Вкус к жизни

Глава 42

— Мартин, ты мог бы быть с окружающими мягче, — шепнула я до того, как мы оказались в подготовленной комнате, и это стало ошибкой: муж стиснул зубы и зло саданул кулаком по стене.

— Мягче уже некуда, — прорычал он и торопливо подтолкнул меня по коридору.

— Что между вами произошло?

— Неважно! — отмахнулся Мартин и устремился вперёд. Я шагнула следом, попыталась одёрнуть его за локоть.

— Но это неправильно: противопоставлять себя сразу всем.

— Юля, не о чем говорить. Мы уедем утром, и больше не будем поднимать этот вопрос.

Мне не нравился его тон, его взгляд, его посыл. Мне не нравилось, что Мартину плевать на то, что я сейчас чувствую. Не нравилось, что мы вдруг поссорились на пустом месте. Потому пришлось упрямо вскинуть подбородок.

— Что тебя так задевает?

— Не пытайся пролезть мне под кожу, — предупредил Мартин, неодобрительно покачивая головой.

— А разве моё место не там? — не поняла я ни тона, ни претензии.

В итоге остановилась посреди коридора, как вкопанная, чем добила окончательно. Мартин подхватил меня и буквально затолкал в ближайшую дверь. Это оказалась крытая летняя терраса с выдающимся круглым балконом. Здесь было значительно холоднее, нежели во всём доме, но никого из нас двоих это не смущало.

— Юль, чего ты добиваешься?! — напряжённо сглотнул он, не позволяя мне ни отступить на безопасное расстояние, ни прижаться максимально тесно. Просто сжимал плечи грубой хваткой и требовательно смотрел в глаза.

Я растерянно сглотнула.

— А так непонятно? Я хочу, чтобы ты мне доверял!

— Прости, но ты выбрала для этого не самый короткий и не самый удачный путь. В моей жизни кое-что было очень непросто. Есть моменты, которые я не хочу переживать снова. Всё. Точка.

— Хорошо, — согласно кивнула я, признавая, что каждый имеет право на тайны и на боль, которая не всем покажется понятной. — Тогда скажи чётко, какой темы не стоит касаться. Что под запретом? Друзья, семья, может, твои женщины? Напряжённые отношения с братьями — это, вообще, из какой оперы? Про Андрея я поняла: из-за недостатка общения, вы в принципе не были близки, плюс разница в возрасте. Всё сложно. Ну а с Павлом что? Может, всё-таки есть что-то, что я должна знать?

— Не нужно лезть в мою семью, — зло прорычал Мартин, чем буквально взорвал моё мировосприятие.

Пришлось всё же выкрутиться из его хватки и взглянуть с претензией.

— Прости, не поняла… — потрясла я головой. — То есть семья отдельно, а я отдельно? Сама по себе?

— Юль, не накручивай. Ты моя жена! Что ещё ты хочешь сейчас услышать?

— Что хочу услышать? — удивилась я такой постановке вопроса. — Может, тогда объяснишь, зачем ты меня сюда привёз? Ну… раз уж так не хотел всех этих допросов!..

— Обычно мать живёт здесь одна. Сразу после Рождества все разъезжаются и в следующий раз собираются вместе только весной — у матери тогда день рождения. Подозреваю, новая родня диктует свои правила, а добропорядочная чета Астафьевых торопится их принять.

— Ты сейчас про Виту? — нахмурилась я, а Мартин вызывающе хмыкнул.

— Скорее уж про её отца!

— Хорошо, допустим… Мы могли бы встретиться на нейтральной территории. Риск увидеть там нежелательных родственников минимален. Почему нет?

— Я хотел, чтобы вы познакомились в неофициальной обстановке. Без пафоса и…

— Но мы встретились так! — твёрдо обозначила я свою позицию, не позволяя добавлять в историю сослагательное наклонение. — И теперь ты напряжён и отчего-то злишься.

— Я не злюсь… Просто мне не нравится, что ты пытаешься узнать больше, чем я хочу сказать.

— Я всего лишь была вежливой!

— С кем? С Астафьевым?! — рассмеялся Мартин, чем снова задел.

— Мне не в чем его упрекнуть, — покачала я головой. — А если и есть в чём, то я сделала это сразу. Не смей вмешивать меня ещё и в ваш личный конфликт! Или ты уже готов поделиться подробностями?

— Нет, — жёстко пресёк Мартин мою очередную попытку приблизиться к истине.

Оставалось только разочарованно взмахнуть руками.

— Вот и прекрасно!

— Юля?.. — осторожно позвал он, пытаясь вытащить из разноса, в который я вошла на крутом вираже. Вот только безрезультатно.

— Мартин, мне не нравится то, что с тобой происходит! Ты изменился! Ты закрылся от меня! Не от них — а от меня! Неужели не замечаешь?!

— Ты просто перенервничала, — холодно отрезал он, заставляя мелко задрожать.

Я неловко улыбнулась и дёрнула рукой, будто желая поправить выбившуюся прядь, но передумала прежде, чем успела коснуться волос, да так и зависла. Мартин буквально резал на куски сталью в потемневших радужках. А ещё он ждал. Наверно, ждал того самого момента, когда я ему уступлю. Молча и… покорно… Вот только я так не умела! И потому просто опустила руку и сдержанно вздохнула.

— У меня нет телефона… Вызовешь такси?

— Юль…

— Я хочу домой, — просто пояснила я, намеренно сказав неправду.

Мартин стиснул зубы.

— Зачем? Я люблю тебя! — прозвучало порывистое признание, но… его было слишком мало.

И тогда он протянул руку, чтобы коснуться моего лица.

— Не надо… — отшатнулась я.

Вот только Мартин не послушал, завёл руку за шею и удержал сильно, до боли.

— А ты попробуй меня остановить, — прошептал он, касаясь губами моих губ.

Я дрогнула в его руках и не сдержалась от слёз облегчения.

— Ты меня не отпустишь?

— Как вообще тебе в голову пришла эта глупость? — поразился он, невесомо целуя мои губы, щёки, глаза.

Чтобы не упасть, пришлось вцепиться пальцами в его плечи крепко-крепко. Задавать вопросы не хотелось, но один из них прочно въелся в мозг и не позволял откликнуться на ласку. И пока Мартин пытался унять мою дрожь, пока гладил плечи и отогревал ладони, я позволила сомнениям завладеть разумом. Скрываться бы не получилось — я устроена иначе!

— Ты ведь хотел просто уесть Астафьева? — тихо проронила я, а Мартин вжался губами в мою макушку особенно сильно. — И только поэтому забрал меня тогда?

Он продолжал удерживать и продолжал молчать.

— Не пугай меня… — прошептала я, потому что сил на большее не хватило.

Мартин отстранился и улыбнулся. Прикосновением он стёр с моей щеки слезинку, что сорвалась с ресниц.

— Что между вами произошло? — на грани слышимости проговорила я, но ничего не изменилось. А в какой-то момент Мартин не смог смотреть мне в глаза и отвернулся.

— Неважно, — так же тихо прошептал он. — Но весьма занимательно то, что произошло между вами. Между тобой и моим братом.

— Кажется, ты знаешь об этом куда больше, чем я сама? — нелепо рассмеялась я, стирая слёзы, которые всё-таки полились, а Мартин скривил губы, прицениваясь.

— По крайней мере, в том, что он к тебе чувствовал, я абсолютно уверен. Пашка влюбился. Попался… так глупо, — усмехнулся Мартин, словно удивляясь этому факту. — Но, к сожалению, честолюбие порой мешает нам трезво оценивать происходящее. Много лет назад он уличил тебя в меркантильности — вспылил. Задел и тот факт, что ты могла предпочесть ему другого.

Я непонимающе нахмурилась:

— Откуда ты об этом знаешь?

— Андрей как-то проболтался по пьяни… Когда всё выяснилось, они с Пашкой здорово поссорились. Настолько, что младший уже не гнушался и моей поддержки. Так вот всё выяснилось, и братцу следовало бы просто пойти с повинной, но, увы, вмешалась всё та же гордость и он предпочёл тебя забыть. В молодости всё кажется заменимым, — сдавленно, беззвучно рассмеялся Мартин, поражаясь чужой глупости. — Любимая девушка, привычная обстановка, люди вокруг… Всё это начинаешь ценить гораздо позже… Пашка и оценил. В тот самый момент, когда ты появилась рядом с ним сейчас. Былые чувства вспыхнули с новой силой, — Мартин пафосно взмахнул рукой и иронично улыбнулся.

— Но я ушла… — подсказала я, и послышались единичные аплодисменты.

— Уж не знаю, что вы не поделили на этот раз, но… да! Ты снова решила сбежать. В принципе, почему бы и нет? — вдруг задумался он, но тряхнул головой, избавляясь от мыслей, будто от наваждения. — Ушла… а Пашка просто хотел, чтобы ты остыла… Ну не мог же он представить, что всё сложится так, как сложилось.

Я внимательно смотрела на Мартина, впитывала его эмоции. Горькие, вязкие, тяжёлые. Но не смела помешать. А он меж тем расправил плечи, откинулся спиной на дверь и рассматривал меня с затаённым интересом.

— Он искал тебя. Пошёл следом сразу же и не успел совсем чуть-чуть. Мне в тот момент показалось, что я даже не дышал, пока не убедился в этом лично. В том, что Астафьев не успел! — со значением пояснил Мартин. — И, я практически уверен, что Пашка подготовил блестящую признательную речь. Он всё ещё надеялся найти тебя. Потом. Найти и больше никогда не отпускать, — Мартин горько усмехнулся. — Что-то он бы объяснил, в чём-то убедил бы. Порой это бывает так просто… Считай, моему братцу просто не повезло.

— Почему не повезло? — искренне удивилась я. — Потому что он не ожидал увидеть достойного соперника?

— Скорее, был слишком уверен в себе. А потому проиграл, — Мартин сглотнул и, забавляясь, развёл руками. — Он искал тебя. Долго и упорно. Искал и не спал ночами, боясь, что уже не сможет найти.

— Ты знал, что он ищет?

Мартин передёрнул плечами, прицениваясь к ответу, скривил губы.

— Скажем так… я на это рассчитывал.

— Почему?

— Хотел, чтобы ему было больно, — просто и понятно ответил Мартин, безразлично хмыкнув.

— Зачем?

— Это, если позволишь, я тоже оставлю при себе.

— Зачем? — повторила я тот же вопрос, но с совершенно иным смыслом. — Ты ведь не можешь не понять, что твоя боль ничуть не меньше!

— Моя даже больше, — с невесёлой улыбкой доложил Мартин и задорно мне подмигнул.

— А что же Астафьев?

— Да что с ним станется… Переиграл сам себя. Ведь так боялся показать тебе собственную привязанность, что убедил в абсолютном безразличии.

— Я бы не оценила, — сухо ответила я. — Ведь уже тогда мне было всё равно.

— Верно, — довольно прохрипел Мартин, глядя на меня с обожанием. — На тот момент ты уже думала обо мне. Пожалуй, если бы я знал об этом раньше, можно было бы переиграть… — деланно рассмеялся он, а я оборвала этот смех своим вопросом.

— Ты что-то хотел мне сказать… Там, в столовой… Помнишь?

Он помнил, но эти мысли не вызывали в нём восторга и трепета, потому пришлось с отвращением поморщиться.

— Что ты хотел сказать? — поторапливая, тоном придавая решимости, повторила я свой вопрос, и Мартин вскинул подбородок.

— Только то, что если ты выберешь… — неудачное слово заставило его поморщиться и напряжённо сглотнуть. — Что если ты предпочтёшь другого — я пойму. Я хотел сказать только это. Но… что-то пошло не по сценарию. Кажется, я переоценил свои человеческие качества, — задумчиво пробормотал он и на этом выпятил губы. — В один момент мужчины во мне стало во сто крат больше, чем человека. И я… — Мартин глубоко нахмурился и обнажил, стиснул зубы. — Я не готов тебя отпустить! — прорычал он и, оттолкнувшись от двери, стал ко мне вплотную. — Я, как никто другой заслужил любить тебя! — сдавленным от эмоций шёпотом процедил он и закрыл глаза.