История капли живой воды

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ, В КОНЦЕ КОТОРОЙ КАПЛЕ СТАНОВИТСЯ НЕМНОГО СТЫДНО

Капля летела в зобу журавля и вспоминала о роднике с живой водой, о бабушке и внуке, и о помойном ведре, в котором копошились неприятные черви и насекомые. Как далеко, и как близко это друг от друга! И вот с одним из червяков-паразитов она, капля живой воды, куда-то теперь летит. Но ничего не поделаешь, капли попутчиков не выбирают.

– Интересно, как мы будем вылезать, когда прилетим? – спросила капля. Но никто из пассажиров ей не ответил, а жужелица-стюардесса исчезла. Возможно, журавль её окончательно проглотил.

Иногда птица ощутимо кренилась, и её слегка потряхивало – это журавль менял своё место в стае, которая летела клином высоко над землёй. Журавли часто перестраивают свой клин в воздухе, чтобы пустить вперёд отдохнувших, а уставших отправить в конец, где им лететь немного легче.

Сначала капля от нечего делать считала, сколько раз их журавль перестраивался, но вскоре сбилась со счета. Порой стая садилась где-то, чтобы отдохнуть, но что это были за места капля так и не узнала – клюв ни разу не открылся. Видимо, есть там было нечего.

Наконец во время очередной посадки в зоб опять приползла жужелица. Вид у неё был ещё более помятый и пожёванный, но держалась она молодцом.

– Уважаемые пассажиры, наш журавль прибывает к месту зимовки. Температура у берегов Мёртвого моря 25 градусов по Цельсию. Спасибо что выбрали нашу стаю. Прошу всех оставаться на местах и ожидать полного раскрытия клюва.

Глист рядом с каплей потянулся и начал потихоньку двигаться куда-то назад.

– Поползу-ка я вовнутрь журавля! – заявил он. – Мне тут выходить не нужно. Буду жить в птице. А что? Журавль в небе лучше, чем синица в руках, так ведь говорят?

Конечно, говорят совсем наоборот. Но капля не успела его поправить, потому что в этот момент клюв журавля вдруг широко открылся, и стало видно, что снаружи стоят какие-то люди в белых халатах. Один из них ещё шире развёл руками клюв птицы (хотя журавль с остервенением хлопал крыльями и отбивался), посветил вовнутрь фонариком и радостно воскликнул:

– Да! Он здесь!

– Доктор, вылезайте, мы вас видим! – с весёлым смехом закричали двое других. – Не подвергайте птицу лишним мучениям!

Капля огляделась, пытаясь понять, к кому это они обращаются, но кроме нескольких мух, комара и глиста в зобу у журавля никого не было.

И тут один из людей негромко, но мелодично засвистел.

– Ладно, вылезаю, – уныло пробормотал глист. – Так и знал, что они меня найдут…

С этими словами он неохотно высунулся наружу и повис на клюве, раскачиваясь под лёгкими порывами тёплого ветерка.

– Мы рады снова видеть вас, доктор! – веселились люди в белых халатах.

Глист мрачно изогнулся.

– В лаборатории вас ждут!

– Понимаете, – с грустью сказал глист капле, которая тоже вытекла на кончик клюва, – я редкая разновидность. Целебный гельминт. Лечу у людей рассеянный склероз и сложные виды аллергии. Видишь, что они придумали – находят меня у птиц и скармливают больным. Но, честно говоря, мне страшно надоело жить в животах маразматиков и чихающих от каждой пушинки дамочек. Поэтому я все время сбегаю куда-нибудь. Сам процесс побега, как бы это выразиться… М-м-м… Достаточно неприятен. Но канализация – не самое страшное. Самое ужасное – все время возвращаться назад…

– В пробирку его, в пробирку!

– Я ещё выберусь! – крикнул глист капле. – Мы ещё увидимся в Америке!

– Далась ему эта Америка, – озадаченно подумала капля. – Но надо же. С виду паразит как паразит, а оказывается доктор. Он со мной на «вы», а я с ним всю дорогу на «ты» разговаривала. Неудобно-то как.