О дивный Новый Свет!

7. Мертвая деревня

Утро выдалось весьма пригожее, небо вновь обрело девственную синеву, и мало что напоминало о вчерашней непогоде. За завтраком нестройный хор голосов спел Саре «Happy Birthday», на самом что ни на есть английском языке, после чего ее одарили. Ну и, вдобавок к общим подаркам, я презентовал ей футболку, купленную мной на одном из лотков на Невском, и еще, к счастью, не ношенную. Конечно, для Сары она была откровенно велика, но ей очень понравилось цветное изображение Зимнего дворца и стрелки Васильевского острова с Невы. После завтрака мы пошли к Северному, в район мыса, называемого в моё время «Тибурон» (что по-испански означает «Акулий»). По дороге, мне сообщили, что еще до моего прихода на вчерашний совет было принято постановление о переименовании его в мыс Алексеева. А город, если он там когда-нибудь возникнет, было решено назвать Новая Астрахань, в честь нашего второго корабля.

Именно на нем мы туда пошли – ведь места там были неразведанными, и существовала вероятность вооруженных столкновений. На сам берег мы высадились на одном из «астраханских» катеров. Во время перехода, я рассказал, что именно представляет собой деревня племени мивок. По крайней мере, я бывал в месте под названием «Куле Локло», где такая деревня была реконструирована.

Дома строились из коры секвой, а полы покрывали шкурами. Сами дома напоминали вигвамы (точнее, типи) из фильмов про индейцев, но были намного меньше по размеру. Еще в каждой деревне обязательно был так называемый «круглый дом», обычно полуземляночного типа, который совмещал из себя функции храма, места для собраний, и места для торжеств, когда на улице была плохая погода. Чуть поодаль находилось что-то вроде сауны, тоже представлявшее из себя крытую землянку с небольшой дырой в крыше.

Кора секвойи практически не гниет, и индейскую деревню можно было узнать издалека по красным пятнам трех несгоревших домов – но вблизи оказалось, что кора давно уже валяется на земле. Под ней в первых двух домах мы нашли лишь полусгнившие шкуры и выложенные камнями кострища. И только в третьем доме мы обнаружили два скелета – судя по тазовым костям, женщины и маленького ребёнка. Другие кости и черепа, со следами зубов животных, лежали вперемешку по всей деревне.

– Сара, – спросил я, – а неужто никто никого не хоронил?

– Папа с мамой, Сюзан и Недом пробовали туда вернуться, и даже успели похоронить тела родственников; знаете, вообще-то у мивоков трупы сжигаются, но папа настоял на том, чтобы проводить их в последний путь по-христиански. Но потом они вернулись на Олений остров. Намеревались еще раз сходить в деревню, но вскоре после этого Сюзан погибла, а папа с Недом получили ранения. После этого, любое посещение материка стало слишком опасным – ведь мивоки нас теперь очень не любили.

Хорошо еще, подумал я, что на всех нас бронежилеты и каски, а по периметру стоят Володины друзья с оружием. Но нас никто не тронул. Мы похоронили все останки на небольшой поляне чуть в стороне от деревни, рядом с тем местом, где камнями было выложено место погребения родителей и родственников Мэри.

На могилы мы поставили кресты, заранее подготовленные на Оленьем острове, и положили рядом куски коры, на которых отец Николай выцарапал: «Жители деревни Хичилик, убитые пиратами 7 мая 1582 года и похороненные 5 апреля 1599 года. Господи, упокой души их!» Затем батюшка прочитал несколько заупокойных молитв и акафист святому мученику Уару Египетскому.

– Отец Николай, а разве можно молиться за некрещеных? И что это за святой Уар? – спросил я.

– Святому Уару, Леша, и молятся за упокой душ некрещёных. Ему, Господу нашему Иисусу Христу, и Пресвятой Богородице.

Сара попросила, чтобы ей перевели, после чего заплакала:

– Испанцы или англичане никогда бы не отнеслись к народу моей мамы с таким уважением, как русские. Отец Николай, крестите меня поскорее, я хочу быть русской.

На что тот улыбнулся:

– Ты и так уже русская, осталось тебе только язык выучить. А послезавтра крестишься и станешь православной.

Назад мы шли молча. Только когда мы подходили к несостоявшейся бухте Алексеева, я сказал:

– Мы должны защищать индейцев, ведь именно они – хозяева земли, куда Господу было угодно нас привести.

– Именно так, – ответствовал Володя. Сара не поняла, о чем речь, и я ей перевел свои слова, после чего она меня обняла и поцеловала. Вот только она при этом как-то не вполне целомудренно прижалась ко мне грудью. Эх, нужно от нее держаться подальше, подумал я…