История капли живой воды

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ, ВНУТРИ КОТОРОЙ ОБНАРУЖИВАЕТСЯ ГЛИСТ

Ну и что, что она оказалась вместе с грибными очистками на дне мусорного ведра?

Подумаешь.

Видала она места и погрязнее.

Правда, вокруг опять суетились мелкие грибные жуки и червячки.

– Пируем! Пируем! – кричали они. – Эй! Человек! Ещё нам хлебного мякиша! И молочка! И заварочки!

Казалось, эти глупые и алчные существа представляют какую-то карикатуру на человеческую жизнь, издеваются над нею с грязного дна старого железного ведёрка. Вот что было гадко и невыносимо. К счастью, вскоре в кухне выключили свет, и через некоторое время в ведре наступила тишина. Но ощущение, что как-то все здесь не так, не оставляло каплю до глубокой ночи.

– Полететь, что ли, тоже в Америку? – печально подумала вслух она.

– Да! Да! В Америку! – воскликнул вдруг маленький длинный червячок рядом с ней. Он один, кажется, не собирался засыпать во всем помойном ведре. – Америка – страна больших возможностей! Биг-маки, хот-доги! Техасские рейнджеры!

– Ты кто?

– Я глист.

Капля на минуту замешкалась. Ведь обычно при знакомстве, если кто-то тебе представляется, надо говорить «очень приятно!», но когда ты знакомишься с глистом – какое уж тут удовольствие?

– Не смущайтесь, мадам! – вывел её из замешательства глист. – Мне не привыкать, на глистов все смотрят сверху вниз. Но я необычный глист, я весёлый! Знаете, наверное, такую песенку:

«У Пегги был забавный глист,

Он вылезать умел на свист –

Ах, до чего весёлый глист!

Спляшем, Пегги, спляшем!».

(Песенку эту капля раньше не слышала, но сразу решила поскорее забыть).

– Ну это не совсем про меня, конечно, никакой Пегги я знать не знал, – как ни в чем ни бывало продолжал глист. – Зато я знал Беню! Какой человек был Беня! Тёплый и хороший. Мы там, в желудке Бени, так и говорили: где Беня, там и родина. Но увы, нам пришлось расстаться – как говорится, по независимым от нас гигиеническим причинам. И тогда, после долгих приключений, я поселился на яблоке – и встретил свою Еву. Да! Я искушал её этим яблоком, как змей… Но, впрочем, не знаю, понимаете ли вы, о чем я говорю, может и не читали этих книг? А я читал многое. О, благословенны те страны, где в туалетах используют бумагу! Я, можно сказать, книжный глист! Я…

– И как же ты собираешься попасть в Америку? – с подозрением перебила его капля, которой уже изрядно надоел хвастливый рассказ глиста, длинный как он сам. – Может, ты в мальчике хотел поселиться?

– Ну да, хотел, – неохотно признался глист. – Но он моет руки. Ну и пусть. Я возьму журавля дальнего следования. Они сейчас, осенью, довольно дёшевы. Хотя бы до Испании, а там разберёмся.

– Перелётные птицы? – с сомнением спросила капля. – Лично я на утке и ста метров не пролетела.

– Так надо не на птице, а внутри! С комфортом! С этими очистками и шелухой! Сейчас ведро выбросят на помойку, и, надеюсь, какая-нибудь прекрасная птица на них польстится, и проглотит меня!..

– По-моему, ты путаешь перелётных птиц с воронами, – возразила капля. – Они никогда не шастают по помойкам.

– Сейчас такое время, что все шастают.

В любом случае, становиться попутчиком глиста капле не хотелось. Да и про Америку она сказала всего лишь с досады. Но на утро все случилось именно так, как предполагал весёлый глист: едва ведро вынесли на помойку, как в небе появилась стая журавлей. Длинноногие птицы были так истощены, что охотно накинулись на отбросы, и не прошло даже минуты, как одна из них поддела яичную скорлупу, на которой висела капля, подбросила её в воздух и с лёгкостью поймала длинным клювом.

– Ну, что я говорил? – торжествуя, воскликнул глист, который не отставал от капли ни на минуту. – Смотри, мы уже на борту!

Удивительное дело, но прямо под клювом журавля обнаружился довольно просторный зоб, отделанный кожей как салон шикарного самолёта, где дремало несколько десятков мух, два земляных червяка и старый потрёпанный комар. В зобу у птицы, конечно, летать довольно опасно – тебя ведь могут окончательно проглотить! К тому же, здесь сильно укачивает. Но в некоторых обстоятельствах мухам, червякам и каплям воды выбирать не приходится.

– Это наверняка президентский стерх! – восхищался глист. – Вы читаете газеты? Это он! Смотри, какая кожаная отделка!

– Да ладно, не видели вы стерхов! Обычный серый журавль, и довольно потрёпанный, – сварливо пропищал ему комар.

Едва капля и глист устроились рядом с ним, как на середину салона вылезла пожёванная жужелица-стюардесса.

– В течении полёта, – хрипло объявила она – запрещается курить и распивать спиртные напитки. Нельзя раздражать журавля, щекотать ему горло, выделять токсины и перемещаться по птице без крайней необходимости. Аварийный выход находится за вашей спиной. Журавль проследует до Израиля без остановок.

– У-У-У! – взвизгнул глист, – Проклятье! Опять…

– Что «опять»?

– Да нет. Ничего.

И, к великому облегчению капли, глист наконец погрузился в долгое мрачное молчание.