Дорога на Восток 1

Глава 14

1

Когда они подъехали к заставе, уже вечерело. Десять всадников, выстроившись в длинную цепочку, рысили по узкой петляющей тропе, поднимающейся в гору.

У очередного поворота Харилл краем глаза заметил странное движение в кустах. Тело отреагировало само. Он выхватил меч и прижался к шее коня. Верный Ксанф прыгнул вперед и бросился в сторону опасности.

Но из кустов раздался испуганный возглас:

— Свои! Свои! Спокойно!

Харилл натянул повод. Ксанф замер на краю дороги. Спартанец, прищурившись, рассматривал пару дозорных пограничников, высунувшихся из кустов. Их шлемы были оплетены ветками ольхи, а сами они были в зеленых пиксельных плащах, так что почти полностью сливались с местностью. Харилл одобрительно кивнул и оглянулся на своих бойцов.

— Хайре, уважаемый! — произнес один из дозорных. — Полдень давно миновал…

— Слуги Ареса не знают отдыха, — проворчал Харилл, чувствуя себя дураком. И кто придумывает эти дурацкие пароли?

Пограничник одобрительно кивнул:

— Мы ждем вас уже несколько часов.

Харилл спешился и пожал руки подошедшим дозорным.

— Хранят вас боги!

— Хвала Зевсу.

— Как дела на той стороне?

— Все тихо. Несколько купцов проходили около полудня, больше никого не было.

— Хорошо.

— Вы останетесь на ночь? На заставе для каждого найдется удобная койка.

Командир спартанцев покачал головой:

— Спасибо, но время не ждет.

Пограничник понимающе кивнул.

— Тогда мы проводим вас. Вон за той рощей есть старая тропа через холмы. Ее забросили после строительства дороги. Там почти никого не бывает, вы сможете пройти незаметно.

Харилл кивнул, сунул руку в седельную сумку, вытащил полгорсти овсяных зерен и протянул их стиснутым в узких клетях почтовым голубям. Его ладонь легко щекотали холодные твердые клювы, торопливо собирающие угощение.

…

В воздухе остро пахло полынью, цикады трещали, словно силясь разорвать непроглядную пелену темной ночи. Они двигались, почти ничего не различая впереди, доверившись чутью лошадей.

Пора было остановиться на привал. Харилл отдал приказ и соскочил с коня. Положил ладонь на равномерно вздымающийся горячий бок. Почти не вспотел… Это хорошо… И все-таки странно… Кто бы мог подумать еще десять лет назад, что спартанцы будут сражаться на лошадях.

Если бы кто-то рассказал ему такое в его далеком детстве, Харилл поднял бы такого фантазера на смех. Хотя нет. Дал бы просто пару оплеух. Молодые горячие головы скоры на расправу… Спартанец вспомнил своего сына и невольно улыбнулся.

Закончив чистить бока своего жеребца, он стреножил его и снял уздечку. Всем нужен отдых.

Дежурный уже выкопал в земле неглубокую ямку и теперь склонился над ней, осторожно раздувая трепетный огонек. Гипон притащил с ручья котелок полный воды и поставил его возле кострища.

Харилл невольно улыбнулся. Их небольшой отряд действовал слаженно, без лишних слов, словно единое тело. Каждый знал, что и как следует делать. Харилл хлопнул Гипона по плечу и направился к его еще не расседланному коню, привязанному к ближайшему дереву.

…

Через пятнадцать минут Харилл уже с аппетитом уплетал горячие тушеные бобы, смешанные с плохо разварившимися кусочками сушеного мяса. Его боевые товарищи сидели тесным кружком возле крошечного дрожащего огонька, спрятанного в земле.

Он обвел взглядом своих друзей, и сердце его невольно сжалось. Харилл отлично понимал, что их миссия почти безнадежна. Стоят ли жизни десятка лучших воинов в мире какой-то взбалмошной девчонки? Он тут же скривился, гоня от себя эту мысль. Приказы не обсуждают, а судьба воина — умирать, защищая граждан своей страны. Своей жизнью Харилл был готов рискнуть, а вот жизни его бойцов… это очень высокая цена. Нельзя растрачивать такое сокровище по пустякам.

Сидящий возле Харилла Гипон словно угадал его мысли. Он запрокинул голову, сделал большой глоток вина из бурдюка, вытер тыльной стороной ладони губы и тихо спросил:

— А если бы это была твоя дочь?

Харилл задумался. И правда, что если бы это была Лидия? Свою дочь он бы отправился спасать, в этом не было сомнений. Но смог бы он потребовать, чтобы другие умирали ради нее? Странные мысли. На войне подобные размышления могут стоить жизни…

Харилл встал, проверил, есть ли вода в поилках у голубей. Пора спать, скоро будет его стража.

2

Кожаный ремень глубоко впился в запястье Артемисии. Руки онемели, и приходилось шевелить пальцами, чтобы хоть как-то разогнать кровь. Она со злостью смотрела на Телемаха, стоящего перед персидским командиром. Один глаз спартанца заплыл, из рассеченного века бежала кровь. Так тебе и нужно, мерзавец. Предатель. Подлец. Артемисию трясло. Она никак не могла прийти в себя. Все случилось так быстро.

Она трясла головой, с трудом разбирая южный говорок персидского командира.

Перс с любопытством рассматривал пошатывающегося юношу, которого с двух сторон поддерживали персидские воины.

— Думаешь, это он убил наших? — спросил командир у следопыта.

— Ну не она же.

Перс равнодушно кивнул и неторопливо вытащил из богато украшенных ножен длинный кинжал.

Телемах стиснул зубы, когда острое лезвие коснулось его шеи.

У девушки сжалось сердце. Она прикусила губу сдерживая крик.

— Про него ведь ничего не было сказано в приказе? — уточнил он на всякий случай, не отнимая клинка от горла связанного спартанца.

— Только девчонка и какая-то скрижаль…

— Отлично!

Лезвие скользнуло по обнаженному плечу Телемаха, оставляя кровавый след.

— Не хочу, чтоб это пес сдох быстро, — выплюнул перс сквозь зубы.

— Стой! Подожди! — крикнула Артемисия на персидском.

Перс недовольно покосился на нее.

— Этот юноша! Он и есть скрижаль! Без него она не будет говорить с людьми!

— Клянусь Митрой, это просто чушь! — взревел командир бессмертных.

— Подожди, — одернул его какой-то невзрачный человек в штопаном сером балахоне и большой лысиной. На его пальцах блестели толстые золотые перстни. Командир бессмертных раздраженно сплюнул, но все-таки опустил кинжал.

— Как скажешь.

— Ты хорошо говоришь на персидском, — повернулся обладатель перстней к девушке. — Откуда знаешь наш язык?

— Меня учили ему в детстве.

— Кто?

Артемисия растерянно хлопнула ресницами:

— Учителя…

— Где?

— На островах, в Университете.

— Среди них были персы?

— Нет. Многие эллины знают ваш язык.

— Ты говоришь слишком гладко… — нахмурился незнакомец.

Артемисия растерянно пожала плечами:

— Я знаю несколько языков.

— И какие же?

Девушка с сомнением прикусила губу.

— Ну? — нетерпеливо рявкнул собеседник. — Отвечай!

— Персидский, греческий… все основные наречия, разумеется… Латинский…

— А это откуда?

— На нем говорят народы, живущие на севере Великой Греции.

— Еще?

— Пунический, скифский… еще немного знаю египетский…

Собеседник уважительно кивнул.

— Неплохо… Еще?

Артемисия замялась.

— Это все, — тихо прошептала она.

Но, похоже, собеседник знал гораздо больше, чем она могла предположить.

— А как ты разговариваешь с богами?

— Я… — девушка не могла отыскать нужный ответ.

— У богов ведь есть свой язык?

— Наверное…

— И ты его знаешь?

— Совсем чуть-чуть… — Артемисия запнулась, но тут же вспомнила про Телемаха. — Но боги не будут говорить со мной напрямую! — твердо сказала она. — Чтобы ожила божественная скрижаль, нужен это юноша! Он страж скрижали!

Все это время Телемах растерянно щурился, вслушиваясь в незнакомую речь. Он, конечно, знал несколько фраз на фарси, но Артемисия с незнакомцем говорили так быстро и складно, что он не мог разобрать ни слова.

— Расскажи мне про скрижаль? — мужчина повернулся к спартанцу и перешел на дорийский диалект.

Он говорил уверенно, но путал ударения.

Телемах недоуменно покосился на Артемисию, и она вытаращила глаза, пытаясь подать ему какой-то знак.

Хлесткая оплеуха заставила девушку вскрикнуть.

— Стой спокойно! — прорычал командир бессмертных.

Телемах невольно дернулся, но получил короткий и сильный удар под дых.

— Отвечай!

Телемах стиснул зубы и отвел взгляд.

Говорить было нечего, да и не имело смысла… Он закрыл глаза, пытаясь вспомнить лицо отца. Не хотелось посрамить его в последнюю минуту. Ничего… Скоро они встретятся в мрачных подземельях Аида, на берегу Стикса.

— Он не будет говорить с тобой! — звонко выкрикнула Артемисия. — Он не может! Боги запретили ему обсуждать скрижаль! Но я могу вам ее показать, и вы все поймете!

Командир бессмертных переглянулся с плешивым обладателем перстней.

— Убить его мы всегда успеем… — проворчал сквозь зубы лысый.

— Но он должен заплатить за гибель наших людей!

— Он заплатит… Можешь не сомневаться. Но сначала мы должны выполнить приказ царя!

— Да… господин, — сердито выдавил командир бессмертных.

— Ну давай, показывай, как это щенок поможет оживить божественную скрижаль.

Повозившись с узлом, лысый развязал веревку.

Запястья девушки отекли и побелели. Свежая кровь сотней иголок впилась в онемевшие ладони.

— Мы ждем, — командир бессмертных толкнул ее в плечо.

Взгляды зрителей уперлись в футляр со скрижалью, лежащий на чьем-то свернутом плаще. Никто из персов так и не решился вытащить скрижаль.

Артемисия уверенным движением отстегнула застежку. Пальцы ощутили привычную гладкую поверхность, усеянную кнопками.

Начальник бессмертных и его подозрительный напарник разглядывали неведомое сокровище, стоя по обе стороны от девушки. Даже Телемах вытянул окровавленную шею, пытаясь разглядеть, что происходит.

Артемисия продемонстрировала зрителям скрижаль. Лысый потянулся к ней, но девушка резко отдернула дощечку.

— Не святотатствуй! — крикнула она изменившимся голосом.

Лысый отшатнулся и испуганно прижал руку к груди.

Девушка речитативом произнесла несколько красивых фраз на никому не известном языке и подняла скрижаль к небу.

— Смотрите! — звонко сказала она на греческом. — Скрижаль спит. Она не проснется, пока рядом не будет стоять ее страж! — Артемисия махнула рукой в сторону Телемаха.

Взгляды зрителей с подозрением уперлись в недоумевающего спартанца. Телемах растерянно моргнул, но тут же натянул на лицо маску уверенного пренебрежения.

— Ну так пусть он ее разбудит! — скривился плешивый.

— Это не так просто. Своим нападением вы оскорбили богов!

Персидский командир пренебрежительно сплюнул:

— Если спартанский щенок не способен разбудить эту штуку, то он нам точно не нужен!

— Он может! — торопливо выкрикнула девушка. — Но это требует времени и правильных слов.

Опустив скрижаль, она снова полезла в футляр и вытащила оттуда стопку тонких блестящих дощечек, скрепленных между собой. Затем на свет появилась необычная веревка, долго хранящая следы своих изгибов.

Девушка разложила все эти странные штуки на развернутом плаще, перетащив его на залитую солнцем площадку. Концы веревки она вставила в скрижаль и в блестящие пластины. Затем обернулась на Телемаха: