Легенда о лиловом драконе

Глава сорок первая: Три пациента Ильги

Если бы взгляды убивали, Ильга сегодня стала бы братоубийцей. Потому что только так можно было отомстить ему за подсунутого пациента. За Тилу.

— У меня только ты и Беанна, — невинно пожал плечами Эйнард в ответ. — А у нее, сама понимаешь, с ним свои счеты.

— А меня, конечно, можно пустить в расход, — огрызнулась Ильга, добавив к предыдущему своему раздражению злость из-за выбора брата. Эйнард качнул головой.

— Так тебе вроде нечего с ним делить, — заметил он. — Я бы на твоем месте только «спасибо» сказал. Такой шанс.

Ильга раскрыла было рот, чтобы высказать брату пару мыслей по поводу этого шанса, но тут же вспомнила, что ни одна живая душа не знает о ее разговоре с Тилой и о том, как тот ее оскорбил. Ильга скрыла этот факт, не желая терпеть жалости от родных, а также переводить внимание матери с Эйнарда и его кошмарного выбора невесты на свою скромную персону и значительно менее скромный выбор.

Признаться, Ильга уже сочувствовала брату, несмотря на прежнюю нелюбовь к Беанне, потому что сносить ежедневные нападки матери не каждому было под силу. На его месте Ильга давно бы разругалась с ней и ушла из дома хотя бы в тот же госпиталь, лишь бы не слышать этих проклятий, жалоб, стенаний и не копить ненависть к родному человеку. Сердцу-то ведь не прикажешь — это Ильга знала по себе. И давно бы уже смирилась с невестой брата, если бы Беанна не подложила ей свинью и не рассказала Тиле о ее чувствах. Какую цель преследовала эта рыжеволосая бестия, Ильга даже не догадывалась. Но после пережитого унижения прониклась к будущей ятровке такой ненавистью, что даже видеть ее не могла. В госпитале дежурила, когда у Беанны были выходные. И с ужасом ждала того момента, когда Эйнард приведет в дом молодую жену: как им тогда ужиться? Беанна ведь не тихая и скромная девушка, она не станет послушной дочерью маме и нежной сестрицей Ильге. Она мигом наведет свои порядки, а Ильге придется мириться с ней, с ее вызывающей красотой и вздорным характером. И что только Эйнард в ней нашел? Не мог же он так пропасть из-за одного прелестного личика. Значит, было в Беанне нечто, замеченное только Эйнардом, и Ильге с мамой стоило приглядеться к будущей родственнице, чтобы не портить потом Эйнарду жизнь. Однажды он уже бросил их, уйдя из дома на десять лет, нельзя допустить, чтобы подобное повторилось. Пусть будет Беанна: все-таки она придумала, как напоить Эйнарда целебным отваром, и переживала за него, да так, что была сама на себя не похожа. Наверное, она все же не столь равнодушна к нему, как стремится показать на людях. Да и Эйнард в последние дни ходит такой счастливый, будто открыл формулу бессмертия. Радуется всякой безделице и даже с мамой не ссорится, хотя та задевает его постоянно. Ильга никогда еще его таким не видела. Суждено ли ей когда-нибудь испытать подобное? Ведь для этого нужно, прежде всего, забыть Тилу. А глупое сердце никак не желало от него избавляться, несмотря на пережитый позор и отсутствие хоть каких-то перспектив.

Ильга вздохнула и кивнула, соглашаясь. Выбора у нее все равно не было, но как же вести себя с Тилой после того, что между ними произошло? Ей едва хватило сил не разрыдаться, когда он приходил вручать награду. В памяти сразу возникли сказанные им презрительные слова, и снисходительный тон, и полное неприятие ее как возможной невесты. И ответ получился предельно сухим, потому что со сведенным горлом получалось говорить только так. Долг для Тилы был превыше всего, это Ильга знала и потому восприняла его появление в госпитале как визит вежливости. Но сейчас-то все иначе. И в обязанности сиделок входили не только перевязки и своевременная подача пищи и лекарств, но и общение с пациентами. Эйнард считал, что за приятной беседой самочувствие больных значительно улучшается. Только что же может быть теперь приятного в разговоре с Тилой? И о чем вообще с ним толковать?

— Доброе утро! — бодро поздоровалась она с обитателями мужской палаты. Помимо Тилы их было двое: мальчишка-озорник, умудрившийся отхватить себе полпальца, стащив отцовский меч, и старик, мучавшийся с почками. Вся троица вразнобой отозвалась на приветствие, и Ильга, вопреки своему желанию, вслушалась в голос Тилы. И с изумлением разобрала в нем… смущение. И тут же почувствовала именно себя хозяйкой положения. В конце концов, сейчас для нее Тила отнюдь не сын градоначальника и даже не возлюбленный, а обычный пациент. А она, напротив, его целительница. Так что теперь ее очередь выказывать норов. А ему придется слушаться.

— Вижу, у нас новенький, — свободно улыбнулась она и, подойдя к Тиле, осмотрела его с ног до головы. Так, что у того румянец выступил на поврежденных щеках. — Как вы тут? Разместились? Не дует? С потолка не капает? Ребята вас не обижают? Если что, только скажите: вы у нас пациент особый, вам все удобства.

Тила покраснел еще больше и буркнул, что не желает быть «особым» пациентом. Он вообще пациентом быть не желает.

— Ну как же так? — перебила его Ильга и притворно расстроенно сложила руки. — У нас госпиталь просто замечательный, самим градоначальником отмечен. Да вы вон у товарищей по несчастью спросите, они подтвердят, что у нас здесь все на высшем уровне. Впрочем, вы ведь и сами не в первый раз, должны помнить.

Тила заскрипел зубами, не в силах вставить и слова, а Ильга продолжала щебетать, попутно занимаясь делами. Разнесла чистые полотенца, разлила целебные настои, потом занялась перевязкой пацаненка, отвлекая того от болезненной процедуры разными прибаутками. Закончив, хотела было помочь старику дойти до уборной. Но тот, то кряхтя, то смущенно улыбаясь, отказался от ее заботы, заверив, что уже способен справиться с этим сам. Ильга довольно кивнула и направилась к Тиле.

У того что-то екнуло в груди и заколотилось со страшной силой. Вряд ли это мог быть страх, скорее, ожидание неизведанного.

Ильга осторожно сняла бинты с его рук и осмотрела обожженные места.

— Такое ощущение, что вы головешки горячие из печи вытаскивали, — подытожила она свои наблюдения. — Разве пристало сыну градоначальника подобными делами заниматься? Али вас не учили с кочергой обращаться? Али вы на спор решили удаль свою молодецкую показать?

Тила пожал плечами то ли в ответ на вопросы Ильги, то ли от собственных мыслей. Характер травм поражал Тилу ничуть не меньше, чем его сиделку. Он вроде пожар не тушил, а пострадали только кисти и лицо. Впрочем, этому следовало радоваться. Хотя бы потому что не сегодня-завтра ему удастся покинуть госпиталь. И забыть наконец об Ильге.

Ее пальцы вдруг легко коснулись его лба, отбрасывая волосы, и Тила в необъяснимом удивлении посмотрел на Ильгу. Но она не обратила на него ни малейшего внимания. Вместо этого приблизила свое лицо к его и принялась изучать оставленные пламенем шрамы. А у Тилы словно каждая клеточка встопорщилась, ощущая близость Ильги. Да что ж это такое? Почему он никак не может избавиться от этой девицы и жить, как раньше? Почему она снова и снова попадается ему на пути, да еще и вынуждает всякий раз чувствовать себя болваном? И почему… ему так приятны ее прикосновения?

— Ну что ж, — вынесла свой вердикт Ильга и без единого колебания отодвинулась от Тилы. — Все совсем не так плохо, как я думала. Кожа, конечно, несколько дней будет зудеть, но охлаждающие компрессы улучшат ситуацию. Начнем, пожалуй, прямо сейчас.

Она вынула из приготовленного ранее ковша с водой лоскут ткани, слегка отжала его и без предупреждения плюхнула Тиле на лицо — будто пощечину дала. Мигом взъярившись, он содрал тряпку с лица… и тут же увидел осуждающий взгляд Ильги.

— И не стыдно перед соседями? — поинтересовалась она. — У них проблемы посерьезней вашей, и то терпят: знают, что это для их же блага. А вы — хуже ребенка, право. Боюсь, что с таким поведением мы не сможем обеспечить вам надлежащий уход и быстрое выздоровление.

— Не надо!.. За мной ухаживать! — буркнул наконец Тила и швырнул бывший компресс обратно в ковш. — Я не одну битву прошел — как-нибудь сам о себе позабочусь!

Ильга какое-то время молчала, разглядывая его, словно диковинку, а потом скептически покачала головой.

— Ведете себя… как избалованный мальчишка, — без тени шутливости произнесла она и покинула палату. Тила проводил ее невольно долгим взглядом и опомнился, только когда услышал хихиканье юного соседа.

— Тили-тили-тесто, жених и невеста, — вовсю веселился тот, а Тила разозлился пуще прежнего.

— Заткнись! — рявкнул он. Но мальчишка и не думал смущаться, продолжая распевать свою глупейшую песню. У Тилы зашумело в ушах. А если кто зайдет и услышит? Эйнард, может, и рад будет пристроить ехидную сестрицу сыну градоначальника, но вот Беанна точно такого случая не упустит. И его высмеет, и по всему городу сплетню разнесет. Змея!

Тила выхватил из ковшика тряпицу и прицельно кинул ее в мелкого шельмеца. Тот не смог увернуться, но, расправив ткань, положил ее себе на лицо и залился новым приступом смеха. Тила без сил бухнулся на подушку и устремил взгляд в потолок. Следовало, конечно, хорошенько вздуть этого шутника, да только его папаша был одним из претендентов на пост градоначальника, и Тила слишком хорошо представлял, какой скандал может разразиться по этому поводу.

— Вы… не обижайте нашу Ильгу, пожалуйста, — негромко произнес старик, и Тила закатил глаза: вот только проповеди ему сейчас и не хватало. — У нее хоть язычок и цепкий, сердце золотое. Знали бы вы, как она за мной, развалиной, ухаживает. И никогда не укорит за мою немощность, хотя дело ли это, молоденькой девушке тратить свои…

На этом месте Тила вытащил подушку из-под головы и накрылся ей сверху, чтобы не слышать ни одного, ни другого соседа. Пусть считают его свиньей: на их мнение Тиле было глубоко плевать. В отличие, как выяснилось, от мнения Ильги. Энда, и кто его надоумил заявить, что она ему не пара? И пусть это было правдой чистой воды, ее назначение оказалось не по адресу. Теперь Тила наконец понял, что означал тот ее смех в ответ на его оправдания. Да просто Беанна солгала, и Ильга ничего к нему не испытывала. Иначе не потешалась бы так сегодня, выставляя возлюбленного на посмешище. И не ушла столь спокойно, после того как…

Тилу бросило в жар от одного воспоминания о ее близости. Он тогда даже дыхание ее чувствовал, да только не было в нем ни одного признака влюбленности. Тихое, размеренное, — а вот Тиле словно перекрыли кислород. Еще пара секунд — и задохнулся бы. Но Ильга просто встала и ушла. И все закончилось, не начавшись.

— Осел, — пробормотал Тила в подушку, не заботясь о том, что его могут услышать. И не заметив, разумеется, как тихонько прикрылась в палате входная дверь.

Ильга обожгла Беанну ненавидящим взглядом. Зачем она притащилась в госпиталь в ее, Ильгину, смену? Посмеяться? Посмотреть, как Ильга будет справляться с новоявленным пациентом? Сделать еще какую-нибудь гадость? Нет, хватит! Ильга долго молчала, пытаясь примириться с выбором брата, но после сегодняшнего спектакля, устроенного Тилой, терпение закончилось.

— Кто дал тебе право?!.. — подступила она к Беанне. — Я знаю, ты привыкла!.. Обращаешься с людьми, как с куклами!.. Думаешь, всегда тебе с рук все сходить будет? Так вот знай, что я!..