Четвёртые войны пустыни

Глава 30

Одраде осторожно отвела взгляд от холодной зелени, росшей прямоугольником внизу, где Шиэна сидела с одной из обучавших ее Сестер. Сестра-учительница была самой лучшей и как раз подходила для этой фазы образования Шиэны. Тараза очень тщательно отбирала их всех.

«Мы продвигаемся с нашим планом,— подумала Одраде.— Но предвидела ли ты, Верховная Мать, как может повлиять нынешнее случайное открытие на Ракисе?»

Но было ли оно случайным?

Одраде перевела взгляд на нижние крыши растянувшегося центрального Оплота Ордена на Ракисе. Радужные черепички накалялись в сверкающем полуденном солнце.

Она, конечно, знала, что их посольство самое большое из тех, которые жрецы дозволили в святом городе Кине. Ее присутствие здесь, в этом Оплоте Бене Джессерит, бросало вызов соглашению, которое она заключила с Туеком. Но это было до открытия съетча Табр. Кроме того, Туек на самом деле больше по-настоящему не существовал. Туек, спокойно расхаживавший по всему жреческому комплексу, был Лицевым Танцором, рисковым актером.

Одраде снова подумала о Ваффе, стоявшем возле дверей ее святилища в окружении двух Сестер-стражниц. На верхнем этаже святилища забранные пуленепробиваемым плазом окна отражали впечатляющее убранство комнаты черного цвета, с которым Преподобная Мать, облаченная в черное, сливалась так, что посетитель едва мог различить смутно мерцавшую белизну лица.

Правильно ли она вычислила Ваффа? Все было проделано тютелька в тютельку, согласно учению Защитной Миссионерии. Достаточную ли трещинку она создала в его психологической защите? Его надо подтолкнуть к тому, чтобы он скорее заговорил. Тогда она будет знать.

Вафф стоял достаточно спокойно. Одраде видела отражение его лица в плазе. Он не подавал никаких признаков понимания, что эти высокие темноволосые сестры по бокам от него находились здесь, чтобы предотвратить любое возможное насилие с его стороны. Но он наверняка знает.

Он стоял, опустив голову, скрывая от нее свое лицо, но она заметила его нерешительность. Сомнения действуют так же, как голод на животное, и Одраде словно подкормила этот голод сомнений. Он был так уверен, что их вылазка в пустыню ведет к смерти. Его верования дзенсунни и суфи внушают ему теперь, что его оберегала там Божья воля.

Хотя наверняка Вафф пересматривает сейчас свое соглашение с Бене Джессерит, увидев, наконец, как он скомпрометировал свой народ, как он подверг свою драгоценную тлейлаксанскую цивилизацию жуткой опасности. Хотя его внешнее самообладание и было изношено донельзя, но только глаза Бене Джессерит различали это. Скоро наступит время, чтобы начать заново строить его сознание по модели, более приемлемой для нужд Ордена. Пусть он еще немного покипит на медленном огне.

Одраде опять повернулась к пейзажу за окном, этой задержкой еще больше поддерживая тревожное напряжение. Бене Джессерит не случайно выбрал для своего посольства северо-восточную часть старого города. Тут было место, которое можно было застраивать вширь, перестраивать и изменять по собственному желанию широкие улицы для официальных шествий, узкие пешеходные улочки, транспортные магистрали и посадочные площадки орнитоптеров. Все это было изменено.

Новые здания стояли ближе к зеленеющим проспектам, чьи высокие экзотические деревья поглощали огромное количество воды. Топтеры приземлялись теперь на посадочные площадки на крышах определенных зданий. Пешеходные улочки были тесно прижаты к подъемникам, прилаженным к зданиям. В новых зданиях были установлены лифты — платные, на шифре и на системе опознавания ладоней. Их светящиеся энергетические поля были забраны темно-коричневыми полупрозрачными прикрытиями. Эти шахты-лифты выглядели стрелками более темного цвета на однообразной серости камня и плаза. Люди были едва видны в шахтах-лифтах, и это производило впечатление чего-то нечистого, движущегося вверх и вниз в чистых во всем остальном механических приспособлениях.

Позади нее Вафф шевельнулся и прокашлялся.

Одраде не обернулась. Две Сестры-охранницы знали, что она делает, и не подали никакого знака. Нарастающая нервозность Ваффа была всего лишь подтверждением, что все идет хорошо.

Но у Одраде не было чувства, что все на самом деле идет хорошо.

Она продолжала рассматривать вид из своего окна, как всего лишь еще один тревожный симптом этой беспокойной планеты. Туек, припомнила она, не любил этой модернизации своего города. Он жаловался, что надо найти какие-то способы это остановить и сохранить старые приметы местности. Заменивший его Лицевой Танцор продолжал гнуть ту же линию.

До чего же похож на самого Туека этот новый Лицевой Танцор. Думают ли Лицевые Танцоры сами за себя или просто играют свои роли согласно приказаниям своих Господинов? Они все еще бесплодные мулы? До какой же степени отличаются эти новые Лицевые Танцоры от полноценного человека?

Одраде тревожило то, что было связано с обманом.

Советники ложного Туека — те, кто были замешаны в так называемом «тлейлаксанском заговоре»,— высказывались за общественную поддержку модернизации и открыто злорадствовали, что наконец они берут верх. Альбертус регулярно докладывал все Одраде. Каждый новый доклад все больше ее тревожил. Даже явное раболепие Альбер-туса тревожило ее.

— Разумеется, советники не имеют в виду действительно общественную поддержку,— говорил Альбертус.

И она могла только соглашаться. Поведение советников сигнализировало о мощной поддержке их средним звеном жречества и тех карьеристов, которые на воскресных вечеринках отпускали остроты о своем Разделенном боге... среди тех, кто был задобрен запасом спайса, найденном Одраде в съетче Табр.

Девятьсот тонн! Полугодовой урожай пустынь Ракиса. Даже треть такого запаса представляла значительный вклад в становление новых взаимо отношений.

Она прежде хотела восстановить в нем того, кто заботится. То, что она сделала на самом деле, легко распознавалось любым, владевшим знанием Защитной Миссионерии, которая разрушала людскую независимость. Такова, однако же, всегда была ее цель: делай последователей послушных.

Слова Тирана в тайном помещении крепко подхлестнули страхи Одраде за будущее Ордена. С расстояния в тысячелетия он посеял в ней сомнение так же уверенно, как она посеяла их в Ваффе.

Она видела вопросы Тирана, словно они были начертаны светящимися красками перед ее внутренним взором.

Слова Тирана ожогом запечатлелись в ее сознании. Есть ли «благородная цель» в том, что делает Орден? Одраде почти слышала, как Тараза глумливо усмехается в ответ на такой вопрос.

Может быть, даже Туек это знал. И к чему это его в конце концов привело?

Туек был великолепным примером того, что может породить тесно замкнутая на себе семья. Даже его имя было ключиком. Основатель рода был контрабандистом, доверенным лицом первого Лито. Туек происходил из семьи, которая твердо держалась своих корней, говоря: «Есть в нашем прошлом кое-что, достойное сохранения». Для Преподобных Матерей был впрок урок, который такой пример давал потомкам.

«Но ты потерпел неудачу, Туек».

Одраде вздохнула и перевела взгляд на Ваффа. Маленький тлей-лаксанец жевал нижнюю губу. «Отлично!»

За закрытыми дверями Храма уже обсуждался вопрос о передаче высшей жреческой власти. Новые ракианцы говорили о необходимости «идти в ногу со временем», но имели в виду: «Дайте нам больше власти!»

Лицевой Танцор, заменивший Туека, многое открыл через свое мимическое представление. Семья еще не узнала о подмене, и любой мог поверить, что настоящий Верховный Жрец не замещен, настолько хорош был Лицевой Танцор. Зорким глазом Преподобных Матерей многое открылось из наблюдений за этим Лицевым .Танцором в действии. Это, конечно, было одной из причин, по которой сейчас ежился Вафф.

Одраде резко повернулась на пятках и направилась к тлейлак-санскому Господину. «Время заняться им!»

Она остановилась в двух шагах от Ваффа и грозно поглядела на него. Вафф встретил ее взгляд с вызовом.

— У тебя было достаточно времени, чтобы подумать о своем положении,— обвинила она.— Почему ты сохраняешь молчание?

— Мое положение? По-твоему, вы представляете нам выбор?

— «Человек — это всего лишь камешек, роняемый в пруд»,— процитировала она ему из его собственных верований.

Вафф сделал дрожащий вдох. Она говорила правильные слова, но что таилось за ними? Они больше не звучат правильно, когда исходят из уст женщины повинды.

Непроизвольная дрожь прошла по Одраде, вызвав взгляд тщательно замаскированного удивления у бдительных Сестер-охранниц. Эта дрожь не была запланированной частью игры.

«Почему я в этот момент думаю о словах Тирана?» — подивилась Одраде.

Одраде быстро произнесла про себя литанию против страха, и за это время Вафф явно пришел к решению.

— Вы бы нам это навязали,— сказал он.— Но вы не знаете, какие силы есть у нас в запасе на такой момент,— он приподнял свои рукава, чтобы показать то место, где были спрятаны дротики,— это всего лишь детские игрушки по сравнению с нашим настоящим оружием.

— Орден никогда в этом не сомневался,— сказала Одраде.

Между нами возможен вооруженный конфликт? — спросил он.

— Выбор за вами,— ответила она.

— Почему вы провоцируете нас на применение силы?

— Есть те, кто был бы очень счастлив видеть, как Бене Джессерит и Бене Тлейлакс вцепятся друг другу в глотку,— сказала Одраде.— Наши враги будут счастливы вмешаться в это, чтобы подобрать все кусочки после того, как мы в достаточной мере ослабим друг друга.

— Ты приводишь довод за доводом, но не предоставляешь моему народу возможностей для переговоров! Может быть, твоя Верховная Мать не дала тебе полномочий вести переговоры!

До чего же соблазительно было вернуть все назад, в руки Таразы,— именно так, как того хочет Тараза. Одраде взглянула на Сестер-охранниц. Их лица были масками, за которыми ничего нельзя угадать. Что они на самом деле знают? Поймут ли они, если она пойдет наперекор распоряжениям Таразы?

— Есть ли у тебя такие полномочия? — настаивал Вафф.

«Благородная цель,— подумала Одраде.— Наверняка Золотая Тропа Тирана демонстрирует по меньшей мере одно качество такой цели».

— У меня есть такие полномочия,— сказала она. Высказанные вслух, эти слова стали правдой. Приняв такие полномочия, она сделала для Таразы невозможным отрицать их. Одраде понимала, конечно, что ее собственные слова заставляют ее идти курсом, отклоняющимся от последовательных шагов замысла Таразы.

Одраде взглянула на Сестер-охранниц.

— Останьтесь здесь, пожалуйста, и последите, чтобы нас не тревожили.— Ваффу она сказала: — Мы можем с тем же успехом устроиться поудобнее.— Она указала на два песьих кресла, стоящих под прямым углом друг к другу в разных концах комнаты.

Одраде подождала, пока он усядется.

— Нам сейчас требуется степень искренности, которую дипломаты редко себе позволяют. Слишком много сейчас лежит на весах.

Вафф странно на нее поглядел. Он сказал:

— Мы знаем, что раскол проник до самых высших ваших советов. Кое-кто осторожненько к нам подъезжал. Не часть ли этого твоя...