Вкус к жизни

Глава 26

Несмотря на заверения, будто домой Мартин собирался лишь к выходным, в холодильнике мною было обнаружено несколько блюд. В их числе оказались и запечённый гусь, и домашняя буженина с лавровым листом, и ароматный молодой картофель с розмарином и перцем. Разделить со мной обед новоиспечённый «компаньон» отказался, но одну не оставил, утолив собственный голод чашечкой кофе.

— А ты, значит, живёшь здесь совсем один? — начала я непринуждённый разговор, который, разумеется, имел определённые цели.

В этот раз Мартин и не думал таиться, и подтвердил мои догадки.

— Совершенно один, — улыбнулся он, внимательно впитывая встречную реакцию на эти откровения.

— И гостей не жалуешь, — уже больше с утверждением, нежели с вопросом проговорила я.

— Не припомню, чтобы здесь были гости, а на память я обычно не жалуюсь.

Мартин отставил кофе и откинулся на спинку стула, будто демонстрируя себя во всей красе. Выдающиеся плечи, широкая грудь, наверняка упругий пресс. Впечатляюще, конечно, но кое-какой иммунитет к его естественной мужской красоте у меня наметился. Жаль, что укротить интерес было не так уж и просто, зато за ним можно было скрыть откровенное влечение.

— Значит, живёшь затворником, — облизнулась я, испытывая явное удовольствие от пребывания наедине.

— Выходит, так…

Мартин и не думал разжигать интригу преждевременно, потому отвечал на вопросы максимально кратко. А я всегда любила головоломки. И чем они сложнее… а впрочем, и так понятно…

— И тебе совсем-совсем не бывает скучно?

— Бывает, но теперь у меня есть ты, и скучать, боюсь, не придётся.

— Ты говоришь так, будто это плохо, — игриво упрекнула я, но Мартин не поддержал настрой и ответил, как всегда, ровно.

— Человек за свою жизнь должен испытать весь спектр чувств. Скука — не самое страшное из них.

— Значит, мне не показалось. Ты человек-загадка! — довольная собственным открытием, похвастала я.

— Нет во мне никакой загадки. Только опыт. Чаще негативный.

— То есть ты не любишь людей и намеренно выстраиваешь перед собой стену?

— Я не люблю людей и сделал всё возможное, чтобы сократить с ними контакт.

— Тому были причины?

— Тебе следовало бы спросить об этом раньше, а иначе велика вероятность оказаться запертой один на один с маньяком. Да, у меня были причины. Люди лгут, изворачиваются и находятся в вечном поиске собственной выгоды.

— А ты хочешь жить открыто и честно?

— Будет достаточным, если в мою жизнь просто никто не посмеет вмешиваться.

— И что же выходит? У тебя совсем нет друзей?

— Меньше сочувствия в голосе, милая, — язвительно улыбнулся Мартин и деловито подался вперёд, устроив локти на каменной столешнице. — Этого добра хоть отбавляй! Дружить со мной хотят, порой даже выстраивается очередь из желающих.

— Всё по той же причине: ты очень щедрый? — с заметной грустинкой дошло до меня.

Мартин даже не утруждался ответом: я оказалась на удивление благодарным слушателем и всё поняла правильно.

— Я не хочу дружить с тобой, — заявила я, очень хорошо подумав над этим моментом. Вот только у собеседника вызвала лишь усмешку. — Нет, правда… ты напрасно считаешь, что сможешь удерживать дистанцию бесконечно! — заверила я, ничуть не сомневаясь в собственных силах. — Ты мне нравишься, — осознанно кивнула я. — Как мужчина, — добавила с определённой целью, а Мартин глянул на меня исподлобья.

— Поверь, это пройдёт, — покачал он головой, не одобряя подобные замашки.

— Вот ещё! Ты меня плохо знаешь! Я очень упёртая и целеустремлённая!

— И, надеюсь, всё ещё помнишь, где в этом доме выход?

— Ничего подобного в условиях договора не было! Ты сказал: «владей»! А чем ещё я захочу завладеть на этой территории… будь это утка в холодильнике или твоё внимание… в этом выборе меня никто не ограничивал! Кстати, если ты живёшь один, откуда взялась утка? — уличила я Мартина в обмане, а он, как всегда, не поддался.

— Три раза в неделю приходит кухарка. Ей в помощь я нанял двух девиц, но они в основном по уборке.

— Тогда зачем заставил меня махать шваброй?! — ещё больше возмутилась я, но не злилась… а всё ещё пыталась понять.

— Начиналась буря, в такую погоду никто не придёт, а я не привык жить в грязи.

— Да?! Так вот я тоже, так что побудь любезным хозяином и помой посуду! — нахально заявила я и подвинула тарелки к краю стола.

Мартин подобной просьбы не смутился. Впрочем, где находится посудомоечная машина, теперь знала и я — колкость не удалась!

— У тебя просто невыносимый характер! — бросила я мужчине вдогонку.

Он, не задумываясь, пожал плечами.

— И это очередной повод жить одному.

— Увы, одним опрометчивым поступком, ты лишил себя такой возможности! Теперь здесь живу ещё и я!

— Ты и представить себе не можешь, как я этому рад.

— Правда? — с непонятным даже мне самой испугом, уточнила я, а Мартин улыбнулся.

В то же мгновение я растаяла, будто мороженое в июньскую жару, потому что он невероятно улыбался! Но тем больше возникало противоречивых вопросов: например, зачем такому обаятельному типу жить одному?..

— Значит, ты живёшь один, но время от времени тебя посещает кухарка с помощницами. Кстати, они симпатичные? — путала я Мартина вопросами, остро ощущая, что он вот-вот спрячется в своём логове, к которому мне нет доступа.

Оставаться здесь без него мне совсем не хотелось. Вот только обед давно подошёл к концу, а до ужина была ещё целая уйма времени! Мы замерли в уже привычной двоим позе: Мартин вполуобороте, желая подняться к себе, я же, точно заискивающая девчонка, висла на перилах и не хотела его отпускать! Вопросы совместного быта пока ещё не возникли, а для того, чтобы вести задушевные беседы на отвлечённые темы, мы были слишком поверхностно знакомы. Потому я в который раз мусолила жалкие крохи информации, полученные в результате едва ли не боевых действий.

— Кто ещё забегает к тебе на огонёк? Уверена, что садовник! Наверно, механик… потому что ты не похож на парня, который разбирается в автомобилях. Да, да, помню, ты из тех, кто любит комфорт, а тебе самому вовсе не обязательно его создавать.

— Ты сейчас пытаешься задать какой-то вопрос или разговариваешь вслух сама с собой?

— Интересно, насколько дурная слава водится за твоим домом в округе? Мужья не боятся отпускать своих жён в это логово? Не удивлюсь, если многие из них испытывают по отношению к тебе ревностные чувства.

Мартин, вероятно, догадываясь, что развлеклась я недостаточно, наконец, спустился с лестницы и повернулся ко мне всем корпусом, изобразил интерес.

— Не знаю, я никогда не обсуждал подобных тем с прислугой, но если у тебя возникнет такое желание, спросишь об этом сама.

— Ты очень грамотно уходишь от ответа. Тоже опыт? Репортёры обожают таких вот таинственных затворников. Кстати, ты не взял с меня подписку о неразглашении.

— Хочешь поведать о моих тайнах всему миру? — ничуть не испугался он. — Боюсь, такая возможность тебе уже не представится.

— Это прозвучало кровожадно, — азартно облизнулась я — А что ты в действительности имел в виду?

— С Астафьевым ты была так же болтлива? — явно утомившись глупыми расспросами, решил Мартин «спрыгнуть», но я улыбнулась плотоядно.

— Нет, он сумел найти для меня занятие поинтереснее, но я не хотела бы обсуждать это с тобой: вдруг ты ревнив?..

Мартин демонстративно снял мою ладонь с перил и коротко улыбнулся — всё же я его задела.

— Я не ревнив и полностью в себе уверен.

— Стоит ли мне расценивать твои слова, как призыв к действию? Имей в виду, я достаточно чётко осознаю, что именно хочу получить от тебя.

— Уже страшно.

— А ещё… — воскликнула я, как только Мартин развернулся, желая уйти.

Клянусь, если бы он не остановился, мне пришлось бы схватить его за локоть.

— Ещё я могу поделиться тем, что почувствовала, когда впервые увидела тебя. На реке, на яхте.

— Мне это неинтересно, — сказал как отрезал он, а я всё равно продолжила.

— Я подумала, что всю жизнь искала именно тебя! — выкрикнула я уже в спину и Мартин замер.

Нет, ему по-прежнему всё это было безразлично, скорее, он не хотел, чтобы новая игрушка испортилась слишком быстро.

— Я подумала, что могла бы рассказать тебе всё-всё! Свои страхи, сомнения… Поделиться опасениями и такими важными мечтами, — бросила я в ту же спину, в горделиво запрокинутый затылок. — Я могла бы довериться тебе, потому что страшно устала молчать, втаптывая истинные эмоции глубоко в душу и не желая, чтобы они просочились в мою идеальную жизнь! — вдох дался с трудом, но остановиться я просто не смела! — А ещё казалось, что ты ответишь мне тем же… — горько усмехнулась я, догадываясь, что Мартин так и уйдёт, не посмотрев мне в глаза. — Но вот мы друг напротив друга, а ты делаешь вид, что ничего не происходит. Не спрашиваешь обо мне и отчаянно молчишь о себе. Ты настолько не хочешь, чтобы кто-то вмешивался в твою жизнь?.. Тогда что я здесь делаю?

Мартин всё же посмотрел на меня и та безмятежность, что застыла на его лице, вдруг показалась мне страшнее камня, брошенного в душу.

— Почему я здесь? — повторила я вопрос, который казался очень важным, задела факт, который не мог стать обычным совпадением.

— Потому что здесь твоё место, — просто ответил Мартин, никак не желая пояснять, что же значат его слова.

Жар прокатился по телу с такой скоростью, что я не могла его контролировать, и щёки вспыхнули, будто два огненных цветка. Я знала, что это значит. Знала очень давно, но успела забыть… Во мне оживали эмоции. Те самые, которые я так некстати вспомнила и посмела упомянуть. Жар отступил и превратился в тысячу тоненьких иголочек, что жалили самые кончики пальцев, призывая их к действию.

— Но… — начала я, не зная, как продолжить, а Мартин в это время уверенно шагнул мне навстречу.

— У моей кухарки нет мужа. И она не боится приходить сюда в страхе, что дом и его странный хозяин вытянут из неё душу. А ещё у нас договор. По истечении контракта я обязуюсь купить на её имя закусочную. Мы станем совладельцами в равных долях. Её мастерство против моего материального вклада. Всё предельно честно.

— Ну здорово! Это как раз то, что я хотела услышать… — зло пробормотала я, но, кажется, Мартину было всё равно.

— Срок почти на исходе. Я получу ответственного бизнес-партнёра, но лишусь личного повара. Кстати, ты умеешь готовить?

Я красноречиво поджала губы и смутилась. Мартин сосредоточенно кивнул:

— Ну, я так и думал, — насмешливо бросил он и ушёл до того, как я успела выпалить очередную глупость.