Эрлангенской».

Положительное направление служит дальнейшим развитием древней ортодоксии, воскресившим ее учение в обновленной форме, измененной, сообразно духу времени. Характеризуя свою партию, один из представителей ее говорит, что эта школа вливает новое вино в старые мехи, разумея под первым древнехристианское учение, которое до сих пор неизменно сохраняется в церкви, а под вторым – новые формы, в которые укладывается это учение, те выработанные точными науками методы, категории и точки зрения, которые не противны древнему, церковно-библейскому христианству127.

Сообразно с этим, положительными теологами, по мнению того же ученого, должно назвать всех тех, которые с большей или меньшей последовательностью отстаивают и защищают позицию библейского и церковного авторитета по отношению к содержанию религиозного учения128. Они учат о вере так, как учили Иисус Христос и апостолы, подчиняясь при том тому, что находится в «Formula Concordiae» и тому, что исповедует лютеранская церковь в ее официальных вероопределениях. Поэтому позитивное направление, за исключением некоторых крайних мнений отдельных его представителей, которые, по выражению Кюбеля, стараются сгладить «шероховатости догматов» ближе стоит к католическим и даже православным воззрениям, чем к взглядам либеральной школы.

Пробным камнем каждого богословского направления, характеризующим все его миросозерцание, служит вопрос об источниках религиозной веры. Такими источниками для богословов положительного направления являются – Св. Писание и церковный авторитет. Их точка зрения на вероучительные источники определяются общим взглядом на религию. По учению богословов положительного направления, религия есть взаимоотношение Бога и человека, в частности, христианская – восстановление чрез историческое явление Иисуса Христа прежних, расстроенных грехом, отношений человека к Богу129. Сообразно с такой двухсторонностью религии и источниками ее являются – откровение, с объективной стороны, со стороны Бога и вера с субъективной стороны, со стороны человека. В свою очередь первый из этих источников имеет два вида – откровение общее, данное в творении мира, в промышлении о нем, – и частное откровение, историческое, т. е. Слово Божие, заключающееся в книгах Св. Писания, на которые они смотрят, как на произведения богодухновенные. В учении о богодухновенности положительные богословы стремятся занять средину между прежней теорией механического вдохновения, по которой человек трактовался в качестве пассивного приемника или проводника Откровения, – и новейшей, рационалистической теорией натурального, поэтического одушевления, в котором отсутствует объективный, сверхъестественный фактор. Но обыкновенно это равновесие нарушается, то в сторону механической теории (Кюбель), то в сторону либеральных взглядов (Келер, Франк).

Критерием для определения канонического достоинства Св. Писания богословы-позитивисты, подобно православным, признают церковное предание: но они довольно своеобразно понимают его. «Вера церкви» в каноническое достоинство Св. Писания, – говорит: напр. Томазиус, – основывается но на апостольском происхождении их (как это у нас), но на содержании, и при этом как целого состава: для оценки же Писания основное значение имеет свидетельство духа, но не отдельного, а духа церкви. Дух церкви – это общий опыт, который церковь имела во все времена своего существования относительно Св. Писания». Завершением церковного самосознания, общим голосом церкви служат «символические книги», которые и представляют, поэтому, последнее слово при решении всех богословских вопросов. Но другие из богословов этой школы приближаются в данном пункте к учению либералов, принимая чисто субъективный критерий для определения истинности библейского слова, именно, «опыт, ощущение или переживание божественной силы библейского слова» (Гесс). В зависимости от неустойчивости и неопределенности основного критерия стоит несогласие позитивистов в определении того, что же, именно, должно считать в Св. Писании богодухновенным? В решении этого вопроса наблюдается три главных оттенка: одни стоят на строго-церковной почве и считают весь состав Библии носящим на себе печать богодухновенности (Бекк), другие считают богодухновенной Библию лишь в целом ее составе, отказывая в этом многим частным ее книгам и отделам (Лютер, Франк); третьи, наконец, consensus biblicus ограничивают лишь некоторыми частными отделами Библии, касающимися важнейших пунктов вероучения, главным образом – домостроительства нашего спасения (Кюбель). Вообще, общепризнанным в позитивной школе можно считать только то, что давно сказал еще сам Лютер: «Слово Божие – в Писании, но Писание не – Слово Божие»... Таким образом и тут тот же, характеристичный для всего протестантизма, субъективный произвол в отношении к Св. Писанию, этому основному источнику веры. Вторым, субъективным источником религии служить, по мнению положительных богословов, вера, как такой психологический акт, путем которого откровенное слово Божие, индивидуализируясь, становится внутренним достоянием человека и как бы продуктом его собственного сознания. Хотя эта вера и находится в зависимости от слова Божия, но первый импульс к ее пробуждению есть дело Бога, так что в этом смысле веру можно назвать «даром Божиим». В психологическом процессе веры, как он развивается в душе каждого человека, различается два основных момента – отрицательный, сердечное сокрушение во грехах и сознание беспомощности (contritio) и положительный, усвоение благодатных даров совершенного Иисусом Христом дела спасения и утверждение в правах богосыновства, – это и есть вера (fides), спасающая человека. Верую, следовательно, спасаюсь – краеугольный камень всей догматики лютеранства.

В зависимости от такого взгляда позитивных богословов па источники религиозного познания – Св. Писание и веру – находится и их догматика. Признавая Св. Писание богодухновенным, она так или иначе принимает и все вытекающие из него догматы о Боге, мире и человеке; но не всем им придает одинаковое значение, выдвигая на первый план не догматы, которые имеют отношение ко второму и главнейшему источнику нашего спасения – оправдывающей вере в совершенное Христом искупление. Отсюда, на центральном месте в догматике положительных богословов ставится образ Христа, вокруг Которого группируется все, что касается Его лица и совершенного Им дела. В учении о Лице Иисуса Христа, Его земной жизни и служении, позитивисты стараются держаться библейской почвы, признавая Его Богом по существу, а но по достоинству, и в общем удерживая тот исторический образ Христа, какой начертан в Евангелии. Но полного согласия и единства между ними далеко нет· некоторые из них, скорей, приближаются к богословам критической школы, когда считают Иисуса Христа только этическим богочеловеком, или когда отрицают личное предсуществование и довременное бытие Сына Божия (Бейшлаг).

По учению положительного богословия, дело исторического Христа имеет универсальное значение для всего человечества; и не потому только, что в Его лице дан идеал духовной зрелости и живой образец нравственного совершенства, но главным образом потому, что Своею жизнью, смертью и воскресением Иисус Христос исполнил ту историческую миссию, которая была предназначена Ему для спасения людей, путем примирения их с Богом. Центр тяжести в учении позитивных богословов о спасении лежит в рассуждении о заместительном значении страданий Христа, об уплате долга, прощении грехов и перемене гнева Бога на милость, которая и спасает, грешного по природе, но прощенного ради заслуг Христа, человека. Таким образом, вместо духовно-нравственного возрождения человека в христианстве, здесь господствует чисто юридическая теория оправдания130.

Оправдав людей пред Богом, получив для них прощение грехов, Христос тем самым победил силу смерти и открыл всем верующим в Него вход на небо, в царство Бога. Но входить в это царство можно только чрез основанную Христом на земле церковь: вне церкви нет спасения. Она есть сокровищница благодатных даров живущего в ней Духа Божия. Внешними, видимыми обнаружениями Св. Духа в церкви служат – Слово Божие и таинства, как проводники благодати. В самом учении о составе и функциях церкви во взглядах положительных богословов нет однообразия: одни считают церковь невидимой, другие – видимой, третьи, наконец, держатся середины: последнее мнение можно считать преобладающим.

Так по мнению современных позитивистов – Логе, Делича, Мютимейра, Клифота, Фольмара и др. – деление церкви на видимую и невидимую совершенно несостоятельно. Оба этих понятия неотделимы друг от друга, совпадают друг с другом, даже мало того – второе есть выводное из первого. Как союз людей, живущих в известных условиях пространства и времени, и соединенных между собою единством учения и церковного управления в один внешний институт – церковь, разумеется, видима; но, как такое общество, которое живет духовными интересами и имеет своею целью приготовить к вечному блаженству в царстве Божием, она – духовна, а ее внутренняя жизнь – незрима.

Совершив искупление всего человечества, Бог Своей искупительной благодатью действует на всю церковь, как общество верующих, а затем уже через посредство церкви воздействует и на отдельных ее членов. Орудиями этого посредства являются таинства, которые действуют на человека ех opere operato, т. е. пассивно и неизгладимо: отсюда, во взгляде на таинства положительное богословие довольно близко подходит к католическому учению о них.

Таковы существенные пункты в учении богословов положительного направления. Характеристической чертой этой школы должно признать стремление к внешнему авторитету и строго определенному, так сказать – осязательному, представлению религиозных предметов: отсюда – признание богодухновенности Св. Писания, авторитета символических книг и церкви с ее видимым устройством. Это в особенности должно сказать про партию «ново-лютеранских богословов». В издаваемом ими журнале Volksblatt, они открыто заявляют, что «римская церковь более, нежели друг наш, она – наша плоть и кровь, она – половина нас самих: поэтому ее стыд – и наш стыд, ее торжество – и наше торжество131. Эта близость к западной церкви заметна у них не в одном учении, но и в самой церковной практике, где они обращают большое внимание на внешнюю сторону богослужения, одобряя украшение церквей священными изображениями, коленопреклонение молящихся и т. под. и возвышает значение таинства перед проповедью. «Блудный сын немецкого протестантизма, – замечает по этому поводу Шафф, – мало-помалу начал стыдиться тех желудей, которыми он так долго питал себя, с чувством покаяния ударил себя в грудь и решил возвратиться в отческий дом древней, но, в то же время, вечно юной веры церковной»132.