Легенда о лиловом драконе

Глава сорок девятая: После боя

Солнце медленно поднималось над лесом, укрепляя подаренную драконом надежду. А ведь Беанна уже почти уверилась в том, что никто из них не доживет до рассвета. И только вера в необъяснимое чудо помогала действовать, бороться, ждать чего-то невероятного…

Во время сражения Беанна не отсиживалась за домашними стенами, как большинство замужних женщин, а помогала мужу с ранеными. Они организовали походный госпиталь прямо в здании общественного суда, бинтуя, зашивая, притупляя боль. Беанна неплохо справлялась со своей работой, но рук не хватало, и она не могла отлучиться даже на четверть часа, чтобы покормить оставленную со свекровью дочь. А так хотелось еще хоть ненадолго вернуться к нормальной жизни. Приложить Айлин к груди, заглянуть в светлые глазки, услышать сладкое причмокивание. И забыться. Совсем на чуть-чуть. Ведь рассчитывать на будущее больше не приходилось.

Врагов было слишком много. Они напирали, как бараны на ворота, и не виделось им конца. Когда каменными снарядами пробило крышу и стены, Беанна мысленно попрощалась со всеми родными и даже успела вознести благодарность богиням за последние счастливые дни…

А потом появился дракон…

Огромное и в то же время необъяснимо изящное туловище, мощные кожистые крылья с костяными когтями, длинный сильный хвост, остроносая голова с чуть изогнутыми рогами. Он выдыхал пламя и играючи крушил вражеские редуты, а Беанна завороженно смотрела на сверкающую аметистами чешую.

Лиловый…

Когда Ариана в детстве говорила, что ее товарищ умеет превращаться в ящера, Беанна верила, но не придавала этому особого значения. Она прежде видела драконов лишь на картинках, но они не отражали и толики этого великолепия, этой мощи, этой смертельно опасной красоты. Однако Беанна не боялась. Что бы ни рассказывали о ненависти драконов к людям, Беанна видела сейчас не чудовище, а влюбленного в ее сестру мальчишку, который в очередной раз рискнул ради нее жизнью. И даже когда он взмыл над Армелоном и с самым однозначным намерением ринулся вниз, Беанна не потеряла уверенности в благополучном исходе. Лил не мог причинить им вреда. Он уничтожил вражескую армию, он подарил почти потерянную надежду не для того, чтобы самому ее убить. И что бы ни кричали в ужасе раненые, как бы ни прикрывали головы глупенькие девчонки-лекарицы, Беанна верила в Лила до последнего.

И он остановился. Почти у земли, так и не нанеся смертельный удар. Замер, словно не зная, что делать, и Беанна в голос взмолилась о милости. Не к себе — к Лилу. Никогда еще взрослый дракон не возвращал себе человеческое обличие, погрязая в ненависти к людям и начиная мстить им за обиды предков. Но ведь Лил не был драконом. Он был членом семьи, и Беанна только сейчас поняла, что любила его, как родного брата, и как за брата просила.

И богини услышали!

Исчезла гигантская тень, затихло хриплое драконье дыхание. Над Армелоном повисла секундная оглушительная тишина — словно весь город замер на это мгновение и прожил его единой душой.

А потом снова раздался лязг оружия, крики дерущихся, топот бегущих ног — но страх отступил, унося с собой безнадежность и ощущение неминуемой гибели. Армелонцы расправлялись с остатками врагов, теснили их к воротам, отбрасывали прочь, вынуждая спасаться бегством. Теперь окончательная победа оставалась лишь делом времени, и Беанна, не удержавшись, бросилась к мужу, повисла у него на шее и крепко, освобожденно поцеловала.

— Иди домой, отдохни, мама сменит, — предложил Эйнард, с удовольствием ответив на ее ласку. Но Беанна только замотала головой.

— Если отпустишь… Мне надо найти Ариану… Вдруг ей нужна моя помощь?

Эйнард кивнул, соглашаясь, и Беанна, не теряя ни секунды, устремилась к своему бывшему дому.

Когда она узнала, что Ариана сбежала из госпиталя, было уже поздно предпринимать какие-то поиски. Беанна очень надеялась, что сестре хватит ума отсидеться в каком-нибудь убежище, и в то же время была уверена, что даже в нынешнем состоянии Ариана не останется в стороне, а потому волновалась за нее до дрожи. Но вскоре для этого не осталось ни сил, ни эмоций. Раненых свозили к ним со всего Армелона, и требовалось помочь каждому, а рук не хватало, а потом рухнули городские ворота, и ужас повис в воздухе, и стал давить, не давая вздохнуть спокойно…

Беанна тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Все это позади, и бой позади, и ожидание гибели; и только страх потери все еще терзал ее душу. Умом Беанна понимала, что не просто так Лил вернул себе человеческое обличие, что не могло тут обойтись без вмешательства Арианы, и это давало надежду, что сестра жива. Но в сердце трепыхалась паника, и чем ближе становился дом, тем сильнее она разрасталась, сводя горло, пробивая на дрожь, лишая связных мыслей.

Только бы застать их обоих дома!

Беанна ничего больше не желала и повторяла эти слова, как заповедь, и бормотала какие-то обращения к богиням, не позволяя себе сомневаться в их доброте.

И Создатели подарили ей еще одно чудо.

Лил разводил в печи огонь, но, едва услышав скрип двери, повернулся и виновато опустил перед Беанной взгляд. У нее упало сердце.

— Ариана?.. — не слыша саму себя, но не желая верить в страшное, выдохнула она. А у Лила вдруг запылали щеки.

— У нее… рана на боку… и царапины… по всему телу… — пробормотал он в крайнем смущении. — Я, как мог, перевязал…

Ох, ты ж!.. Беанна с трудом удержала ругательство.

Они все чуть не погибли, он чуть не поджарил город в образе дракона, Ариана чуть с ума не сошла, а его волнует только то, что ему пришлось ее раздевать?

Беанна одарила его знаменитым разъяренным взглядом и бросилась в спальню сестры. Ариана лежала на кровати в мужском исподнем, перевязанная бинтом вокруг талии. На месте раны проступило пятнышко крови, но дышала сестра довольно-таки ровно, и Беанна позволила себе всхлипнуть.

Два глупых влюбленных несмышленыша! Они спасли Армелон и тысячи жизней, а друг с другом никак не могут разобраться. И до сих пор не верят, что заслуживают свое счастье.

Беанна опустилась на колени, уткнулась лбом в щеку сестры, отвела с ее лица спутанные короткие волосы. Вот же дурочка! Пришло же в голову снова влезть в мужские одежды, снова остричь косы, снова взяться за оружие — как когда-то отец настаивал. А если бы убили ее в битве, кто бы за это ответил? Кто бы остановил обезумевшего дракона, который сейчас маялся за стеной, не зная, что делать и какое наказание он заслужил? Ведь наверняка же придумал себе очередную вину, а Беанна своим поведением, как всегда, подлила масла в огонь. От страха скрыла истинные чувства. Стоило ли удивляться?..

Она поднялась, на секунду стиснула руку Арианы в своей, потом улыбнулась и вышла из спальни.

Лил стоял напротив двери, сжимая кулаки и явно ожидая резких слов. В лице ни кровинки, а во взгляде — упрямство и непоколебимое намерение отстаивать свои права на Ариану.

Слава Ойре, дозрел!

Беанна шагнула вперед и крепко, растроганно его обняла.

— Вернулся! Хвала богиням! — выдохнула она и с удовлетворением почувствовала, как расслабляется его напряженное тело, как приходит понимание того, что на самом деле чувствует к нему Беанна, и как становится от этого легче дышать.

— Я… сорвался и едва не натворил бед, — рискнул Лил поделиться самым большим своим страхом, и Беанна тепло, по-матерински, погладила его по щеке.

— Как и все мы, — с самой глубокой искренностью ответила она. — Не бери на себя слишком много: ты всего лишь человек, и наши слабости тебе не чужды. Главное — вы оба живы, и я счастлива! Создатели, как же мало на самом деле надо человеку для счастья!..

Лил хлопнул пару раз глазами, вникая в смысл ее фраз, потом несмело улыбнулся.

— Ариана… Мне показалось, что она узнала меня, когда… — снова не закончил он, но Беанна и так поняла, что Лил имел в виду. Если Ариана пришла в себя, если снова начала реагировать на происходящее… Божественная Триада, это было бы самым желанным завершением последних событий.

— Тебя тогда сложно было не узнать, — немного нервно хихикнула она, потом чуть оттолкнула Лила и ласково постучала его по лбу. — Иди, умойся хоть, а я об Ариане позабочусь. Пока ты тут не сгорел у нас от смущения.

Лил снова вспыхнул, но в глаза наконец-то вернулась уверенность. Скоро он совсем оправится, избавится от этой своей вины, изгонит из души ошметки драконьей ненависти и, быть может, сделает все-таки решительный шаг. Когда, если не сейчас? И пусть их с Арианой вознаградят богини. Они, как никто, это заслужили.