Фронт в тылу вермахта

С ПЕРВЫХ ДНЕЙ ВОЙНЫ

Сколько лет прошло, а те первые дни войны так свежи в памяти — хоть дневник пиши…

Последняя мирная ночь была короткой и душной. Расположившись в одной из землянок на командном пункте 8-й армии, штаб которой три дня назад был выведен в район литовского города Шяуляй на командно-штабное учение, я пытался заснуть. Накануне довелось побывать в Таураге, где находился штаб одной из стрелковых дивизий Прибалтийского особого военного округа. Все только и говорили о приближении войны.

В 4 часа утра 22 июня 1941 года над нашим расположением раздалась стрельба. Несколько десятков самолетов завязали воздушный бой. Натянув сапоги и гимнастерку, я сразу направился на командный пункт 8-й армии. Командующий армией генерал-майор П. П. Собенников был внешне спокоен, хотя чувствовалось, что он уже во власти новых забот и дум.

— Что, началась война?

— Да, это война, — отозвался генерал.

— Какие поступают сообщения с границы?

— Противник наступает на участке всей армии.

В ту пору я служил в штабе Прибалтийского особого военного округа, переименованного в первый день войны в Северо-Западный фронт.

Командующий Северо-Западным фронтом генерал-полковник Ф. И. Кузнецов, когда я появился в его землянке, разговаривал по телефону правительственной связи с начальником Генерального штаба РККА. Закончив говорить и закурив, генерал повернулся ко мне и сказал:

— Вот оно, товарищ Асмолов, какие дела.

Из рассказа Ф. И. Кузнецова стало ясно, что наши приграничные части подверглись нападению немецко-фашистских войск. Вражеская авиация нанесла удары по некоторым аэродромам, портам и железнодорожным узлам. Бомбили Ригу, Лиепаю, Шяуляй, Каунас, Вильнюс и другие города. 8-я и 11-я армии, входившие в состав округа, отражали удары противника.

К утру 23 июня сведения стали более полными. Стал ощутим размах приграничного сражения, развернувшегося в Прибалтике. Повсеместно наши войска оказывали врагу сильное сопротивление.

Уже в самом начале фашистского нашествия в активную борьбу с захватчиками включилось население охваченных войной районов Прибалтийских республик, как, впрочем, и население других районов страны. Это были первые проявления того могучего партизанского движения, которое впоследствии потрясло весь вражеский тыл. Во время отхода 125-й дивизии из Таураге к ней присоединилось много литовских солдат-резервистов. В местечке Кяльме взял в руки винтовки отряд юношей, а девушки стали санитарками.

Отряды литовских активистов вместе с 466-м полком этой дивизии в течение нескольких дней — с 24 по 29 июня — отбивали вражеские атаки на подступах к Шяуляю, разгромили моторизованный полк врага. На западе от Шяуляя отряд местных жителей, созданный Тельшяйским уездным комитетом партии, в ночь на 24 июня уничтожил вражеский парашютный десант.

Вместе с воинскими частями отважно бились с захватчиками отряды местных активистов, созданные в Плунгеском, Акмянском и Паневежском уездах. А когда фашисты ворвались в Шяуляй, рабочие городской нефтебазы открыли резервуары и выпустили 11 тысяч тонн оставшегося там горючего.

С невиданной стойкостью защищалась Лиепая. Гитлеровцы намеревались захватить город в первый день войны, но стянутые под Лиепаю вражеские войска не смогли справиться со своей задачей, и фашистское командование вынуждено было направить сюда дополнительные силы. В ряды защитников города влились батальон городского партийного и советского актива, боевые отряды работников милиции, Осоавиахима, торгового порта и железнодорожных мастерских, а также отряды рабочей гвардии, созданные в 1940 году после падения буржуазного правительства. Все эти формирования выросли за счет добровольцев из других учреждений и предприятий города. Молодежь объединилась в комсомольско-молодежный отряд под командованием члена ЦК ЛКСМ Латвии и секретаря Лиепайского укома комсомола, впоследствии выдающегося организатора партизанского движения в Латвии Героя Советского Союза Иманта Судмалиса. В сравнении с вражескими полчищами, осаждавшими Лиепаю, это были крайне незначительные силы. Но дрались они вместе с частями Красной Армии геройски и удерживали город до 28 июня.

Одна из гитлеровских газет в то время так писала об этих боях: «Чтобы попасть в другую часть города, нужно было пройти через мост, который красные удерживают всеми возможными средствами… Со стороны старой Лиепаи немецкие войска обстреливаются одетыми в штатское платье коммунистами. В тылу стреляют из окон, с крыш, из погребов: там прячутся большевики. В уличных боях коммунисты, видимо, чувствуют себя прекрасно. Борьба разгорается со всех сторон. Цветущий город превращается в развалины. В ночь на субботу Лиепая пылала, как древний Рим».

Сообщения об участии населения в борьбе с врагом, партизанских действиях поступали отовсюду. Это не было случайностью. Многие местные партийные работники прошли суровую школу подполья при буржуазных режимах. Они обладали опытом конспирации, умением в нелегальных условиях руководить трудящимися массами. Бесконечна была и патриотическая готовность советских людей, воспитанных Коммунистической партией, драться с врагом с оружием в руках в любых условиях.

Однако, несмотря на героическое сопротивление войск Северо-Западного фронта, фашистские танковые клинья все глубже врезались в нашу оборону. В начале июля 1941 года штаб фронта оказался в Пскове, а вскоре и в Новгороде. На одной из улиц Новгорода я встретил прибывшего из Москвы генерал-майора В. М. Бочкова, с которым был знаком еще до войны по совместной учебе в военной академии. Оказалось, что Бочков назначен членом Военного совета нашего фронта. Увидев меня, он пророкотал своим раскатистым баском:

— Это вы, товарищ Асмолов?

— Как видите.

И Бочков, прихватив меня, направился к начальнику штаба фронта генерал-лейтенанту Н. Ф. Ватутину. Тут же был решен вопрос о моем назначении заместителем начальника разведотдела фронта. Однако на этой должности я пробыл недолго. В июле 1941 года Военный совет принял постановление о создании при политуправлении отдела, на который возлагалась работа по организации партизанских отрядов и руководству их боевой деятельностью. Он получил наименование 10-го отдела политуправления — по дате принятия постановления. Меня назначили начальником этого отдела. В последующем по решению ЦК ВКП(б) такие отделы были созданы во всей действующей армии.

В эти дни член Военного совета фронта корпусной комиссар В. Н. Богаткин познакомил меня с директивой ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР партийным и советским организациям прифронтовых областей от 29 июня 1941 года.

— Как видите, — сказал Богаткин, — наряду с другими важными вопросами, связанными с организацией отпора фашистским захватчикам, Центральный Комитет партии придает особое значение развитию партизанской борьбы в тылу врага. Партия призывает сделать все, чтобы в занятых врагом районах развернули активные боевые действия партизанские отряды и диверсионные группы, чтобы партизанская война велась повсюду, чтобы в захваченных районах были созданы невыносимые условия для вторгшихся в нашу страну гитлеровских захватчиков.

Поднявшись из-за стола, Богаткин широким шагом прошелся по комнате.

— Обстановка на фронтах складывается так, — продолжал он, — что у нас с вами нет времени на раскачку. Создавайте отдел и одновременно связывайтесь с местными партийными органами и действуйте с ними в самом тесном контакте. Всю работу по организации и руководству партизанской борьбой мы должны координировать с Ленинградским обкомом партии. Парторганы на местах знают, что и как им делать. Из обкома туда даны соответствующие указания. Ваша задача — помочь ускорить создание партизанских сил в полосе фронта, заняться подбором и военной подготовкой командного состава, наладить связь с теми, кто уже ведет борьбу в тылу врага. Одним словом, вы должны взять в свои руки оперативное руководство партизанскими действиями на нашем участке фронта.

Разговор с начальником политуправления дивизионным комиссаром К. Г. Рябчим, ставшим моим начальником, закончился так:

— Идите к кадровикам, товарищ Асмолов, отбирайте людей в отдел, а если нужно, и в партизанские отряды.

18 июля 1941 года ЦК ВКП(б) принял постановление «Об организации борьбы в тылу германских войск». Указывая на необходимость усиления руководства этой борьбой, Центральный Комитет партии подчеркивал: «…нас беззаветно поддержат в каждом городе и в каждом селе сотни и тысячи наших братьев и друзей, попавших теперь под пяту германских фашистов и ждущих с нашей стороны помощи в деле организации сил для борьбы с оккупантами». В решении ЦК ВКП(б) излагались принципы и организационные основы партийного руководства народной борьбой, развернувшейся в тылу фашистских войск с первых дней войны. Это постановление вооружало партийные и военные органы боевой программой дальнейшего развертывания партизанских действий на занятой врагом советской территории.

Обмениваясь мнениями относительно этой директивы, мы с начальником политуправления пришли к выводу о необходимости создания инструкции, которой бы руководствовались командиры, все партизаны в своей борьбе в тылу немецко-фашистских армий.

— Возьмитесь за ее создание, — сказал Рябчий. — Используйте, насколько это возможно, опыт партизанских действий в годы гражданской войны. Но главное — учтите специфику начавшейся войны, новые возможности советских партизан, техническую оснащенность врага.

20 июля 1941 года Военный совет фронта одобрил Инструкцию по организации и действиям партизанских отрядов и диверсионных групп. Она начиналась словами: «Партизанское движение в тылу врага является всенародным движением. Оно призвано сыграть огромную роль в нашей Отечественной войне». В инструкции говорилось, что партизанские отряды и диверсионные группы надо создавать в первую очередь на направлениях действий главных группировок противника, на его основных коммуникациях. Партизанские отряды должны быть организованы в каждом административном районе, но они могут и объединяться, действовать на территории двух-трех районов. В инструкции подчеркивалось, что только дерзкие, решительные и целенаправленные удары партизанских сил по наиболее важным объектам врага обеспечивают успех и оказывают существенную помощь Красной Армии. Сила партизан в том, что в их руках, а не в руках противника находится инициатива. Они нападают первыми, выбирают объект удара, время его нанесения, способы боя. Подробно излагались в инструкции методы партизанской войны, вплоть до борьбы с мехчастями и авиацией противника. Инструкция заканчивалась требованием «не ждать указаний сверху», действовать самостоятельно, руководствуясь требованиями партии о создании невыносимых условий для врага, уничтожать его на каждом шагу, срывать все мероприятия, оккупантов, чтобы «освободить нашу Родину от чужеземного фашистского нашествия».

Отпечатанная в 500 экземплярах, инструкция была разослана в комитеты партии прифронтовых районов, входивших в полосу Северо-Западного фронта. Несколько десятков экземпляров было направлено в Главное политическое управление РККА, откуда они были пересланы на другие фронты. Как свидетельствуют советские исследователи, это была первая инструкция по организации партизанских действий в Великой Отечественной войне. Она, безусловно, сыграла свою роль в обобщении накопленного опыта партизанской борьбы с фашистскими захватчиками.