Итальянские маршруты Андрея Тарковского

Эта запись вводит в некое недоумение, поскольку местечка Молено в окрестностях Сорренто нет. Ближайший населённый пункт с таким названием находится в Швейцарии. В Италии же имеется Молвено, но он — на самом севере страны, слишком далеко. Вероятно, речь идёт про городок Мояно[91], расположенный в восьмидесяти километрах на северо-восток, который, действительно, славен своим собором, но не святого Андрея, а апостола Петра. Одним же из самых интересных фактов об этом населённом пункте является то, что его пересекает акведук Ванвителли — каменная система общей протяжённостью почти сорок километров, построенная некогда для водоснабжения дворца в Казерте и частично проходящая под землёй.

В то же самое время, мощи Андрея Первозванного, которые упоминает Наталья, хранятся в соборе святого Андрея в одном из самых известных городов региона — Амальфи, находящемся ещё ближе к Сорренто, до него ехать всего тридцать километров по живописнейшему побережью. Подлинность этих мощей вызывает жестокие споры — слишком уж значимая реликвия. Андрей был распят на косом кресте в греческих Патрах, откуда в IV веке его останки перевезли в Константинополь, а вот дальше возможны варианты. Кто-то считает, что крестоносцы доставили святыню в Италию в XII столетии. В то же время многие убеждены, что ещё в VIII-м она была вывезена в шотландский Сент-Эндрюс — стоит обратить внимание на название города. В течение следующего века именно Сент-Эндрюс стал своего рода религиозной столицей Шотландии, резиденцией примаса[92], а также обрёл особый вес во всём католическим мире.

Так или иначе, нет никаких оснований утверждать, что Тарковский вместе с Бондарчук, Смоктуновским и другими членами делегации побывал в упомянутом городе. Более того, весьма вероятно, что его там не было, поскольку Наталья описывает примечательный разговор с Иннокентием, в котором последний рассказывает, как режиссёр предлагал ему главную роль в «Андрее Рублёве». Трудно представить эту беседу в присутствии самого Тарковского. Впрочем, он мог просто отойти. В конце концов, в Помпеях же он побывал, хоть это и не нашло отражения в дневнике. Тем не менее в Амальфи Андрей наверняка окажется через семь лет, тогда мы поговорим об этом подробнее.

Точно такая же история с Салерно — Бондарчук, Смоктуновский и компания отправились туда прямиком из предыдущего пункта, а режиссёр — ездил он с ними или нет — посетит его потом вместе с Амальфи. Заметим, проторённый туристический маршрут лишний раз подтверждает, что «Молено» в дневнике Натальи — это именно Амальфи.

25 сентября свободная часть делегации поехала на остров Капри. Тут Андрей уже точно участвовал, хоть мы узнаём об этом не из «Мартиролога», а из записей Бондарчук: «На острове были возложены цветы к единственному в Европе памятнику Ленину, кстати, совершенно на него не похожему. Втихаря мне рассказали такую байку. Когда Ильич посетил Горького, тот всё подстроил, как будто его [Ленина] берут жандармы под арест, конечно, это была шутка, но Ильичу она очень не понравилась, он был злопамятен и в свою очередь сослал Горького на Капри. Отель, где Горький встречался с Лениным, сохранился. Возвращались в плохую погоду, дул сильный ветер, и я простыла. Андрей сидел один, очень грустный и постаревший». Неказистый анекдот апеллирует к историческому визиту вождя мирового пролетариата к буревестнику революции в 1908 году. Упомянутый памятник, на котором Ленин и правда предстаёт в необычном виде, был воздвигнут одним из самых известных итальянских скульпторов своего времени Джакомо Манцу в 1970-м. Иными словами, делегация оказалась в числе первых посетителей монумента, и возложение цветов к нему стало важной частью их миссии.

Сейчас остров расположен на расстоянии шести километров от Соррентийского мыса, хотя некогда его территория принадлежала материку, а потому была населена с древнейших времён. Однако, историю Капри в качестве римского поселения стоит отсчитывать с того момента, как Октавиан Август выкупил его у неаполитанцев. На острове сразу начали расти храмы и виллы. Процесс существенно ускорился, когда к власти пришёл Тиберий. При нём это место стало курортом для аристократии, сам император встречал здесь свою старость, не оставляя трон. Он правил отсюда с 27-го по 37 год.

Вскоре Капри приобрёл противоположный статус, превратившись в место ссылки. Одной из наиболее известных заключённых, умерших тут, стала Анния Люцилла, старшая сестра императора Коммода, организовавшая покушение на брата.

После заката Римской империи остров вновь оказался под властью Неаполя. При этом адекватной защиты ему город обеспечить не мог, и основной бедой островитян долго оставались пираты. Их набеги продолжались восемь веков, пока клочок суши не захватил главнокомандующий флотом Османской империи Хайреддин Барбаросса. Впрочем, по призванию он тоже был джентльменом удачи, известным под прозвищем Рыжая борода. Потом набег совершил его коллега, турецкий адмирал Тургут-Реис, а в середине XVI столетия эпоха пиратов закончилась.

В 1806 году остров захватила армия Наполеона. Пункт был чрезвычайно важен в стратегическом отношении, и британский флот с трудом выбил французов отсюда. В 1808 году наполеоновские войска вернули его себе и владели им до самого конца, то есть до 1815 года.

На этом военная история заканчивается. С тех пор Капри влачит существование элитного курорта, особенно популярного среди творческих людей и политических деятелей. Кроме Горького здесь жили Тургенев и Бунин, Андреев и Чайковский, Луначарский и Станиславский, Грэм Грин и Андре Жид, Жан Кокто и Ле Корбюзье, Альберто Моравиа и Сомерсет Моэм, Пабло Неруда и Райнер Мария Рильке, братья Генрих и Томас Манны, а также многие другие.

28 сентября делегацию, наконец, повезли осматривать Неаполь. Хоть Тарковский вновь не пишет об этой экскурсии, упомянутый город он не любил, о чём свидетельствуют воспоминания последующих визитов. Собственно, Неаполь, действительно, необычное место. Жизнь в нём проистекает совсем не так, как, например, в Риме, Флоренции или Венеции. Это отмечал[93] в своём известном труде «Образы Италии» ещё искусствовед Павел Муратов. Многим путешественникам казалось, будто упомянутые три города представляют собой полярные модусы апеннинского бытия. В этом есть доля правды, но только они не образуют базиса, координатой в котором можно было бы описать любой населённый пункт полуострова. Для этого необходимо добавить чётвёртый полюс — Неаполь.

В истории Италии он сыграл одну из главных ролей, входя в число крупнейших городов страны, большинство из которых сосредоточено на севере: Милан, Турин, Генуя, Болонья, Флоренция. Расположенный в центре Рим простирает влияние на всё государство, хотя, опять же, на север в большей степени, чем на юг. Потому доминирование Неаполя на юге неоспоримо, если вынести за скобки Палермо, находящийся всё-таки не на материке. Отдельно следует обратить внимание на то, что из всех названных выше крупнейших городов портами являются лишь Генуя и Неаполь.

Местоположение последнего столь выгодно и удобно, что люди жили здесь ещё в неолите. Греческие же поселения в окрестностях возникли четыре тысячи лет назад — рыбаки с острова Родос организовали тут сначала перевалочный пункт, затем — порт, потом — город под названием Партенопа. Так звали одну из сирен, которых погубил Одиссей.

Поселение начало расти стремительно, став основным центром влияния Эллады и сообщения с греческими же Сиракузами. Разумеется, где торговый флот, там и военный — в противостоянии с Карфагеном город выступил на стороне Рима. Во время войны с самнитами Неаполь пал, но вскоре был отвоёван римлянами. Новые хозяева с уважением относились к эллинистической культуре и всячески способствовали её сохранению, так что местное население ещё долго говорило по-гречески. В ходе Пунических войн городу удалось сдержать натиск армии Ганнибала. Тут жили императоры Клавдий и Тиберий. Здесь получал образование Вергилий. Неаполь стал одной из точек проникновения христианства на Апеннинский полуостров. Причём пришло оно в лице не абы кого, а непосредственно апостолов Петра и Павла, прибывших по морю и проведших здесь молебен.

С падением Западной Римской империи городом завладели остготы. Потом — византийцы. Лангобардам же эта земля не сдалась… Зачем всё это перечислять? Для того, чтобы стало понятно, какое количество культурных и исторических пластов организовалось в структуру под названием Неаполь.

Особо значимый период начался с возникновением Неаполитанского герцогства в 661 году. После падения империи византийские правители продолжали рассматривать южную Италию, как свою вотчину, однако новообразовавшееся государство решительно провозгласило лояльность не Константинополю, а Риму и с середины VIII века оказалось под папским сюзеренитетом. Это помогло отстоять независимость от Византии, но не стало подспорьем в борьбе с сарацинами, устраивавшими регулярные набеги. Для защиты было решено привлечь наёмников-норманнов. Через полтора века это привело к тому, что те контролировали весь юг Апеннинского полуострова. Ситуация в корне переменилась после того, как в 1139 году герцогство перестало существовать и Неаполь вошёл в состав возникшего Сицилийского королевства со столицей в Палермо и Рожером II в качестве правителя. В 1266-м папа Иннокентий IV своей волей прервал преемственность власти. На тот момент во главе Сицилии стоял Манфред Гогенштауфен, изрядно потрепавший папские войска, ведь понтифик отказывал ему в праве наследования короны. Властью Иннокентий наделил Карла I Анжуйского, который, в свою очередь, перенёс столицу из Палермо в Неаполь. В 1282 году государство распалось на два — Сицилийское и Неаполитанское. Последнее, как ни парадоксально, претендовало на название первого. Это породило путаницу, а потом и сбивающее с панталыку понятие «Королевство обеих Сицилий». Важно понимать, что неаполитанской частью после раздела правили герцоги Анжуйские, тогда как сицилийской — Арагонские.

Примерно в то время в город переживал архитектурный расцвет. Жест папы был высоко оценён, потому готические храмы росли как на дрожжах. Неаполь начал стремительно набирать экономическое влияние и привлекал людей со всей Италии. Художники спешили сюда даже из Генуи, Флоренции и Пизы, а ведь семьсот километров — серьезное расстояние по тем временам. Следующие два столетия, также были наполнены войнами. В 1442 году город захватил Альфонсо V Великодушный, король той Сицилии, которая — остров. В его руках государство вновь воссоединилось, хоть и не надолго — до 1458-го.

Дом Анжу утратил власть здесь, что не помешало Неаполю стремительно развиваться, как торгово-экономическому центру. Ненадолго он оказался во власти Франции, пока испанцы не отвоевали его в битве при Гарильяно в 1503 году. Тогда город перешёл в подчинение Испании. Мадрид отправил сюда армию управленцев, которые провели массу непривычных для местных жителей реформ и, в частности, привили институт инквизиции.

В XV–XVI веках богатство Неаполя стало так велико, что сюда хлынули художники уже со всей страны, а также из-за рубежа. В конце концов, Флоренция не могла принять каждого. В итоге город получил статус второй колыбели Возрождения. Тут естественная для Италии форма живописи, скульптуры и архитектуры, сплавляясь со вкусами испанцев, выливалась в чрезвычайно оригинальные формы, которыми можно наслаждаться до сих пор.