Все его потребности

Глава 70. Егор

Егор придержал пассажирскую дверь седана для меня, прежде чем обойти его и сесть за руль.

— Ты не обязан этого делать, ты знаешь. Я могу справиться с этим сама. — сказала я.

Он завел двигатель и выехал за ворота.

— Ты слишком долго справлялась с этим сама. — он повернул голову и взглянул на нее.

— Меня не нужно спасать, Егор.

— Правда? Итак, у тебя есть что пятьдесят тысяч для внесения залога, не так ли?

Стиснув зубы, я уставилась в окно. Я была в большом долгу перед ним, и это всегда было между нами, как невидимая стена. Я устала быть у него в долгу, хотела бы, чтобы мы были на равных. Тогда мы никогда бы с ним не встретились…

— Мы могли бы, конечно, позволить ей гнить в течение нескольких недель до суда. Что думаешь? В конце концов, ей почти восемнадцать. — подытожил он.

— Прекрасно. Так что ты хочешь в обмен на этот заем?

Когда Егор не ответил, я отстегнула ремень безопасности и придвинулась ближе к нему, положив руку на его ногу, подтягивая ее ближе к месту соединения ног. Когда я погладила его полутвердый член через ширинку, я прошептала ему на ухо:

— Во что мне обойдутся что пятьдесят тысяч? Как я должна буду их отработать?

Он резко съехал на обочину и припарковал машину, прежде чем повернуться ко мне. Он схватил меня за затылок, притягивая мое лицо вплотную к своему.

— Немедленно прекрати это. Я хочу твоего прощения, ты, неблагодарное девчонка.

Тогда я действительно рассмеялась. Как это похоже на Егора. Требовать прощения и оскорблять меня на одном дыхании.

— Жестоко. Я не хочу тебя прощать. Ты этого не заслуживаешь.

Он наклонился и крепко поцеловал меня и слишком коротко.

— Я знаю, что не заслуживаю этого. — он отпустил меня и вцепился в руль, вращая плечами. — Теперь снова пристегни ремень.

Я вздохнула и застегнула ремень. Как раз в тот момент, когда я думала, что справилась с ним, он сделал нечто удивительное и продуманное. Это раздражало.

— Кроме того, я никогда раньше никого не освобождал под залог из тюрьмы. Я могу вычеркнуть это из своего списка желаний.

— Рада, что ты считаешь это забавным. — я бросила на него косой взгляд.

Он потянулся и взял мою руку, поднося к своим губам.

— Мой адвокат заверяет меня, что сможет добиться снятия обвинений, если она попадет в программу реабилитации от наркотиков. — он легонько поцеловал мои пальцы. — И я сегодня получил известие от детектива.

— Что? — я вырвала свою руку из его хватки. — Какого черта ты мне не сказал? Какая фамилия этого придурка? Кто он такой?

Я повернулась на своем сиденье и уставилась на него. Проезжающие фары отбрасывают тени на его профиль.

— Я не сказал тебе, потому что была зла. Чем дольше ты сохраняла эту отвратительную улыбку на лице, тем больше мне хотелось придушить тебя.

Он был невероятен. Да, это был тот Егор, с которым я привыкла иметь дело. Эгоистичный придурок, который делал все, что хотел, и не мог заботиться ни о ком, кроме себя.

— Какая. У него. Фамилия?

— Георгий. Ягодин. — сказал он, передразнивая мою интонацию. — Ну вот, это говорит тебе все, что ты хочешь знать?

Я сделала глубокий, ровный вдох.

— Вот почему бы тебе просто не рассказать мне, что сказал детектив, чтобы мне не пришлось выбивать это из тебя?

— Ну, у нас есть стоп-слово — Копенгаген.

— Егор…

— Ладно. Ему двадцать четыре, ранее его трижды арестовывали, два за хранение и распространение наркотиков, один за вождение в нетрезвом виде. Янг выходил сухим из воды. Он живет в частном доме, и он задолжал за аренду на три месяца. — звучало еще хуже, чем я думала.

— Чем он зарабатывает на жизнь?

— В документах нет работы. Детектив думает, что он продает наркотики. В основном, траву. Он живет с четырьмя другими людьми, двумя мужчинами, двумя женщинами, не считая твоей сестры.

— Идеально. Во сколько мне обойдутся услуги детектива и вашего адвоката? — последовала долгая пауза.

— Знаешь, дорогая, ты начинаешь выводить меня из себя. — его приятный голос противоречил его словам.

Я знала по опыту, чем вежливее и веселее он становился, тем больше злился. Что ж, очень жаль, я тоже была зла — зла на него, Варю, своего отца, свою покойную мать. О Боже, нет, это было неправдой. Я не злилась на свою маму. Как, черт возьми, я могла злиться на свою маму за смерть? Я скучала по ней каждый день.

Я вздохнула и потерла лоб. Я была сукой, раз даже подумала о таком. Мать была теплой, с большим сердцем и заботилась о людях. Она зависела от меня, просила меня сделать одну вещь — позаботиться о семье.

Это не должно быть так чертовски сложно. Почему отец и сестры не могли просто делать то, что они должны были делать? Я бросила колледж и вернулась домой. Я не жаловалась, не сходила с рельсов и не начинала встречаться с кем-то неподходящим.

Мне нужно было это исправить. И я бы начала с принятия помощи Егора. Я не могла вытащить Варю из тюрьмы в одиночку, хотя я утверждала обратное. Я бы отвезла Варю домой и вразумила ее. Правда, это не сработало, как тысячи других раз, когда я делала это, но я должна была продолжать пытаться. Это то, чего хотела бы мама.