"Фантастика 2023-49. Компиляция. Книги 1-13

Сергей

Первым делом я освободил Олю. Потом собрал в сумку оружие налётчиков, застегнул им руки за спиной китайскими наручниками и оказал первую медицинскую помощь: одному вытер физиономию, а второму – заклеил быстросохнущим спреем. После чего, поцеловавшись с Олей и поручив Иннокентию охранять пленных, прошёл в кабинет и связался с Кузнецовым. Кратко доложил обстановку.

– Молодцы, – похвалил нас Николай Степанович. – Грузите обоих в свой флаер и пулей ко мне. И жену с собой прихватить не забудьте. А я вам сейчас прикрытие и встречу организую.

– Собирайся, – говорю Оле, возвратившись в комнату. – Начальство вызывает. Много вещей не бери, только самое необходимое.

– А мы надолго уезжаем? – спрашивает.

– Пока не знаю. Может быть, на недельку, а может, и на сохранение тебя там пристроим. Тут у нас вдруг небезопасно стало.

– Какое сохранение, у меня ведь даже живот ещё почти не видно?

– Уже видно, милая, а сохранение – это я в другом смысле. То место, куда мы летим, является одним из самых безопасных на Земле. И мне будет спокойнее, если ты некоторое время побудешь там.

Оля побежала складывать вещи, а я тем временем, загрузил обоих налётчиков в багажное отделение флаера и пристегнул их там для гарантии. Туда же определил и обе сумки, собранные Олей. Переключил всю аппаратуру коттеджа в режим консервационного ожидания: есть у меня предчувствие, что нескоро мы теперь сюда вернёмся.

Поддержал Олю, помогая ей забраться во флаер. Иннокентий запрыгнул в кабину самостоятельно. Я посмотрел по сторонам, вдохнул ещё раз ни с чем несравнимый карельский воздух и запрыгнул сам. Всё, трогаемся.

Учитывая наличие рядом беременной жены, стартовал плавно, всего лишь с полуторным ускорением. Флаер пробил серые низко летящие облака и выскочил в голубизну, эффектно подсвеченную лучами клонящегося к горизонту Солнца.

Несколько секунд мы любовались открывшейся панорамой. А потом сзади из облаков выскочил ещё один флаер. И, быстро разгоняясь, устремился вслед за нами.

– Внимание, сейчас будут перегрузки, – предупредил я, переводя флаер в вертикальный полёт, – попробуем уйти по баллистической траектории. В космос они вряд ли сунутся.

Гнавшийся за нами флаер не собирался, а, скорее всего, просто не мог преследовать нас за пределами атмосферы. И его пилот, не откладывая дело в долгий ящик, взялся за кардинальное решение проблемы. В днище флаера открылся лючок, из него выпала сигарообразная тушка ракеты «воздух-воздух», пыхнула зажиганием и, быстро набирая скорость, устремилась нам вдогонку.

Оставляющая за собой белую полосу конденсирующейся влаги блестящая стрелка на острие красноватого факела рвущегося наружу пламени, плавно довернула, превратившись в серебристое пятнышко со светящимся нимбом.

– А ведь догонит, зараза, – с какой-то холодной отстранённостью подумал я, наблюдая на экране заднего вида приближающуюся ракету и прикидывая свои возможные действия. – Попробовать что-нибудь из высшего пилотажа, «Чакру Фролова», например? Скорость великовата, конструкция флаера, скорее всего, не выдержит. Да и для Оли перегрузка окажется слишком высокой.

В этот момент заднюю полусферу осветила яркая вспышка. На том месте, где только что была ракета, медленно расплывалось облачко холодной плазмы. Ракета даже не успела взорваться. Импульс высокоэнергетичного лазера за микросекунды нагрел её вещество до шести тысяч градусов, напрочь оборвав все межатомные связи и содрав с орбит большую часть электронов.

Ещё одна вспышка – более мощная, но на значительном расстоянии. Это был наш преследователь. Был. Теперь он расплывается по стратосфере в виде отдельных ионизированных атомов.

Я внимательно оглядел переднюю полусферу. Вот и подоспевший засадный полк разворачивается марше. Справа от Солнца и чуть ниже линии Кармана завершал циркуляцию и, уравнивая скорость, выходил на параллельный курс пограничный корвет Военно-космических сил СРГ.

– Вот и наш провожатый, – кивнул я в сторону приближающейся громады космолёта. – Вовремя он появился.

– Да он с самого начала на сцене присутствовал, – транслировал Иннокентий, – я его сразу почувствовал.

Вот ведь котяра! Я тут волнуюсь, понимаешь, а он знает и помалкивает. С другой стороны, я мог бы и сам додуматься, что раз Кузнецов сказал, что прикрытие обеспечит, значит, можно не беспокоиться. Это меня, видимо, нападение на Олю подкосило. Надо будет её, действительно, на время на Урале оставить.

Дальше летели без приключений. Мы с Иннокентием рассказали Оле о своих приключениях в Швейцарии, а она поделилась впечатлениями о своём пленении. Под конец она спросила, обязательно ли было убивать напавших на нас боевиков.

Я объяснил, что в данном случае счёт шёл даже не на секунды, а на их доли. Если бы они сразу не озвучили информацию о захвате заложницы и не открыли стрельбу по нашему клиенту, всё ещё могло повернуться иначе. Первоначально их убивать никто не планировал. Но они сами форсировали события и не оставили нам выбора. Для телохранителя главное – это жизнь клиента, который ему доверился. Всё остальное – вторично. А для мужчины – жизнь и здоровье его женщины. Особенно в ситуации, когда она носит под сердцем его ребёнка. В данном случае два фактора наложились один на другой.

О том, что забрать боевиков с собой мы возможности не имели, так как это было бы потом расценено как похищение, а в Швейцарии их наверняка почти сразу отпустили бы под залог, я даже не стал упоминать. По сравнению с главным, это уже были сущие мелочи.

Над Печорой корвет слегка качнул крыльями и ушёл вверх, на орбиту, а мы начали снижение. Когда облачность рывком закончилась, Оля ахнула: вся земля внизу была покрыта снегом. Вот так: вылетели из осени и на всех парах влетели прямо в зиму. Я-то понимал, что это ещё не совсем зима – вон даже бесснежные участки имеются. Как раз на одном из них мы и планировали остановиться. Нас уже ждали. Молодой субтильного вида лейтенант в полевой форме и четыре старших сержанта – крепкие подтянутые парни, давно разменявшие второй десяток, – сверхсрочники.

Лейтенант молодцевато представился, галантно подал даме руку, помогая спуститься на землю, и осведомился у меня о грузе. Я открыл багажное отделение, отстегнул и подал наружу обоих налётчиков. Сержанты попарно ухватили их одной рукой за плечо, а второй за брюки в районе седалища и скоро понесли к небольшому бревенчатому домику, примостившемуся у отвесного склона.

– Парни, а наручники? – остановил их я на полдороге. – Вы ведь им так пальцы оторвёте! Возьмите ключи.

Дело в том, что китайские наручники фиксируют не кисти рук, а только большие пальцы. Это удобно, но при неосторожности может привести к повреждениям. Сержанты вернулись, уложили своих подопечных носами в землю, отстегнули и отдали мне наручники. После чего подхватили их таким же способом, как раньше, и унесли.

– А что, перековывать не требуется? – спросил я у лейтенанта. – Милиция обычно злодеев фиксирует.

– Ну, мы ведь не милиция, – усмехнулся лейтенант, – у нас сверхсрочника, который не был бы как минимум КМС по русбою тяжело отыскать. Так что пусть только попробуют трепыхнуться. А теперь, если у вас не имеется никаких срочных дел, имеет смысл загнать ваш флаер в бокс и проследовать в помещение.

Срочное дело имелось только у Иннокентия. Пока он его справлял, я загнал флаер в просторный бокс, скрывавшийся за отъехавшей в сторону каменной плитой. После чего мы прошли вслед за лейтенантом в бревенчатый домик, играющий роль своеобразного тамбура перед стальной дверью в защитном исполнении. Нечто подобное этой двери мы видели на Техасе-2. Вот интересно, цивилизации разные, а в области фортификации решения почти не отличаются.

Прошли внутрь. Сначала, как обычно, идентификация. Сколько раз уже тут был, а ничего не меняется. Процедура при любом посещении разведуправления ВКС ничуть не отличается от той, что была при самом первом. Проверяется всё, включая ДНК, и досконально фиксируются все изменения, произошедшие с организмом. При выходе с пропускного пункта нам вручают пластиковые бирочки с фотографией и диагональной красной полосой. Мы с Олей прикрепляем их на грудь, а Иннокентию я надеваю на специальной ленточке на шею. Внешне моя бирочка от Олиной ничем не отличается, но внутри, подозреваю, имеется много разночтений. Всё-таки допуски у нас разные, и в арсенал, например, её вряд ли пропустят.

В дальнейшем тоже всё было как обычно. Спуск на лифте, езда в вагончике по тоннелям. Сопровождающий у нас уже другой – капитан. Примерно мой ровесник. Немного повыше меня и шире в плечах. А вот направляемся мы не в кабинет Кузнецова, а в столовую. Николай Степанович уже ждёт нас там. И не один. Рядом с ним сидит пожилой седовласый мужчина в гражданской одежде. Но по тому, как она сидит на нём, и по манере держаться сразу чувствуется служивый человек в очень даже немаленьком чине. Как минимум генерал-майор. Но явно не армейский. Да и не флотский, пожалуй. Думаю, что выбирать надо всего из двух категорий: разведка или контрразведка.

– Знакомьтесь, – говорит Кузнецов, приподнимаясь нам навстречу, – мой коллега от смежников, генерал-лейтенант Службы внешней разведки, Пётр Александрович Измайлов. Это его люди сегодня за вами прибирались.

Со мной оба генерала поздоровались за руку, с Иннокентием – за лапу, а Оле галантно поцеловали ручку.

– Присаживайтесь, – мотнул головой Кузнецов в сторону накрытого стола, – знаю, что вам сегодня пообедать не удалось, вот и подкрепитесь, а заодно, чтобы времени не терять, расскажете подробности своего вояжа. Иннокентий, ты против отварной трески ничего не имеешь? Тогда вон туда пристраивайся.

Котяра не заставил себя уговаривать и сразу направился к миске.