Вкус к жизни

Глава 37

Мартин, действительно, вернулся только в воскресенье. Так уж вышло, что когда фары его автомобиля мелькнули в окне, я как раз двигалась со стороны кухни. И вот он вошёл. В строгом полупальто нараспашку, в перчатках, что надёжно защищали чувствительные руки от холода, в небрежно накинутом на шею шарфе… Пришёл, и дом тут же наполнился жизнью. Хотя, может так случиться, что жизнью наполнилось всего лишь моё сознание…

Следом вошли водитель с помощником и поставили у дверей два громоздких деревянных короба. Мартин одобрительно кивнул и сказал им что-то коротко, но довольно порывисто. Водитель тихо ответил и исчез вместе с грузчиком, оставляя хозяина наедине со своими мыслями. Я оценила его холодный, в некоторой мере безразличный взгляд, которым он окинул меня что в первую, что во вторую встречу, оценила достаточно твёрдые, уверенные жесты, движения… А ещё я вдруг испугалась… Испугалась, что такого Мартина я не знаю… сосредоточенного, по-деловому хваткого, предельно собранного и строгого.

Он снял пальто, стянул с шеи шарф, избавился от перчаток. Рубашка цвета стали придавала привычно тёплому оттенку глаз излишней тяжести, делала взгляд острым и неприятным. В рукавах бриллиантовые запонки, в ухе — такая же серьга. Я удивлённо моргнула, не понимая, как могла пропустить этот факт. В итоге его пришлось просто проглотить. Запястья снова были скрыты широкими кожаными браслетами. Зная наверняка, что ни татуировок, ни шрамов на мужских руках нет, я озадаченно нахмурилась.

Не замечая случайного зрителя, Мартин сунул одну ладонь в карман брюк, что-то посмотрел в своём телефоне. Увиденное настолько увлекло, что он несколько раз перекатился с носка на пятку и обратно, придирчиво надул губы, насмешливо фыркнул и только потом отключился. Некоторое время Мартин бездумно смотрел на короба, будто решая, что с ними следует сделать: оставить как есть или, может, всё же задвинуть, чтобы освободить проход.

Я вышла из укрытия, не дожидаясь, пока дилемма разрешится. Мартин, заметив меня, мгновенно включился в игру. Он широко улыбнулся, раскинул руки в приветственном жесте и притянул к себе, как только я оказалась в допустимой близости. Поцелуй, которого я никак не ожидала, был на удивление нежным и неторопливым. И настолько приятным, что даже прервать его не хотелось — хотелось только наслаждаться. Мартин скользнул рукой по моему бедру вверх и довольно зарокотал, не обнаружив под просторным платьем белья.

— Я знал, что ты не можешь злиться на меня вечно! — рассмеялся он, обхватил моё лицо обеими ладонями и подарил ещё несколько коротких, но горячих поцелуев. — Я по тебе скучал, — прошептал он уже совсем тихо, практически интимно, и коснулся моего носа кончиком своего. Так трепетно и волнующе, что злиться на него и дальше показалось совершенно невозможно.

Я отступилась, позволяя Мартину пройти, но вместо этого он прижал меня к себе, крепко удерживая рукой поперёк спины, вслушивался в дыхание.

— Скажи, что тоже скучала… — попросил он, приткнувшись губами к моей макушке, и я окончательно растаяла.

— Скучала… Но всё равно, ты не должен был уезжать, не поставив меня в известность! — не забыла я о своей претензии, хотя высказала её куда мягче, чем планировала изначально.

Мартин тон оценил и улыбнулся широко-широко, наклонился, чтобы поцеловать мою шею, провёл языком по линии подбородка и игриво прикусил будто напоказ оттопыренную нижнюю губу.

— Ну что ты делаешь?! — взвизгнула я, а он не позволил ускользнуть, обхватил меня за талию обеими руками сразу, отогрел.

— Я скучал, — поделился он болью снова и не удержался, ткнулся лицом в мои волосы, жадно втягивая в себя их аромат. — Выл по ночам в подушку… Всё ждал тебя…

— Мог бы прийти и сам, — дёрнула я плечом в знак независимости.

Мартин оставил мой «знак» без внимания и печально покачал головой.

— Не мог. Так уж вышло, что в тебе удивительным образом уживается и принцесса в высокой башне, и самый настоящий дракон! А в наш последний разговор я умудрился разозлить сразу две ипостаси.

— Мог бы просто не врать, — хмыкнула я, на что Мартин вжал мою голову в свою грудь и долго гладил мягкие волосы.

— И ты бы сбежала от меня…

— Ты серьёзно думаешь, что меня останавливало только это? Отсутствие транспорта и связи? — выгнула я бровь, а он поцеловал меня и в эту бровь, и в губы, и даже в самый кончик носа.

— Мне простительно: я боялся тебя потерять, — совершенно серьёзно проговорил Мартин, глядя мне в глаза, а уже в следующее мгновение отвлёкся, втянул в себя запах, что доносился из кухни и блаженно зажмурился.

— Да, да, твоя Лидия вот-вот позовёт к ужину, так что ты вовремя, — рассмеялась я его реакции.

— Уже познакомились? Молодцы! — хмыкнул Мартин, обнял меня за плечи и увлёк в сторону гостиной. — Надеюсь, в моё отсутствие тебя никто не посмел обидеть? — шутливо поинтересовался он.

— Как ты вообще додумался оставить меня одну?! — повторно возмутилась я, но Мартин больше не боялся подобных возгласов, загладил свою вину. В прямом смысле. Ладошкой по ягодице.

— Почему одну? Не придумывай! Я оставил с тобой Марка, надеюсь, он не позволил тебе заскучать?

— Ну-у… если ты поставил перед ним именно такую задачу, то он справлялся на отлично!

— Вот как? — бросил на меня Мартин колючий взгляд, но уловить все его оттенки не удалось — взгляд смягчился и поплыл в удовольствии, он снова улыбался.

— Ты в душ? — спросила я, будто подсказала.

Мартин задумался, и я видела, как метнулся его взгляд. Пришло воспоминание, что деревянные короба так и стоят без присмотра. Встречный вопрос был очевиден:

— Ты со мной? — озвучил его Мартин, но я лишь недовольно поморщилась.

— Обещаю, что не стану ломать ногти и зубы, пытаясь разузнать, что ты там раздобыл в этой своей поездке.

— Юль… — покачал он головой.

— Иди уже! — махнула я рукой и рухнула на диван, понимая, что последние пять минут опустошили меня сильнее, чем две недели запойной работы.

Ужинали мы вдвоём и в этот раз обошлись без вина, хотя Мартин и настаивал на белом. Рыба, как, впрочем, и всё, к чему прикасалась Лидия, оказалась бесподобна. Мартин не уставал нахваливать её талант и поделился опасениями, что кухарку могут сманить в ресторан, удостоенный звезды «Мишлен». Я же думала о том, что парные украшения на его запястьях отсутствуют.

— Что означают твои браслеты? — не удержалась я от вопроса.

Мартин однобоко ухмыльнулся, явно ожидая чего-то подобного.

— Люди так ценят загадочность. Порой они ставят её выше таланта. Забавно, не правда ли?

— Ты снизошёл до того, чтобы производить впечатление на людей, которые тебе глубоко безразличны? Ни за что не поверю!

— Тогда, считай, что это оберег.

— От дурного глаза? — смешливо фыркнула я.

— Ну а почему нет?

— Слишком мелко, — заключила я, стараясь дать адекватную оценку. — Попробуй ещё раз.

— Также браслеты позволяют мне всегда помнить, что я сильнее. Как символ власти над собственными эмоциями.

— В этом есть необходимость?

— Иногда.

Такой ответ удовлетворил.

— Как прошла поездка? — начала я светский разговор, в котором Мартин тут же усмотрел подвох и насторожился. Правда, ответил довольно обтекаемо:

— Лучше, чем я ожидал.

— Не хочешь делиться подробностями? — понимающе проронила я вместо того, чтобы сменить интонацию на заискивающую.

— Честно говоря, не особо.

— Марк сказал, что у тебя была выставка.

— Марку следовало бы укоротить язык, — мстительно хмыкнул Мартин, но не сказать даже, что злился.

— А ещё он выгнал меня из твоей мастерской.

— Но ты ведь знаешь, что заходить туда нельзя, — наставнически напомнил он вместо того, чтобы заступиться.

Я едва удержалась от желания закатить глаза.

— Там я не чувствовала себя настолько одиноко, — подмазалась я, за что была удостоена внеочередной улыбки и жаркого обещания во взгляде. — Не спросишь, чем я занималась, пока тебя не было?

Мартин напряжённо сглотнул.

— Вот до твоего вопроса я был уверен, что знаю ответ… Чем? — спросил он, будто выстрелил, и пришлось признаться:

— Я вдруг поняла, что хочу от тебя ребёнка.

Некоторое время ушло на то, чтобы свыкнуться с этой мыслью, и лишь потом Мартин устало вздохнул и непонимающе нахмурился.

— Боже, Юль… В твоей голове будто происходит атомный взрыв! — пожаловался он и всё же отправился за вином.

— Просто я не боюсь ошибиться… — бросила я вслед, но Мартин слышать этого не хотел.

— Надеюсь, в моё отсутствие ты не приступила к осуществлению грандиозных и столь смелых планов? — насмешливо поинтересовался он, когда первый расслабляющий глоток был сделан.

Я хитро улыбнулась.

— У меня не хватило составляющих.

— Ну и отлично! Вот просто груз с плеч. А я уж боялся, что Марку придётся укорачивать не только язык.

— Ты ревнуешь? Это приятно…

— Юль, если у меня появится повод для ревности, приятно не будет, — зачем-то предупредил он, и я была склонна поверить.

— Учту. И пока я обрабатываю полученную информацию, подготовь, пожалуйста, ответ на вопрос, где сейчас находятся мои картины.

Мартин понимающе рассмеялся.

— Люблю терпеливых женщин, — пояснил он такую реакцию. — Как давно ты прокручивала в голове этот вопрос?

— Как только увидела тебя в дверях, — честно призналась я.

— Почему сразу не спросила?

— Просто подумала: а вдруг тебе нравятся терпеливые, и промолчала!

— Мне нравишься ты и этого, поверь, более чем достаточно.

— Так, что там с картинами? — не уступила я, и Мартин независимо передёрнул плечами.

— Ничего, они у меня.

— Прихватил с собой, как память о незабываемой встрече?

— Нет, решил включить их в свою выставку. Вышло неплохо, но об этом я уже говорил.

— Ты шутишь? — нахмурилась я.

Мартин достал телефон и жестом пригласил к себе, усадил на колени, как только я подошла.

— У тебя же нет связи! — напомнила я, но Мартин приложил палец к губам, не позволяя сбить с мысли.

— Вот! — обрадовался он находке. — Специально для тебя скачал самые выдающиеся статьи.

— О-о, статьи… — оценила я размах. — Даже не заметки… — пробормотала, уже вглядываясь в экран смартфона.

Прочитав по диагонали некоторые из них, я через плечо посмотрела на Мартина. Он тут же одёрнул руки от моих бёдер, от ягодиц, принял невозмутимый вид.

— Но здесь тебя совсем не хвалят, — пояснила я свой взгляд, и наглые ладони вернулись на место и продолжили мять, массировать, завлекать.

Мартин придирчиво скривился.

— Поверь, это даже лучше, чем когда хвалят. Тем самым они лишь всколыхнули массовый резонанс публики.

— Так… И чем всё закончилось?

— Нашим триумфом, разумеется! — заявил Мартин таким тоном, будто он в этом самом триумфе не сомневался ни секунды.

— Что значит «нашим»?

— А то и значит. Часть картин была выставлена на продажу. Организаторы предложили вариант аукциона, я не отказался.

— Ты продал мои картины с аукциона? — нахмурилась я ещё глубже, и тогда Мартин большим пальцем уничтожил морщинку, залегающую у меня между бровей.