"Фантастика 2023-49. Компиляция. Книги 1-13

Ленинград. Квартира генерал-лейтенанта Вотинова

Александр Сергеевич Тимофеев поднялся по широкой лестнице, которую устилала зелёная ковровая дорожка. Лифт в парадном генеральского дома был, но Александр Сергеевич, несмотря на полноту, всегда поднимался на третий этаж пешком. Ему очень нравились широкие пролёты этой лестницы, её невысокие, удобные ступеньки и ниши на площадках, выкрашенные приятной жёлтой краской. До революции в них стояли гипсовые копии греческих богинь, но сейчас ниши пустовали.

Высокие, выходящие на Неву окна делали лестницу светлой и праздничной. У каждого окна можно было остановиться и часами наблюдать, как по набережной гуляет народ и шуршат шинами автомобили.

Ненадолго останавливаясь возле окон, чтобы перевести дыхание, Тимофеев добрался до двери в генеральскую квартиру. Нажал кнопку звонка, и звонок прозвенел солидно и мелодично, словно небольшой церковный колокол. Левая створка высокой двери бесшумно отворилась.

— Проходите, пожалуйста! — улыбнулась Тимофееву круглолицая девушка лет девятнадцати с гладко зачёсанными назад русыми волосами. — Папа в кабинете.

Александр Сергеевич разулся в просторной прихожей и внимательно взглянул на себя в большое старинное зеркало в ореховой раме, висевшее на стене. Пригладил волосы и поправил ворот рубашки. В противовес несолидной округлой фигуре, он любил выглядеть опрятно.

Улыбнувшись своему отражению и проверив заодно состояние зубов, Тимофеев постучал в дверь кабинета.

— Входи ты уже — раздался нетерпеливый голос генерала. — Полчаса в прихожей топчешься!

В кабинете было накурено. На красном сукне придвинутого к окну письменного стола ровными стопками лежали бумаги. Вообще-то, сукну полагалось быть зелёным. Но исходный материал давно вытерся, а когда пришло время замены — зелёного цвета не нашлось. Генерал махнул рукой, и стол обтянули красным, или как его называл Вотинов — «коммунистическим» сукном.

Генерал-лейтенант Вотинов сидел на широком кожаном диване. Возле дивана на журнальном столике стояла едва початая бутылка армянского коньяка. Рядом на блюдечке с непременной золотой каймой лежали тонко порезанный лимон и сыр. Пепельница была полна окурков.

— Проходи, Саша, садись!

Генерал хлопнул ладонью по кожаному сиденью дивана. Сам поднялся, достал из застеклённого книжного шкафа второй бокал и поставил его перед гостем. Не спрашивая, разлил по бокалам коньяк.

— Супруга моя на рынке, а я сегодня отдыхаю. Но боюсь — как бы не дёрнули в управление после обеда. Давай, рассказывай — что там с этим Жмыхиным.

Тимофеев подробно пересказал Георгию Петровичу страшное происшествие на охотничьей базе.

— Значит, Жмыхин утверждает, что стрелял в Синицына, но промахнулся и попал в Самохвалова? — переспросил генерал.

— Я сам протокол не видел, — осторожно ответил Тимофеев. — Но Андрей Иванович рассказал мне, что следователь спрашивал его — что они со Жмыхиным не поделили.

— Не видел протокол — это правильно, — задумчиво сказал генерал. — Кто ж тебе его покажет? Хорошо, я уточню по своим каналам. И дай бог, чтобы Жмыхин не отказался от показаний. Понимаешь?

— Понимаю, Георгий Петрович, — ответил Тимофеев. — Потому и пришёл. Одно дело — схваченный на браконьерстве егерь, который решил отомстить за свою поимку. И совсем другое — преднамеренное убийство партийного работника. И мне показалось, что следователь хотел бы ухватиться за эту версию.

— Конечно, хотел бы, не сомневайся! Из бытового убийства раздуть заговор против партии — это знаешь, какой карьерный рост, Саша? В прошлые годы таких умельцев хватало, да и сейчас ещё не перевелись.

Генерал сделал глоток коньяка. Двумя пальцами взял с блюдца ломтик лимона, тонко посыпанного молотым кофе, и отправил его в рот. Поморщился.

— Эх! Нельзя мне с моим желудком эту кислятину, а удержаться не могу!

Тимофеев тоже пригубил коньяк и взял с тарелки сыр. Сыр был свежий, со слезой и пах молоком.

— Так вот, Саша, — сказал генерал. — Направить следствие в нужное русло я не смогу. Здесь всё зависит от следователя. Но буду держать руку на пульсе. Попробую подключить своих ребят. Но и ты тоже хорош! Неужели не знал, что этот партийный гусь повадился ездить к Жмыхину?

— Не знал, — вздохнул Тимофеев и почти не соврал.

Он и в самом деле предпочитал не знать, почему парторгу завода номер три полюбилась база в захолустье у Елового озера. Гнал от себя эти мысли, чтобы избежать скандала с неприятными последствиями. А скандал как раз и случился. Да ещё какой!

Оказывается, покойный Самохвалов постоянно ездил к Жмыхину со своей любовницей. Этот факт скрыть не удалось — девушка стала свидетельницей убийства. Правда, она числилась секретаршей парторга, но ведь все понимают, зачем нужна секретарша во время отдыха.

— Одно обстоятельство работает в твою пользу, — неожиданно сказал Георгий Петрович, наливая ещё коньяку. — Тесть Самохвалова. Старик хоть и на пенсии, но кое-какие связи у него остались. И сейчас он изо всех сил пытается выставить смерть зятя обычным трагическим происшествием. Эх, если бы ты раньше мне сказал! Неужели, и вправду, не знал? Ну-ка, посмотри на меня!

Генерал уставился на Тимофеева пристальным взглядом. Глаза его потемнели от досады.

— Ох, Саша! Что ты за человек? Приди ты ко мне раньше — Самохвалов получил бы от тестя по шапке и остался жив. Да и на Жмыхина у тебя были бы материалы, чтобы уволить его по-тихому. А ты как африканский страус — всё голову в песочек прячешь. Смотри — однажды доберутся до задницы, крепко пожалеешь!

За стеной хлопнула входная дверь. В прихожей раздался шорох. Затем приятный женский голос пропел:

— Гоша! Георгий Петрович! Мы вернулись!

— Супруга, — шепнул генерал Тимофееву.

Он схватил со столика бутылку, быстро плеснул себе и Тимофееву, а саму бутылку поставил за спинку дивана.

— Давай! — скомандовал генерал и одним глотком проглотил содержимое своего бокала.

Александр Сергеевич был человеком штатским и потому не успел. Только он взялся за бокал, как дверь кабинета открылась. В комнату заглянула Галина Петровна — жена генерала Вотинова.

Высокая и стройная, она была из тех женщин, которые в возрасте за сорок выглядят лучше, чем в юности. Несмотря на трое родов, Галина Петровна сумела сохранить фигуру, а седые корни волос аккуратно подкрашивала у лучших парикмахеров Ленинграда.

А ещё Галина Петровна была очень умной женщиной. Поэтому, заметив бокалы и блюдце с закуской, ничего по этому поводу не сказала и даже не нахмурилась.

— Здравствуйте, Александр Сергеевич! — улыбнулась она Тимофееву.

А затем повернулась к мужу.

— Георгий, нам повезло! Мы с Алёной достали великолепную телятину. Обед будет через сорок минут. Надеюсь, ты пригласишь Александра Сергеевича остаться.

С этими словами Галина Петровна ещё раз кивнула мужчинам и вышла из комнаты.

— Видал? — снова прошептал Георгий Петрович Тимофееву. — Какова, а? Королева! Значит, решено — остаёшься обедать. И не вздумай возражать!

Но возражать Александр Сергеевич и не собирался. Наоборот, при мысли о генеральском обеде у него свело желудок в сладком томлении, а рот наполнился слюной.

— Давай-ка, ещё по глоточку, для аппетита, — сказал генерал. — Да сыр бери, не стесняйся! Вон, как у тебя глаза-то блестят от голода. Вот что! Я тебе потом отрежу немного сыра и колбаски копчёной — порадуешь своих.

— Не нужно, Георгий Петрович, — возразил Тимофеев.

Но генерал только хлопнул ладонью по журнальному столику, пресекая возражения.

— Что думаешь делать с Синицыным, Саша? — спросил он.

— А что с ним делать? — удивился Тимофеев. — Пусть работает.

— Сезон скоро открывается, — напомнил генерал. — А на базу вместо Жмыхина ты кого посадишь?

— Базу, наверное, придётся пока закрыть, — вздохнул Тимофеев. — Человека туда я быстро не найду. Да и ещё одна заковыка есть.

— Какая?

Георгий Петрович поднял брови.

— Жмыхин у нас работал давно, — виновато сказал Александр Сергеевич. — Вообще-то, егерю полагается жить на базе. Но он выпросил разрешение построить себе дом на землях охотхозяйства. Мы этот дом провели по документам, как постройку, принадлежащую базе.

— Так в чём проблема? — удивился генерал.

— Там жена Жмыхина осталась, — сказал Тимофеев. — Теперь ума не приложу — что с ней делать. Не выгонишь же на улицу. Да и жена за мужа не отвечает.

— Ох, Александр Сергеевич! Хитёр ты, как лис! Ладно, уговорил! Съездим вместе на базу, на месте разберёмся. Да завтра и поедем — чего тянуть? И Синицына туда вызови.

— Да не согласится он, — возразил Тимофеев. — К тому же, у него свой участок есть. А там я кого посажу?

— Вот ты вызови, а мы на месте и поговорим. И позвони-ка ты ему прямо сейчас!

С этими словами Георгий Петрович ухватил Тимофеева под локоть, вежливо, но непреклонно поднял с дивана и повёл к стоящему на столе телефону.