"Фантастика 2023-49. Компиляция. Книги 1-13

Шестая глава. Горбатого только могила исправит

Да здравствует наш Советский суд — самый гуманный суд в мире! Кавказская пленница. Леонид Гайдай

Господин Сааков не был горбатым в ортопедическом смысле этого слова. Ну, сутулился немного, галстук иногда жевал, под настроение, но в целом, с медицинской точки зрения, он был почти здоров.

Фобий у человека, конечно, хватало. Некоторые даже считали, что их у него было явно избыточное количество. Но фобии, это еще не паранойя. Хотя, на русских танках и десантниках Сааков был, как говорится, слегка подвинут. Мерещились они ему периодически, вместо зеленых чертей.

А тут, как ему доложили, их в Абхазии собралось аж две полноценные дивизии. Это немножко больше, чем батальон миротворцев, но цифры всегда были слабым местом господина Саакова. Путался он в них.

Второй слабостью господина Саакова были американцы. Вот их он любил. Любил искренне, самозабвенно, до потери рассудка и здравого смысла. Да и как их можно было не любить? Ведь они бесплатно одаривали страну оружием, строили Макдональдсы и главное, давали лично господину Саакову много чудесных зеленых бумажек, которые он уже давно коллекционировал. У американцев даже была своя собственная Джорджия, и некоторые их президенты эти Джорджии иногда путали. Это было так мило и волнительно!

Господин Сааков всегда слушался американцев. Правда, в прошлый раз они ему не помогли. Были очень заняты на Олимпийских Играх. Но до следующих Игр было еще целых два месяца, и американцы пообещали ему, что вместе они смогут все закончить еще до их начала. Заодно и медалей появится возможность урвать побольше.

В общем, в четыре утра 23 мая грузины начали очередную войну. Теперь, для разнообразия, с Абхазией. Флот гордо вышел из Поти и обстрелял тремя крылатыми ракетами Сухуми. Ракеты были благополучно сбиты, и город не пострадал.

Установки «Град» ударили по местам дислокации этих коварных русских, незаконно оккупировавших исконно грузинские земли. Вот это было уже серьезно. «Град» это такая вредная штуковина, которая может достать не только в подвале, но и в хорошо оборудованном блиндаже. Нельзя давать такие опасные игрушки в шаловливые ручонки неразумных детишек. Могут и делов натворить.

И ведь, представьте себе, натворили заразы! У командиров дивизий было целых полтора месяца на обустройство. Их предупредили, что артподготовка будет. Велели закопаться в землю и без приказа не высовываться. Дали технику и строительные материалы. За трое суток до дня «Д»[169] капониры и блиндажи комиссионно проверили. При артобстреле все защитные сооружения устояли. Не устояли любопытные.

Когда начали рваться реактивные снаряды, некоторые придурки вылезли посмотреть хоть одним глазком как они бабахают. Двое теперь так одним глазом смотреть и будут. А еще четверо уже ничего увидеть на этом свете не смогут. Командиров, разумеется, наказали. Но ребят то этим не вернешь!

С местными жителями было еще хлеще. Предупредили всех под роспись. А толку? — Грузины идут! Надо дома охранять. Вот и доохранялись. По предварительным оценкам не менее 7 человек покрошило вместе с пулеметами на чердаках. А одного достали в погребе собственные гранаты, ящик с которыми был им заблаговременно поднят из него на кухню. Еще один в самый последний момент решил сбегать «до ветру». В общем, потери были. Дурные потери, глупые, но на то она и Война.

Во время артобстрела в небо поднялась авиация. Она, кстати, первой и закончилась. Нет, на этот раз обошлось без помощи из космоса. Над Абхазией прошел авиаполк Миг -31, за пару минут освободив небо от летающего мусора и, разметав самонаводящимися ракетами воздух-земля все установки ПВО, расположенные между Батуми, Тбилиси и Зугдиди.

А потом вперед пошли танки и бронетранспортеры. Благодаря американцам их теперь у грузин было целых три дивизии. Одну из них они как-то умудрились перетащить через Кодорский хребет к селам Сакена и Омаришара. Теперь она спускалась вдоль реки Кодор, нацеливаясь на Цабал, Гулрыпш и Сухуми. Остальные две, выйдя из пригородов Зугдиди и сходу форсировав реку Ингури, двинулись на Гали и Очамчыру по шоссе Е 97.

Настал черед флота. С Новороссийского рейда снялись тяжелый ракетно-артиллерийский термоядерный крейсер «Ленинград» и два эсминца типа «Морской конек». Эсминцы разнесли грузинский флот менее чем за минуту. Подошедший вслед за ними «Ленинград» встал на траверзе Очамчыры. Первыми залпами он сравнял с землей грузинские береговые батареи, а потом перенес огонь своих электромагнитных двенадцатидюймовок на танковую колонну, приближающуюся к Очамчыра. После трех залпов «Ленинград» прекратил стрельбу, так как на шоссе образовалась дикая куча-мала из покореженного металла. Как говорят в Одессе: «Уже никто никуда не ехал». Две танковые дивизии — это очень много. Голова колонны была разбита около перекрестка с шоссе Ткурчал-Очамчыра, а хвост в это время еще только форсировал реку Ингури.

Два полка ударных Ми-35 вынеслись из-за отрогов Кодорского хребта, вдоль подножия которых было проложено шоссе Е 97, и взяли замершую на месте колонну «в ощип». Через десять минут битва при Очамчыре закончилась. От Ткурчала выдвинулись два полка Кантемировской дивизии. Во главе танковой колонны двигались два пятидесяти тонных японских бульдозера «Камацу», сгребающих чадящий металлолом на обочину шоссе. От Очамчыра в танковую реку, медленно двигавшуюся по шоссе, вливался приток — полк Таманской мотострелковой дивизии на БМП-3. Медленно, но неотвратимо танковая река приближалась к реке Ингури.

Грузинская танковая дивизия втягивалась в Кодорское ущелье с Севера. Это была авантюра. Иногда они проходят «на ура». Но только не в этот раз. Ударные вертолеты Ми-35 ворвались в ущелье сверху. Один вертолетный полк шел над Абхазским хребтом, а второй — над Кодорским. Над ущельем они встретились. Залп, произведенный одновременно с двух противоположных направлений, превратил в огненный ад шоссе, вьющееся по дну ущелья вдоль изгибов реки Кодор. А потом, снизу, в ущелье вошел полк Кантемировской дивизии. Т-90 М расталкивали по сторонам чадящие остовы грузинских танков и бронетранспортеров. Иногда коротко и резко рявкала танковая пушка, периодически раздавались короткие пулеметные очереди. Следующие за танками бойцы Таманской дивизии, методично прочесывали поросшие лесом склоны, отлавливая разбежавшихся грузинских танкистов. Через два часа Кодорское ущелье было зачищено полностью.

За это время Черноморское шоссе было освобождено от остатков паленой грузинской бронетехники, и танки Кантемировской дивизии вырвались на шоссе Е 60. Чуть впереди и по флангам Кантемировцев барражировали цепочки Ка-52, уничтожая попадающиеся на пути колонны установки «Град» и спешно выдвинутые к шоссе артиллерийские заслоны. Танковая колонна, вслед за которой на БМП-3 двигались мотострелки, проскочила мимо Зугдиди, не встретив сопротивления, промчалась через Хоби, Сенаки и Абашу, миновала Самтредиа, Кутаиси и Зестафони. Танки мчались по шоссе со скоростью 70 километров в час. Позади остались Хашури и Гори. Колонна на скорости проскочила Мцхета и распалась на отдельные ручейки, беря в кольцо Тбилиси.

Спустя час город был взят в плотное кольцо. Танки и боевые машины пехоты замерли на месте. Умолкли ревущие двигатели. Пыль, клубящаяся в воздухе, смешиваясь с выхлопами танковых моторов, осела. Наступила звенящая тишина. В городе внезапно умолкли радиоприемники и телевизоры. Вне связи оказались сотовые телефоны.

Тишина подавляла. Казалось, что она будет вечной. Но все когда-нибудь кончается. С телевизионных экранов исчезла рябь, появились изображение и звук. «Картинка» транслировалась из студии новостей Тбилисского телецентра. За столом сидел молодой подтянутый генерал-майор в полевой танкистской форме.

— Здравствуйте, моя фамилия Еремин, — представился генерал. — Мы с друзьями из Таманской и Кантемировской дивизий приехали к вам по чрезвычайно важному делу. Мы ищем военного преступника Саакова, развязавшего уже две войны. Прошу вашего содействия в поимке этого злодея и передачи его нам для препровождения в Международный Пекинский трибунал.

— В случае предоставления нам означенного военного преступника до 18 часов сегодняшнего дня, мои друзья в город заходить не будут. Ну, а если у вас появятся какие-либо сложности с его поимкой и Сааков нам выдан не будет, то не взыщите. Тогда мы будем искать его сами. Как говорится: «Кто не спрятался — я не виноват».

— Господин генерал, — обратилась к Еремину грузинская тележурналистка, — Вы не перепутали, может быть у Вас ордер Гаагского трибунала?

— Нет, милая, не перепутал, — улыбнулся девушке Еремин. — У меня ордер именно Пекинского трибунала. Дело в том, что 4 года назад Сааков начал войну в день открытия Олимпиады, когда все приличные люди войны прекращают. Тем самым он нанес Китаю, принимавшему у себя Олимпиаду, страшное оскорбление, за которое теперь придется отвечать.

— И, пожалуйста, не называйте меня больше господином, у нас в армии принято обращение товарищ.

— А почему Вы с друзьями приехали за Сааковым только сегодня, почти четыре года спустя, — задала тележурналистка еще один вопрос.

— Стреляли, — пошутил генерал-майор.

— Товарищ генерал, а если честно, почему все-таки Пекинский трибунал, а не Московский, — спросила тележурналистка, когда микрофоны были выключены, и Еремин покидал телестудию.

— Видите ли, не стал уходить от ответа генерал-майор, — у нас в СРГ отменена смертная казнь.