Вкус к жизни

Глава 11

Для меня, как и для большинства пострадавших после вчерашней попойки, утро наступило очень быстро. Мужчины маялись с похмелья и прикладывались то к минералке, то к порции крепкого кофе. Спасением стал ящик пива, подготовленный заранее и спрятанный на «чёрный день». Ребята как-то сразу повеселели и выразили готовность к новым приключениям.

Яхта уже давно стояла на приколе, ожидая очередного боевого клича вожака. Видневшиеся на берегу развалины меня лично не воодушевляли, потому ни малейшего интереса к грядущим подвигам я не проявляла. Колода карт, как способ разогнать тоску, устроила большинство присутствующих. Пользуясь предвзятым отношениям к «девочкам», я ловко провернула дельце и обзавелась тремя наручными часами. Водрузив на запястье все трофеи разом, я с азартом тасовала колоду для очередного раунда. Вот тогда-то и появился Астафьев.

Он вошёл в кают-компанию последним. Какой-то помятый и явно не выспавшийся. Для тяжёлого, судя по его виду, утра, он выбрал мягкие спортивные штаны и футболку. Глядя на всё это великолепие, я лишь вздохнула: даже в самой растянутой майке Астафьев останется наследным принцем и будет нести себя в серые массы, преисполненный достоинства.

Окинув поверхностным взглядом присутствующих, Павел тут же направился ко мне. Приблизившись, мужчина обнял меня и коснулся щеки крайне деликатным поцелуем. Ситуация вышла неловкая, и я тут же прочистила горло, в котором как-то молниеносно свил гнёздышко тугой непроходимый ком.

— Могла бы и разбудить, — мягко попенял Астафьев.

Разогнувшись, он бросил короткий взгляд на стол, но пиво не воодушевило. Павел направился к кофеварке и, в отличие от большинства, без особых затруднений получил свой бодрящий «эспрессо».

Пользуясь моментом, Женька скользнул ко мне и подленько хихикнул:

— Я знаю, о чём ты думаешь сейчас… О том, как хорошо, что мы не поспорили! — насмешливо хмыкнул он и снова потёр ладонь о бедро. В этот раз демонстративно.

— Нет тела — нет дела! — фыркнула я, не теряя самообладание, хотя и сама пребывала в лёгком шоке от поступка Астафьева. — Что ты хочешь мне предъявить? — возмутилась я и толкнула друга плечом. — Играешь? — предложила партейку.

Женька не унимался:

— Неожиданный поворот, правда? Ты бы видела своё лицо! — бросил он напоследок, а вот сесть за один игровой стол отказался — его часы уже мерно тикали на моём запястье.

— Учишь жизни этих бродяг? — полюбопытствовал Астафьев, глядя на колоду «Уно» в моих руках. Я с независимым видом передёрнула плечами.

— Удача сегодня на моей стороне.

— Почему ты ушла утром? — спросил он в лоб и смотрел при этом прямо на меня.

Мужчины затихли, и только Макс нагло фыркнул.

— Чтобы потом с видом довольной кошки появиться из Женькиной каюты! — вызывающе заявил он, некрасиво умолчав, что пребывала я там в гордом одиночестве. — Лажанул ты, видно, по-крупному, Стаф! — сочувственно хлопнул он друга по плечу и прыснул от смеха: — Так что зачехляй свои органы движения и размножения — смотрины продолжаются!

Ребята неприлично заржали, хотя могли бы и воодушевиться «шансом» проявить себя. Дотянувшись до Макса, я от души щёлкнула его по лбу колодой карт. Астафьев же деликатно улыбнулся: он был из тех, кто умеет держать удар и готов к любому повороту. И… он не злился. Боюсь, что мой такой маневр был безжалостно просчитан его аналитическим центром и оказался воспринят как лёгкое отклонение от нормы.

— Присматриваешься к следующему кандидату? — без доли ревности уточнил Павел.

Я вздохнула и пожаловалась:

— Никак не отойду от разрыва с мужем… Меня невозможно тянет на приключения!

— Ждёшь от отношений чего-то конкретного?

— Чуткости, любви и понимания, — ответственно и обдуманно заявила я, но должного уважения не заработала.

— С чуткостью у Стафа беда, — подтвердил догадки Толик и перехватил из моих рук колоду, чтобы перетасовать её, пожалуй, в сотый, но точно окончательный раз.

Дальше игра не пошла. Никак не удавалось сосредоточиться и спустя два часа мне пришлось расстаться со всеми трофеями. Ждать, пока меня «обуют» или уж, если быть точной, то разденут до трусов, я не стала. С гордым видом фыркнула на этих шулеров и возмутилась отсутствию развлечений.

— Я вам тут не занималась! — раздосадовано буркнула я и уставилась на Женьку требовательным взглядом.

Любимый друг сориентировался мгновенно и решительно хлопнул в ладоши, азартно растёр их.

— А не пора ли нам размяться? Кто не против пострелять? — прозвучало заманчивое предложение.

Мужики дружно заохали, я же воспротивилась и скрестила руки под грудью.

— Я пас! Охота, рыбалка… — это всё не для меня! Убивать «живое» из прихоти — жестоко!

Лёня среагировал первый и оттеснил меня в дальний угол, после чего агрессивно ткнул пальцем себе в лоб.

— А если это будет не какое-то там животное, а самый настоящий жеребец?! — сделал он предложение, от которого попробуй ещё отказаться.

Я выглянула из-за могучего плеча, коротко посмотрела на Женьку и вернулась взглядом к Лысому.

— Бешеный жеребец? — уточнила на всякий случай, оценивая мишень.

— Пока вполне адекватный, а дальше как пойдёт, — просипело это чудовище, и я решительно вскинула подбородок:

— Где здесь патроны выдают?!

Ребята одобрительно заулюлюкали и следующие шесть часов мы провели на настоящем поле боя. Редкие перерывы на перекус использовались не по назначению. Сейчас больше хотелось поделиться впечатлениями, а иногда, особо эмоциональные товарищи, умудрялись даже вполне по-дружески махнуть кулаком. Чтобы некоторым не повадно было, и всё такое… Сначала мы разбились на команды, а затем приняли решение сыграть в диверсантов, где каждый стрелок был за себя — дело пошло веселей. Брызги краски летели во все стороны, особой меткостью ребята не отличались — палили почём зря! И только ближе к завершению войнушки удалось сосредоточиться и наносить удары прицельно. Чистеньким с поля боя не вышел никто, но победителем был единогласно признан Майор. На его стороне были не только тактика и опыт, но ещё и весомая доля терпения. Большинству из нас досталась «пуля» прямо в лоб, а мне, как особенно везучей, брызги прилетели ещё и в рот. В результате водка была с привкусом акварели, а губы и нижняя часть лица на время окрасились в жёлтый.

Повеселившись от души, в эту ночь мы спали «без задних», как убитые, до интима и изучения «вариантов» дело, к счастью, так и не дошло. Осмотрев меня наутро с ног до головы, Женя выдал нелестное сравнение с кобылой.

— От меня неприятно пахнет? — недоумённо пробормотала я, а друг, надрываясь от смеха, окропил пол слезами и дважды хрюкнул.

— Нет, Юль, просто ты, как и породистая лошадь, окрасом «в яблоках», — пояснил он, бесцеремонно тыча пальцем прямо в разлитые синяки.

Идея надевать шортики оказалась провальной, и я была вынуждена срочно ретироваться, пока и другие участники баталий не оценили результаты своей меткости. В порыве игры, азарта, боли практически не чувствовалось, зато сейчас стало понятно, что на ближайшие две недели колготки и юбки мини были мне противопоказаны. Спасибо, ребята!

Основные события субботы начались с бильярда и стриптиза. Снова пили. Ощущение, что этих парней я знаю всю жизнь, прочно засело в голове. А запомнился этот день посиделками у костра. Очень душевно. С гитарой, кусочком сала, завёрнутого в потёртую газету и нанизанного на обычную ветку, с печёной в углях картошкой… Хорошо было настолько, что развязавшаяся сырость не могла подпортить настроение. Астафьев удивил и оказался одним из лучших исполнителей «дворовых» песен. Перещеголять великого и могучего смог только Женька, а впрочем, об этих его успехах я знала давно — с тех далёких времён, когда мой друг умел хвастать.

— Когда уже закончатся эти твои таланты — я просто умру от неразделённой любви! — обиженно шептала я ему после, но Женька был выше всех этих земных чувств — его окрыляла настоящая любовь, а не моя… капризная и наигранная.

Астафьев деликатно отмалчивался. Выдержки ему было не занимать! Он уделял мне внимания ничуть не больше остальных и под конец путешествия, казалось, о досадном недоразумении уже никто и не вспоминал.

Воскресенье было выделено под отдых. Под такой… ленивый, диванный отдых. На веселье уже просто не хватало сил. Мы всё ещё находились все вместе, перебрасывались редкими незамысловатыми шуточками, клятвенно заверяли друг друга собраться тем же, а, может, даже расширенным составом на Новый год или Коляды. Я вот прямо видела Макса в роли рогатой Козы.

После обеда мы разбрелись по каютам, чтобы собрать вещи, изучить, наконец, сообщения, накопившиеся в отключенных телефонах, заверить родных, что вернёмся в срок. Мне заверять было некого и от этого стало невозможно тоскливо. Я свернулась на кровати калачиком, вдруг вспомнился незнакомец с яхты. Обидным стал тот факт, что я совершенно не разглядела его лица. Был взгляд, от которого я впадала в ступор, будто перед глазами стоял его образ лондонского денди, а в остальном…

— Психологи утверждают, что поза «эмбриона» свидетельствует о глубоком душевном одиночестве, — раздался над головой тихий Женькин голос, и я грустно улыбнулась.

— Надо же, как точно подмечено, а мне прежде казалось, что все психологи выскочки и дармоеды, которые так любят учить жизни других людей, — не задумываясь, пробубнила я и напряжённо вздохнула. — Жаль, что выходные подошли к концу, — сделала заключение.

Женька присел на кровати у моих ног, безвольно передёрнул плечами.

— Всё в наших руках. Нужно определиться, чего в действительности хочется. За тебя этот выбор никто не сделает.

— Зачем советовать сразу столько? — раздражённо зажмурилась я. — Ты мог бы остановиться уже на первом предложении.

— Что случилось за те десять минут, что ты осталась без присмотра?

Поведать о своих горестях я отчего-то не захотела. Незнакомец с яхты по-прежнему не давал покоя и, находясь наедине с собой, это ощущалось в разы сильнее, острее, как-то особенно обречённо. Наверно, я боялась выглядеть жалкой, потому и придумала себе более или менее стоящую проблему. Воспоминание о муже и недавнем расставании с ним буквально вытянуло ситуацию.

— Мысль о том, что меня не любят, оказалась куда более горькой, чем осознание, что не люблю я, — прозвучало замысловатое признание, и я отшвырнула от себя телефон. — Тысяча звонков по работе и, представляешь, ни одного от Игоря!

— Было бы лучше, если бы он обивал твой порог? — со значением уточнил Женька и махнул рукой как на пустое. — Расставаться с людьми нужно легко. Тогда рядом с тобой освободится место для чего-то настоящего.

— Как-то эгоистично звучит… Но слова не лишены смысла, — была вынуждена признать я после недолгих раздумий. — Когда прибываем?

— Да уже через полчаса. Как раз есть время насладиться тишиной, прислушаться к себе.

— Правда? — хмыкнула я и как-то разом подобралась. — Тогда какого чёрта ты отвлекаешь меня от этого занимательного действа?! — уже на порядок бодрее отозвалась я, устроилась на кровати сидя, и решительным жестом отмахнула от лица растрёпанные волосы.