Фронт в тылу вермахта

ТЫЛ ВЕРМАХТА В ОГНЕ

Транспортные самолеты, оказавшиеся в нашем распоряжении, несколько изменили направленность работы штаба. Из подготовленных нами партизанских сил были созданы организаторские партизанские группы, состоявшие из 9—12 человек. Эти группы, выброшенные в тыл врага на парашютах, должны были превратиться в крупные отряды за счет населения. Таким группам проще было найти места для базирования, легализоваться в населенных пунктах. Вместе с ними были подготовлены к заброске во вражеский тыл разведывательные и разведывательно-диверсионные группы для самостоятельных действий.

— Решение совершенно верное, — заметил Малиновский, которому я доложил о готовности начать переброску по воздуху в тыл противника организаторов партизанской борьбы. — Согласуйте только места высадки и районы боевых действий партизанских групп с Украинским штабом партизанского движения, а если возможно, и с местными партийными органами. Особенно учтите их мнение, когда наши организаторы партизанской борьбы окажутся на местах. Все это также доложите начальнику штаба фронта, чтобы мы могли использовать партизанские силы как можно лучше в интересах наших наступающих войск.

Все эти указания были выполнены. Когда я появился у начальника штаба фронта генерал-лейтенанта Ф. К. Корженевича, он, до предела загруженный текущими делами, связанными с продолжавшимся наступлением наших войск, узнав о цели моего прихода, заметил с улыбкой:

— Вот чьей помощи нам как раз не хватает. Ну-ка, какие у вас предложения?

Начальник штаба был за то, чтобы выброску партизанских групп произвести в отдаленные районы, в глубокий тыл группы армий «Юг».

— Партизаны, с которыми мы могли бы поддерживать постоянную связь и передавать им свои указания, должны оседлать основные коммуникации Манштейна. Во многих местах партизаны уже действуют, но у нас нет связи с ними. Хорошо бы согласовывать удары партизанских сил с нашими задачами.

Согласно выработанному плану, выброску организаторов партизанской борьбы, которые были бы связаны по радио с нашим штабом, Военным советом и действовали в интересах войск фронта, предстояло осуществить близ крупнейших промышленных центров Украины. Партизанские десанты намечалось высадить прежде всего у Запорожья, Кировограда, Днепропетровска, Кривого Рога, Никополя, а также близ Полтавы, Сталино, Харькова и некоторых других городов. Корженевич одобрил этот замысел, добавив, что хорошо бы парализовать такие коммуникации врага, как Чугуев — Полтава — Кременчуг, Славянск — Лозовая — Полтава — Сталино — Павлоград — Днепропетровск, Красноармейское — Запорожье, Шевченко — Мелитополь, Харьков — Лозовая, Сталино — Мариуполь и т. д. Большое внимание начальник штаба фронта обратил на разведку.

— Хотелось бы, — сказал он, — чтобы партизанские отряды и разведывательные группы незамедлительно передавали сведения о том, что делается в оперативной глубине противника. Видимо, в некоторых местах, прежде всего на крупных железнодорожных узлах, надо иметь нам свою постоянную партизанскую разведку для всестороннего сбора разведывательной информации о военных перебросках в тылу армий Манштейна, намерениях врага и обо всем другом, что может нас заинтересовать.

Перед тем как начать заброску наших парашютистов за линию фронта, я побывал у начальника управления контрразведки. Хотя мы знали уже о многом, что делается во вражеском тылу, хотелось иметь последние сведения, которыми располагали контрразведчики фронта.

В управлении контрразведки я познакомился с документами, которые свидетельствовали о крупных очагах партизанской борьбы в Донбассе, в районах Павлограда, Кривого Рога, в Винницкой области, Одессе и других местах. Большую активность, по данным нашей контрразведки, проявляли партизаны в районе Таганрога. Сообщалось также об успешной деятельности партизан в болотистой местности южнее Запорожья.

Начальник управления контрразведки фронта познакомил меня с некоторыми документами немецких и румынских разведывательных и контрразведывательных органов, свидетельствовавших об усилении партизанских действий в полосе наступления войск фронта. Многие из этих документов были доведены до командиров организаторских партизанских групп, вылетавших в тыл врага. Эти документы свидетельствовали о все усиливавшейся борьбе украинского народа против захватчиков и росте сети партизанских отрядов во временно оккупированных районах Украинской ССР.

Когда происходило формирование партизанских организаторских групп, работники штаба не смогли удовлетворить все просьбы добровольцев, стремившихся как можно скорее оказаться в тылу врага. Вспоминаю рапорты и заявления, поступавшие в те дни в штаб от партизан, и не могу не сказать, сколько же было у нас патриотов, как мы были сильны именно этой патриотической готовностью наших людей сделать все для того, чтобы отстоять свободу и независимость Советской Родины, разгромить фашистских захватчиков, умереть или одолеть врага.

У меня сохранился один из тех рапортов, которые теперь принадлежат истории. Он был подан инструктором минноподрывного дела Виктором Михайловичем Бурым 30 июля 1943 года после того, как за линию фронта улетели первые группы. «Я был направлен в вашу часть в качестве инструктора минноподрывного дела из Украинского штаба партизанского движения, — писал В. М. Бурый. — Проработав в этой должности с 23.IV.43 г. по сегодняшний день, я повседневно передавал все свои знания людям вверенной вам части. В этот момент, когда части Красной Армии ЮЗФ перешли в наступление, я хочу быть в рядах славных украинских партизан и на деле применять свои знания, разрушая коммуникации противника, взрывая склады и внося панику в ряды фашистских мерзавцев. Я жизнью обязан своей Родине, которая меня учила и воспитывала, а поэтому прошу вас зачислить меня в группу «полтавцев» (ком. Тканко), которая уходит на задание. Клянусь вам, что буду храбро и смело сражаться против фашистских собак, а если понадобится, отдам и жизнь за освобождение родной Украины и всей нашей великой Родины».

Война застала Виктора Бурого в Днепровском речном пароходстве, где он, студент третьего курса Киевского речного техникума, проходил практику в качестве помощника капитана на одном из судов. Практика оказалась боевой в полном смысле этого слова. Пароход, на котором стажировался Виктор Бурый, перевозил раненых в тыл, а из тыла доставлял на передовую подкрепления. Так продолжалось до тех пор, пока гитлеровские войска не подошли вплотную к Днепру. Затем Бурый оказался на Дону, а осенью 1941 года — в Казани, где продолжал учебу в местном речном техникуме.

Но горячее сердце патриота не позволило Виктору оставаться в тылу. В январе 1942 года в составе Казанской стрелковой дивизии он добровольцем ушел на фронт командиром отделения роты истребителей танков. В бою за населенный пункт Зайцева гора на юхновском направлении был тяжело ранен. Лежал в госпитале в городе Коврове Владимирской области, затем поступил во Владимирское пехотное училище. Здесь Виктору Михайловичу предложили продолжить учебу в другом месте, готовиться к действиям в тылу врага. Боевое крещение состоялось на Северо-Кавказском фронте, где Бурого забросили во вражеский тыл катером по морю. В апреле 1943 года он, выполнив возлагавшееся на него задание, прибыл в распоряжение штаба партизанского движения на Юго-Западном фронте.

— Понимаете, — доказывал мне Виктор Бурый, пробивая свой рапорт, — в Москве мне обещали боевую работу, не в штабе, а во вражеском тылу. Вся душа у меня изболелась. А сейчас я занимаюсь только тем, что провожаю своих учеников за линию фронта. Но ведь и там есть кого учить…

На рапорте Виктора Бурого сохранилось указание: «Тов. Бурого включить в группу, которая будет вылетать последней, а до этого его использовать в качестве инструктора по подготовке всех групп».

Трижды В. М. Бурый забрасывался в тыл врага в составе группы А. В. Тканко: в августе 1943 года — в Полтавскую область, в сентябре — в Киевскую, в марте 1944 года — в Черниговскую и в июле 1944 года уже в качестве начальника штаба соединения— в Закарпатье. Находясь за линией фронта, Виктор Михайлович готовил подрывников из местных партизан, сам минировал железные дороги и пускал под откос вражеские поезда на участке Киев — Ягодин, уничтожал гитлеровскую технику на автотрассе Полтава — Киев, взрывал мосты через притоки Днепра, участвовал в руководстве партизанскими действиями крупного соединения.

Все это время он вел небольшой дневник, о котором я узнал уже после войны. В одном из последних писем, в 1977 году, В. М. Бурый писал: «У меня сохранились отдельные записки в виде дневников, которые я вел после возвращений из тыла врага. Сейчас они мне кажутся очень наивными, такими, что даже самому за себя стыдно. И все же главное в них сохранилось ярко — беспредельная преданность Родине, вера в окончательную победу над врагом, готовность к самопожертвованию ради Великой Победы».

Таким и в моей памяти остался инструктор минноподрывного дела, а затем начальник штаба партизанского соединения Виктор Михайлович Бурый, рапорт которого сохранился в моем архиве. За образцовое выполнение боевых заданий в тылу врага он был награжден правительственными наградами. После войны генерал-майор Виктор Михайлович Бурый был заместителем министра внутренних дел Украинской ССР.

Одной из первых в ночь с 27 на 28 июля 1943 года высадилась в тылу врага организаторская группа И. Д. Мединского, состоявшая из 12 человек. Ее выбросили на парашютах в Винницкой области, в районе Шабельнянского леса, где, по нашим данным, действовали местные партизанские отряды. Они возникли здесь еще осенью 1941 года, но все это время не имели связи с Большой землей. Особенно досаждали фашистам отряд имени В. И. Ленина под командованием А. Г. Кондратюка, отряд «За Родину» во главе с И. А. Рыбаченко, отряд Монастырищенского района, которым командовал И. И. Калашник, и другие партизанские формирования. Здесь же, в Шабельнянском лесу, находился межрайонный подпольный партийный комитет, руководимый А. К. Микитенко, который практически выполнял функции подпольного обкома партии. Группе И. Д. Мединского и предстояло наладить связь всех этих партизанских сил со штабом партизанского движения Юго-Западного фронта, координируя их действия с действиями и задачами войск фронта.

Когда группа высадилась, стало известно, что А. К. Микитенко героически погиб в стычке с гитлеровцами в селе Кубличи, и межрайонный «подпольный партийный центр Винницкой области возглавил М. С. Корнейчук. 24 августа 1943 года состоялось заседание центра, на котором по предложению И. Д. Мединского было принято решение об объединении партизанских отрядов в соединение под командованием А. Г. Кондратюка. Группа И. Д. Мединского стала выполнять роль оперативного центра по руководству партизанскими действиями, получая указания из штаба партизанского движения фронта. Впоследствии, когда в бригаде появилось больше радиосредств, А. Г. Кондратюк и даже командиры отдельных отрядов стали поддерживать прямую связь с нашим штабом, осуществляя боевые действия в интересах войск фронта.