"Фантастика 2023-49. Компиляция. Книги 1-13

Потом высокий десятиклассник осторожно посадил на плечо крохотную девочку в белоснежном кружевном переднике. Девочке дали колокольчик на длинной деревянной ручке, и она позвонила в него.

— Первый звонок! — торжественно объявила учительница, а все родители захлопали.

После этого нас отвели в класс и передали другой учительнице. Она была гораздо моложе, и такая добрая, что напомнила мне маму. Её звали… Чёрт, как же её звали?

— Не помню, — ответил я Владимиру Вениаминовичу. — Хоть убейте — не помню, чтобы в первом классе я болел.

Он снова пожал плечами.

— Так бывает. Если хотите — спросите у ваших родителей. Они точно должны помнить этот случай.

— Если бы что-то подобное было — я обязательно услышал бы об этом от мамы, — возразил я. — Она очень любит вспоминать всякие истории из нашего детства.

К моему удивлению, Владимир Вениаминович задумался.

— Интересно. Ну, хорошо. Попробуйте вспомнить — не рассказывала ли вам мама что-то подобное в вашей прошлой жизни.

— Нет, — ответил я. — Никогда. Да она и не позволила бы мне так простудиться. Она всё детство следила, чтобы я был одет, как следует, не снимал шапку и шарф, не ел снег, не попадал под дождь. Помню, как-то мы с ребятами забегались во дворе под ливнем и изрядно вымокли. Так мама мне такой скандал закатила — едва за ремень не взялась!

— Интересно, — повторил Владимир Вениаминович.

И вдруг спросил:

— Андрей, а есть разница между вашими детскими воспоминаниями из прошлой жизни и из этой?

Я задумался.

— Пожалуй, нет. Я не могу описать это. Но сам различаю их очень чётко. Знаете, где-то в Америке есть река, в которую впадает очень илистый приток. И с самолёта видно, как воды двух рек долгое время текут рядом и не смешиваются. Так и здесь.

— Очень интересно, — в третий раз сказал Владимир Вениаминович.

И добавил:

— Пожалуй, я знаю, чем мы с вами займёмся завтра. Есть у меня одна догадка…

Беглов замолчал, но я упрямо посмотрел на него.

— Что за догадка, Владимир Вениаминович? Вы обещали быть со мной полностью откровенным.

— Да, простите, Андрей! Дурацкая привычка. Да и не такая уж дурацкая, если на то пошло. Просто не люблю делать поспешные выводы. Странная штука — человеческая память. Очень часто мы забываем то, что было. А иногда годами помним то, чего вовсе не было. Мне кажется, ваши детские воспоминания из обеих жизней начинают понемногу смешиваться, превращаясь во что-то совершенно новое. Именно эту догадку я и хочу проверить.

Собаки в вольере залились громким лаем. Я выглянул в окно и с удивлением увидел, что к дому по тропинке идёт отец. Снег скрипел под его тяжёлыми шагами.

Отец заметил меня через стекло и махнул рукой. Я поспешил в сени, ведь дверь была закрыта на щеколду. Мы с Владимиром Вениаминовичем всегда запирали её во время сеансов.

— Привет, батя! — сказал я. — Какими судьбами? Случилось что?

— Почему сразу случилось? — раздражённо ответил отец. — Я что, сына проведать не могу?

Я удивился ещё больше. Обычно отец никогда себя так не вёл. Он разговаривал так, словно что-то его давило, мешало.

— Проходи, конечно!

Я посторонился, пропуская отца в дом.

— Чаю хочешь? Или пообедаешь?

— А, Вениаминыч! — сказал отец, увидев Беглова. — И ты здесь? Хорошо.

Он хотел что-то добавить, но осёкся. Снял куртку, разулся и повернулся ко мне.

— Ну, рассказывай — как живёшь? А то мать волнуется — как там Андрюха.

— Так я же на выходных к вам заезжал. С чего ей волноваться?

— Ну, женщины — они такие! Всегда найдут повод. Да ещё Серёжка этот…

Непонятное раздражение буквально переполняло отца. Владимир Вениаминович внимательно наблюдал за ним.

— А что Серёжка? — спросил я.

— Да затеялся переводиться к вам в деревенскую школу! Не хочет нормально в городе учиться! Все нервы матери истрепал.

— Да у нас хорошая школа, батя! — ответил я, защищая брата. — И я за ним присмотрю. Буду его домой отвозить после уроков. Ничего.

— Ничего, — как будто передразнил меня отец. — Не сидится вам в городе. Один в глушь забрался, и второй туда же норовит. Как будто мы с матерью не знаем, для чего он это всё затеял. Из-за девчонки!

Я пожал плечами.

— Так это не тайна. А что плохого-то? Ну, дружит Серёжка с Таней. Вместе учиться будут, потом, глядишь, вместе в институт поступят.

— Про институт — это ещё бабка надвое сказала! Пусть сперва восемь классов закончит. А то он, видите ли, с Нового года переводится!

Я не выдержал.

— Батя, я же вижу, что-то случилось. Говори прямо, не тяни.

Отец угрюмо насупился, вытащил из кармана пачку папирос и положил её на стол.

— К тебе я, Вениаминыч, — внезапно сказал он Беглову. — Хочу бросить курить. Андрюха говорил, ты можешь помочь.