Таинственный Рафаэль

Мастерская художника-предпринимателя

В 1508 году Рафаэль отправил следующее сообщение болонскому коллеге Франческо Франча[34]: «Любезный мой мессер Франческо, только что получил Ваш портрет, переданный Бадзотто, в прекрасном состоянии и без повреждений, за что нижайше Вас благодарю. Он прекрасен и столь правдив, что иногда я забываю, что имею дело с картиной, и мне кажется, что я слышу Ваши слова; прошу Вас сжалиться надо мной и простить задержку в исполнении собственного, который из-за моей невероятной занятости я никак не нахожу времени написать, как мы договаривались, т. е. попросить об этом одного из моих подмастерьев и подправить потом самостоятельно, но ведь он никогда бы не сравнился с Вашим». Между строк читается очень важная информация для понимания того, как работал Санти в Риме. С замечательной легкостью он сообщил другу, что из его мастерской выходят работы, выполненные учениками и лишь слегка подправленные им в конце. Способ, который помог ему при исполнении следующих заказов.

Работа над станцами оказалась для Рафаэля великолепным экзаменом. Он должен был не только продемонстрировать свой талант живописца, но и быстро научиться руководить огромной рабочей площадкой, к которой скоро прибились и другие заказы от папы и римских влиятельных лиц. Молодому художнику помогали воспоминания об отцовской мастерской, а еще более – о времени, проведенном в мастерской Перуджино. Ваннуччи был для него единственным настоящим предшественником и учителем – ведь он одновременно координировал невероятное количество работ в разных городах. Для того чтобы ускорить ход выполнения заказа и держать все под контролем, Пьетро использовал по нескольку раз одни и те же эскизы, которые его подмастерья должны были всего лишь скопировать и покрыть цветом. Вполне разумная система, которая, правда, привела к появлению исключительно похожих друг на друга Мадонн и Распятий, что вызвало немало критики.

Санти понимал, что разработанный Перуджино принцип поможет ему справиться с такими грандиозными проектами, как роспись станц, но что-то в этом методе нужно изменить. Невероятное количество рисунков и эскизов, которые он готовил для своих римских произведений, решали проблему. Он посвятил много времени расположению персонажей и их мимике. Эскизы – это та фаза, когда он полностью концентрировался на работе, а вот претворять их в жизнь он поручал своим подмастерьям.

Как только Рафаэль прибыл в Рим, он немедленно отобрал себе молодых людей, которые будут сопровождать его на всех площадках. Их звали Джован Франческо Пенни, прекрасно работающий с цветом; Джулио Пиппи, которому как никому удается воспроизводить мощь Рафаэлевых фигур, и Джованни да Удине, неподражаемый мастер гротескного орнамента. Они стали боевой бригадой Санти, им поручалось претворять в жизнь его проекты. Их вклад с каждым годом становился все значительнее.

По мере того как маэстро осваивал новый тип работы и завоевывал славу, его ученики становились чем-то вроде второго «я». В 1517 году он даже отправил их во Францию, Венецию, Феррару и Неаполь, чтобы посмотреть, нельзя ли там найти новые заказы. Себастьяно дель Пьомбо, который никогда не упускал возможности покритиковать конкурента, называл мастерскую Рафаэля «синагогой» – братством, во главе которого стоит гуру, держащий всех под контролем. Рафаэль всегда оставлял за собой право самостоятельно написать главных персонажей – или же приложить руку к картине на заключительной стадии. Но с самого начала его роль в римских живописных проектах скорее похожа на роль режиссера и предпринимателя, который демонстрирует исключительные качества дипломата и руководителя, а также творческий подход к решению любой проблемы. Никто до него не демонстрировал такой холодности и расчетливости при создании живописного произведения. Леонардо и Микеланджело тоже уделяли много внимания подготовительным наброскам, но почти никогда не доверяли выполнение картины своим ученикам. Санти и в этом выступил революционером.