Кто не боится молний

Коричневая папка

Вечер в доме Соловьевых прошел в суетливых хлопотах. Не теряя времени, наскоро пообедали, прибрали комнату и приготовились читать сценарий. Мать достала очки, села к столу, где уютно теплился зеленый абажур настольной лампы, развязала папку, раскрыла ее, взяла первый лист и задумалась.

— Ну что же ты, мама? Читай, — торопил Саша.

Но мать сняла очки и прикрыла рукой страницу.

— Давайте позовем Николая Александровича с Верой Семеновной. Все лучше будет, помогут разобраться.

— А что мы, маленькие? — недовольно возразил Саша. — Ну пусть идут, только скорее, а то до ночи не успеем.

Николай Александрович и его жена Вера Семеновна жили в соседней квартире и дружили с Соловьевыми. Они уважали Соловьевых и всегда принимали к сердцу все, что случалось в этой семье. Николай Александрович считал даже своим долгом присматривать за сорванцом-мальчишкой, когда Сашин отец уезжал в командировку. За такими огольцами только гляди: они каждую минуту могут такой неожиданный фокус выкинуть, что родителям прямо беда. Не одобрял Николай Александрович Сашиного увлечения коньками, хоть и приятно ему было, что в семье друзей растет ловкий парнишка. Он при случае считал необходимым строго указать Саше: «Смотри не скособочь свою судьбу, не запусти учебу ради удовольствия».

Вера Семеновна работала кассиршей в кинотеатре и всегда говорила только о фильмах и артистах, знала, кто из кинозвезд замужем и за кем, кто женат и на ком. Она была одной из тех благодарных кинозрительниц, которым почти все фильмы нравятся. Она-то, наверное, не станет поддерживать опасения Сашиной матери и скажет, что мальчику выпало счастье, если его приглашают сниматься в кино.

Саша сам отправился к соседям, и через пятнадцать минут они уже сидели у Соловьевых на диване.

Вера Семеновна села с таким видом, словно перед ней сейчас будет разыграно забавное эстрадное представление, и готова была в любую минуту смеяться и аплодировать. Николай Александрович был настроен серьезно, — очевидно, почувствовал важность происходящего.

— Пожалуйста, Лидия Васильевна, начинайте, — сказал Николай Александрович и, скрестив руки на груди и насупив брови, приготовился внимательно слушать.

Лидия Васильевна начала читать.